Просто о главном - Антон Navotny
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я любил тебя вчера и сегодня.
Я буду любить тебя завтра и всегда.
От рождения до смерти, от начала и до конца.
А ты вспомни меня тогда,
Если будет когда,
Потому что всегда
Невозможно.
«.
Тогда Никита надеялся, что Женя поймет, кто принес ей этот букет роз, но она своими куриными мозгами так и не догадалась.
После этого случая он исчез.
— Я до сих пор помню этот день. Я летала от счастья. Тогда я так и не поняла, что это ты. Я влюбилась в своего тайного поклонника. Во сне мне снился мужчина без лица, он просто стоял в темноте и произносил слова из записки. Я пыталась представить лицо того, кто написал мне это послание, но, как ни старалась, так и не смогла. Спустя годы я поняла, что это и не важно, важно, что я могу видеть его душу. Эти строки показали мне ее. А теперь я слышу твой голос. Это чудо! Никита, я хочу видеть тебя! Я хочу быть с тобой! Я хочу знать тебя!
— Ты готова?
— Да!
Вспышка света, и снова Женя оказалась возле лифта.
«Теперь иди ко мне! Я жду тебя! Ты уже почти на месте!»
Она во второй раз нажала кнопку вызова, раздался короткий звонок, и стальные двери разъехались.
— Иди ко мне, деточка моя, — произнесла пожилая женщина, стоявшая в лифте.
Женя не решалась сделать шаг.
— Ну что же ты? Деточка моя! Иди ко мне! Ну иди же ко мне, деточка моя!
Женщина схватила Женю за руку и втащила в лифт, двери тут же закрылись.
— Я — это ты, — продолжала женщина, поправляя копну седых волос, забранную на затылке в ракушку.
Женя недоверчиво покосилась на нее.
— Ты не веришь мне? — Старушка засмеялась. — Ну и не надо. Главное, что он ждет тебя. Там он ждет тебя!
Женщина указала пальцем в потолок и снова засмеялась.
— Ты боишься? Не бойся, деточка моя. Ты все поймешь. Главное, не бойся.
— Куда мы едем? Н-у-у, в смысле, поднимаемся? — спросила Женя.
— Высоко. Но это не главное. Главное, не бойся. О прошлое нельзя разбиться.
Прозвучал короткий звонок, и лифт остановился.
— Иди! — прошептала старушка и вытолкнула девушку в открывшиеся двери.
Но впереди не было коридора или хотя бы комнаты, перед Женей открывалась непроглядная бездна, и она стояла не на полу, устланном красной дорожкой, а на мраморном подоконнике огромного, распахнутого настежь окна.
— Ну вот мы и вместе, — услышала Женя мужской голос.
Она почувствовала, как чьи-то пальцы дотрагиваются до ее правой руки.
Она повернула голову и увидела его.
— Никита!
Женя вцепилась своей рукой в его руку и почувствовала, как камень тяжести, висевший все это время у нее на душе, оторвался и разбился о мраморный подоконник, сделав ее легкой, как бабочка.
— Мы с тобой совершенно разные… — произнесла Женя.
— И поэтому любим друг друга… — подхватил Никита.
— Мы встретились…
— Потому что у нас одна судьба на двоих…
— Я ненавижу осень за то, что она заставляет меня умирать. Зимой я живу романтикой мертвого мира. Весна раздувает давно потухшие угли в моей душе и возвращает меня с того света. Чтобы летом я могла наслаждаться жизнью мира.
— Но это все без любви. Без любви мы слабы и подвластны изменчивому настроению мира.
— Хотя это все воспоминания о прошлой жизни, в которой не было тебя.
— Теперь ты со мной. Ты — моя весна, мое лето и мое солнце. Я любил тебя вчера и сегодня.
Я буду любить тебя завтра и всегда.
От рождения до смерти, от начала и до конца.
Они говорили в унисон друг другу, как будто у них был один мозг на двоих.
— Отказаться от всего и начать сначала. Теперь я могу парить высоко в небесах.
— Теперь мы можем парить высоко в небесах! — продолжала говорить Женя.
— Мы полетим к истокам нашей любви, чтобы сделать ее сильнее! Чтобы сделать ее вечной! И на земле, и на небе! — вторил ей Никита.
— И не важно, что с нами будет после этой минуты, важна вечность. ВСЕГДА!!!
— Скоро перестанут существовать прошлое и будущее, останется только настоящее. СЕЙЧАС!
— ЖИЗНЬ! ЛЮБОВЬ! ВЕЧНОСТЬ! — произнесли они и сошли с подоконника в непроглядную бездну между будущим и прошлым.
В ВЕЧНОСТЬ!
Женя открыла глаза, пытаясь понять, где находится.
Над ней нависла необъятных размеров тетка в белом халате и завопила звонким голосом:
— Наконец-то пришла в себя!
Женя наморщила лоб и приподнялась на локтях, чтобы оглядеться по сторонам.
Огромные окна без штор, розовые, обшарпанные стены, пять кроватей с пожилыми людьми…
— Выспалась, и будет, — продолжало звенеть бесформенное подобие женщины.
Она собрала вещи, наваленные на стуле в охапку, и бросила Жене на кровать.
— Пора место освобождать. Коек и так в больнице не хватает.
— Где я? — наконец спросила девушка.
— Во дает! Больницу в своем родном городе не узнает! Видать, хорошо ты башкой-то треснулась!
Женя дотронулась до головы, которая противно ныла. На лбу чувствовалась огромная шишка.
— А что произошло? Как я сюда попала?
Женщина села на край кровати и сочувственно спросила:
— Че, не помнишь? Да?
Девушка покачала головой.
— Нашли тебя вчера днем на железнодорожной станции. Без сознания валялась, в сугробе. И чего тебя черт понес на платформу. У тебя же машина есть.
— Ну да, есть, — согласилась Женя. — Только она сломалась.
— Пьяная, наверное, была, Женька?
— Да не пью я!
— Ну, тогда не знаю. И мужик рядом с тобой валялся! Может, знакомый твой?
— Не знаю. А где он сейчас?
— Откуда же мне знать! Он раньше ушел. Такой же, тепленький!
— Вспомнила! — вскрикнула Женя. — Я в Москву ездила. А там возле моста меня какой-то урод толкнул. Вот я головой-то и ударилась.
— Бестолковая! Тебя же здесь, на платформе нашли.
— Тогда не знаю.
— Слухай, а может, ты в состоянии шока? Ну, оттого что так головой-то треснулась лихо. Приехала обратно, и здесь тебе похужело.
— Но я ведь на улице гуляла, в Москве… После того как ударилась.
— Ну все, запутала ты меня. И вообще, собирайся, давай. У нас там новенький в коридоре на каталке стоит, класть некуда. Странная ты какая-то, голову полечить надо.
Тетка встала с Жениной кровати, вышла на середину палаты и заорала:
— Товарищи пациенты, снимаем одеяла, поворачиваем ко мне свои мягкие места, щас колоть буду.
Женя сняла с себя больничную пижаму, натянула свои вещи и вышла из палаты.
«Странно… Что же получается: все, что произошло, — это сон?»
Вдруг голова у Жени
