Переводчик - Брайан Олдисс

Потом Подписывающего провели в другой зал, где врачи нулы и люди - склонились над аппаратами, считывая данные о пациентах вне больницы.

И это тоже было убедительно.

Пар-Хаворлем и Терекоми работали быстро и точно. Синворет, если не полностью переубежденный, был во всяком случае обманут и винил самого себя в слишком поспешных выводах.

- Что будет с этим двуногим? - спросил он, когда демонстрация закончилась и они вышли, оставив позади мерцающие экраны и белые халаты.

- Мы надеемся, что он выздоровеет. К сожалению, двуногий перенес серьезный нервный шок, был без сознания, когда его нашли, и до сих пор не пришел в себя. Хуже того. Наши инспектора нашли доказательства, указывающие на то, что на него напали партассианцы, скорее, даже вдвоем. Мне так неприятно, что это случилось во время вашего визита. Заверяю вас, когда мы поймаем этих опасных преступников, они будут наказаны со всей строгостью. Я не потерплю насилия в отношениях между расами.

- Гм... Да, понимаю, - сказал Синворет.

Чувствовал он себя неважно. Было уже слишком поздно, и дело слишком осложнилось, чтобы пытаться что-то объяснить.

Впрочем, он не был наивен, и ему пришло в голову, что Пар-Хаворлем блефует, хотя его история, подкрепленная доказательствами, выглядела вполне убедительно. Но если он молча примет ложь, то тем самым отдаст себя в руки Губернатора, а если сделает что-то, Губернатор может позаботиться, чтобы двуногий умер, а имена были названы. В далекой Партассе все выглядело бы очень неприглядно, и Синворет умер бы с запятнанной репутацией.

Впрочем, эти мысли недолго занимали его. Демонстрация, устроенная в больнице Пар-Хаворлемом и Терекоми, была идеальна.

- Я был несправедливым относительно Пар-Хаворлема, - сказал себе Подписывающий, пока они ехали через город. В глубине его подсознания росло чувство вины за свое отношение к землянам, и подавить его можно было, лишь признав их не заслуживающими жалости. Именно так действовала психика поработителей.

С этой минуты его ориентация изменилась, и он все более становился жертвой Пар-Хаворлема.

Они добрались доохотничьих территорий в Северном Районе Кумбенд. Территории эти принадлежали влиятельному семейству ПарДжант, дальним родственникам Пар-Хаворлема. Гостей приняли щедро, относительно к Подписывающему заботливо и вежливо. За день они застрелили более трехсот диких африззиан.

Поздним вечером, возвращаясь в Город, Синворет был очень доволен и пошел спать рано, забыв о Тоулере.

Однако Пар-Хаворлем не забыл о назначенной встрече. Ознакомившись с событиями дня, он позвонил Главному Переводчику.

Тоулер пришел бледный, но не побежденный.

- У меня нет никаких сведений о мисс Фоллодон. Она исчезла бесследно. Лучше бы вам спросить о ней своего Маршала Терекоми - может, он держит ее в одной из своих камер.

Гребень Терекоми свернулся в виток.

- Думай, прежде чем говорить, двуногий, - сказал Маршал.

- Знанит, ты не можешь или не хочешь нам помочь, - констатировал Пар-Хаворлем.

Он повернулся к охраннику.

- Приведите пленника.

Задняя дверь открылась, нул внес какого-то человека, привязанного к столбу, и поставил его так, что тот, хочешь - не хочешь, держался на ногах. Сквозь стекло шлема Тоулер разглядел испуганное лицо мясника, и сердце его забилось, как безумное.

- Ты знаешь, кто это, - сказал Терекоми Тоулеру. - Видели, как вчера он шел с тобой к твоей квартире.

- Это мой коллега, - сказал Тоулер.

- И, несомненно, хороший коллега. Поговори с ним на своем языке, спроси о Фоллодон.

Тоулер повернулся к мяснику, его душила злость.

- Я втянул тебя в это по своей глупости. Что мне говорить теперь? Что делать? Уж лучше бы мне быть на твоем месте.

- Не повезло... Это не ваша вина, - с трудом ответил мясник. - Эти чудовища убили меня, наверное, отбили желудок. Вы же не знаете их способов допроса!

- Ты сказал им все?

- Чего ради? Вы чисты... - Он помолчал, вздохнул и начал снова с видимым усилием: - Я повторил им сплетни, будто Элизабет Фоллодон ускользнула из Города. Глупец! Водители и все прочие наверняка уже мертвы из-за моего длинного языка.

- Из Города!? Ты хочешь сказать, она собиралась связаться с...

- Да, с вашим приятелем. По крайней мере, она в безопасности.

- Хватит! - вмешался Терекоми, втиснувшись между мясником и Тоулером. - Нечего болтать. Что он сказал о Фоллодон, Тоулер?

Тоулер заколебался.

- Что она сбежала от вас. Слава Богу, она жива и свободна.

Пар-Хаворлем ударил рукой по столу.

- А ты ничего об этом не знал? Ты продолжаешь утверждать, что не имеешь с этим ничего общего?

- Нет, нет, клянусь!

- Довольно. - Губернатор внезапно успокоился, а потом повернулся к нулу в мундире, который держал столб с мясником.

- Охранник, разбить ему шлем, - приказал он.

- Нет! - крикнул Тоулер.

Он прыгнул вперед, но Терекоми схватил его.

- Говори правду, если хочешь спасти жизнь коллеги, - сказал он. - Ты знал о Фоллодон. Она должна была передать Риварсу сообщение от тебя, разве нет7

- Нет! Нет! - кричал Тоулер так громко, что не слышал, как лопнул шлем мясника. Только кашель человека заставил его умолкнуть, прерывистый кашель, который начинался, смолкал и начинался снова, пока не стих навсегда в густом воздухе Партассы.

Пар-Хаворлем, с интересом следивший за движениями умирающего мужчины, заговорил первым:

- Тоулер, теперь я верю, что ты не виноват, как мне казалось. Это меня радует, потому что мало землян так хорошо знают наш прекрасный и сложный язык. Однако ты некоторым образом связан с виновниками, и если ты не воин, то просто глупец. Поэтому с завтрашнего дня ты лишаешься должности Главного Переводчика и присоединяешься к обычным переводчикам. Ты больше не будешь разговаривать с Синворетом, твое место займет Питер Ларденинг. А сейчас иди и пришли ко мне его.

Тоулер вышел на подгибающихся ногах. Ужас и шок заставили его дрожать всем телом, стоны мясника все еще звучали в его ушах. Единственным утешением было то, что Элизабет удалось бежать, а ее уход подтверждал ее любовь к нему. Она ушла, прежде чем прислали ступню старьянина - очевидно, сама хотела принести доказательство от Риварса.

Тоулер обещал себе одно: как только этот кризис кончится и до того, как Хав загонит их всех в несокрушимые границы настоящего Города, он выберется отсюда и найдет ее. Она так нужна ему!

А пока ступня старьянина по-прежнему оставалась у него, но теперь еще труднее будет найти возможность показать ее Подписывающему Синворету.

Следующий день был пятым днем визита Синворета.

Для Тоулера он прошел бесплодно. Занятый переводом многочисленных и маловажных бюллетеней Вермиллиона, он даже не видел ни одного нула.