Евангелие от Иоанна - Брюс Милн

б) Связи учения Христа (7:19—36)

В Своем учении Иисус устанавливает связи на двух уровнях. Первая связь — с иудаизмом (19—24), вторая — с Отцом как источником и целью Его жизни (25—36).

Как только Он затрагивает иудаизм, встает вопрос о Его отношении к закону. Евреи Иерусалима не забыли о Его последнем визите, когда Он, по их мнению, способствовал нарушению закона субботы (5:1–15). Иисус же говорит им, что они сами нарушают закон, ибо замышляют убить Его (19; ср.: Исх. 20:13). Он представляет им неопровержимые аргументы в оправдание Своих действий (21–24). Он указывает на постоянное нарушение закона, когда они делают своим детям обрезание в субботу (22), считая, что обряд обрезания имеет превосходство, так как он появился раньше закона субботы, установленного на горе Синай (22). Но если ради исполнения завета допускалось отрезать маленький кусочек плоти, то исцеление Иисусом всего человека в субботу было еще более оправданным (23). Его действия абсолютно не противоречили исцелительным и искупительным задачам, составляющим суть Ветхого Завета. Таким образом, Иисус — вовсе не враг иудаизма и закона, а Тот, в Ком историческое предназначение иудаизма утверждается, будучи исполненным.

По поводу связи Иисуса с Отцом евреи выражают недоумение, так как Его человеческое происхождение, очевидно, им хорошо известно, в то время как Мессия, по их общему убеждению, должен появиться внезапно и неизвестно откуда (27). Иисус не принимает и не отвергает такой взгляд. Скорее Он просто указывает им: несмотря на то что им может быть известно Его человеческое происхождение, это, однако, не открывает им Его истинного происхождения. Он пришел от Отца, Который истинен (28, истинен означает здесь «реален»; Он — живущий Бог), и они Его не знают, хотя и утверждают обратное. «Язык прост; утверждение великолепно»[92]. Смелые слова Иисуса раздражали власти, которые пытались схватить Его, но тщетно. О причинах этой неудачи нам не сообщается. Возможно, им помешала широкая поддержка, которую оказывал Иисусу народ. Здесь приводится скрытая причина: час Его еще не настал (30). Время Отца еще не пришло, хотя оно и не за горами. Поддержка народа (…когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил? [31]) вынуждает власти действовать более официально. Первосвященники и фарисеи (не всегда лучшие друзья) объединяются, чтобы послать служителей арестовать Его (32).

Отвечая на вопрос о Его происхождении (28,29), Иисус указывает на Свое родство с Отцом и говорит об этом с позиции Своей цели: И пойду к Пославшему Меня (33). Следовательно, они не смогут найти Его (34). Народ, как всегда неправильно истолковав Его слова, решил, что Иисус говорит о каком–то путешествии в ближайшем будущем, возможно, к разбросанным среди языческих народов группам евреев (35). Они не ошибаются, Он действительно вынашивает такие планы и, в том числе, относительно языческих стран. Однако этим планам суждено сбыться только после того, как Он попадет к Своему Отцу, через смерть и воскресение с последующим излиянием Святого Духа, через всемирное служение христианских организаций и Церкви.

Таким образом, Иисус твердо движется вперед, исполняя волю Своего Отца, Который направляет каждое Его движение. Он находится в полной безопасности от махинаций властей до тех пор, пока не пробьет Его час, когда Он отправится домой, к Отцу, чтобы затем на протяжении столетий совершать задуманное через Святой Дух.

в) Содержание учения Христа (7:37–39)

Вопрос о точном промежутке времени между последним утверждением и теми, что содержатся в этом отрывке, неясен, но обстановка остается той же — Праздник кущей.

Неожиданно Иоанн сообщает нам: В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей; кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой (37,38). Видя, как Иисус открывает Свое сердце в страстном призыве, мы на мгновение забываем о всех противостояниях. Это глубоко трогательный процесс — наблюдать за Спасителем, стоящим в храме среди множества паломников (возможно, недалеко от алтаря, где каждое утро изливалась вода из купальни Силоам) и призывающим всех желающих получить животворящее благословение Святого Духа. Этот образ заставляет нас вспомнить гл. 4 (13,14).

Правильное прочтение этого отрывка до сих пор остается спорным. Так как его толкование может быть двояким, необходимо рассмотреть его подробнее. Оригинальная рукопись Иоанна не содержит знаков препинания. В большинстве случаев это не меняет смысла, хотя все же в некоторых случаях, таких, как этот, возникает двусмысленность. Традиционное прочтение ст. 37 и 38 подразумевает, что Иисус обещает всякому, кто придет к Нему (верит в Него), дать воды, чтобы утолить жажду. Реки живой воды, которые потекут из чрева верующих, — это Святой Дух. Однако если в ст. 37 мы поставим точку после слова Мне, смысл станет иным (см. примечания в NIV): …кто жаждет, иди ко Мне. И пей, кто верует в Меня. У того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Важное отличие этого толкования заключается в том, что, отделяя слова реки воды живой от обещания верующему, мы можем отнести слово того скорее к Самому Христу, нежели к верующему. Река течет из Господа. Мнения среди толкователей разделились между двумя вариантами. Карсон в своем недавнем рассуждении (критикуя первый вариант) резонно замечает, что у этих двух вариантов одна общая основа. Считая Иисуса основным источником Святого Духа, приверженец любого толкования (независимо от его отношений с Иисусом) не станет утверждать, будто существует какой–то внутренний личный источник духовной силы[93]. Карсон склоняется ко второму варианту, так как, по его мнению, он звучит более логично: Иисус призывает всех прийти к Нему и, следовательно, Он — единственный, через чье прославление дается Святой Дух (39).

Иисус утверждает, что Он — источник благословения, ожидаемый на празднике. Когда Он будет прославлен через вознесение на кресте, Святой Дух изольется и реки Божьего благословения хлынут в этот жаждущий и иссохший мир (19:34; 20:22). Иоанн пишет:… ибо еще не было на них Духа Святого, не отрицая, таким образом, ни присутствия Святого Духа в Иисусе, ни Его причастности к вдохновению пророков и авторов Ветхого Завета, но утверждая, что Его полное излияние может произойти только после прославления Иисуса.

Постскриптум (7:40—52)

В заключительном фрагменте Иоанн описывает, как отреагировал народ на слова Иисуса. Вероятно, услышав Его слова о живой воде, некоторые из слушателей вспомнили о Моисее, который извлек в свое время воду из камня в пустыне и предсказал появление пророка, которого, как и его самого, «воздвигнет… Господь» (40; ср.: Втор. 18:15 и коммент. к 6:14). Другие начали спрашивать, не тот ли это долгожданный Мессия (41)? Трудность с мессианским определением возникла из–за галилейского, как они думали, происхождения Иисуса (41). Мессия, как становится ясно из Писания, должен происходить из колена Давидова, из Вифлеема (42; 2 Цар. 7:12–16; Пс. 88:3,4; Ис. 9:7; 55:3; Мих. 5:2). Не совсем понятно, пишет ли здесь Иоанн с иронией. Конечно же, он знал, как и вся ранняя Церковь, что Иисус и в самом деле был от семени Давидова (ср.: Мф. 1:1; Лк. 3:31; Рим. 1:3; 2 Тим. 2:8). Но об этом в Иерусалиме известно не всем. Как обычно, слова Иисуса приводят к раздору (43).

Тем временем служители храма возвращаются к своим хозяевам. В отличие от римских солдат, которые исполняли приказы беспрекословно (если нужно, используя грубую физическую силу), это были люди более мирного склада. Они скорее были просто служителями, а не хранителями закона. Как левиты и просто религиозные люди, они находятся под впечатлением от сказанного Иисусом и даже шокированы Его словами. Никогда человек не говорил так, как Этот Человек (46). Это были искренние слова, однако на фарисеев они не подействовали. Вместо этого они делают тройное опровержение. Во–первых, обвиняют их в том, что и они прельстились (47). Во–вторых, утверждают, что никто из начальников, или из фарисеев не уверовал в Него (48), что тут же опровергает стих о Никодиме (50; Иоанн снова усмехается)[94]. В–третьих, народ вокруг храма, поддерживающий Иисуса, проклят (49), так как не следует закону и не учит его, как фарисеи. Фарисеи считают этих людей невеждами, с мнением которых не следует считаться. Современные источники подтверждают, что иудейские первосвященники I столетия ненавидели простой народ. Никодим находит мужество оспорить неприятие Иисуса фарисеями, цитируя широко известное право обвиняемого высказаться в свое оправдание (50, 51). Его также бесцеремонно отвергают, вновь упоминая о галилейском происхождении Иисуса (52).

Так заканчивается первое рассуждение на Празднике кущей. За ним идет следующее, но прежде мы еще раз обратимся к ст. 37–39, содержащим важную информацию о даре Святого Духа.