Игра Владыки - Ирина Лерх

Рин протянула сложенные лодочкой ладони. Росс осторожно опустил попискивающего звереныша. Девушка с легким удивлением рассматривала маленького, всего около двадцати сантиметров в длину, котенка серо-коричневого окраса. Остренькая мордочка с огромными золотистыми глазами, черный треугольный носик, пушистые черные усы и брови, большие ушки с забавными кисточками…. Кто бы мог сказать, глядя на это милое существо, что со временем оно вырастет в здоровенную злобную зверюгу, на дороге которой даже ихтаны стараются не стоять!

– Очаровательное создание, правда?

– Правда, кто же спорит. – Зуан усмехнулся. – Только вырастает он очень быстро.

– А дрессировке поддается?

– Никто не пробовал.

– Почему он один?

– Инты бросают своих детенышей. Всех, кроме трех самых сильных. Обычно в помете не меньше пяти котят. Брошенные детеныши редко выживают. Очень редко.

– Этому повезло.

– Понравился?

– Я всегда была неравнодушна к кошкам. Оставим?

– Тебе решать.

– Тогда оставляем.

– Идем, осмотрим жилой сектор. Шлюз я не вскрывал. Во внутреннем тамбуре чисто. Осталось проверить жилые отсеки и ангар.

– Зу, можно как-то заблокировать двери? Не думаю, что меня надолго хватит.

– Проверить придется. Пошли.

Жилые отсеки были пустынны, как и ангар. Единственным живым существом в посту оказался котенок.

Ангар оказался действительно большим. Это была большая пещера, расширенная и приспособленная ишон для своих целей. Стены выровняли, с потолка посрубали все лишнее и закатали пол в нечто, названное россом как зест – полимерная смесь, затвердевшая до прочности стали. Кое-где из стен торчали остатки крепежей для платформ с легкими разведчиками, вдоль дальней от входа стены ровными рядами стоял транспорт – три тяжелых снегохода, два варса и около десятка машин полегче. Чуть дальше на подвесе висели грузовые платформы и стрелы. А вдоль стен громоздились упакованные в пластик установки, помеченные слабо светящейся маркировкой. Зуан некоторое время ходил вдоль установок, проверил технику, пощелкал сдохшим выключателем, безрезультатно пытаясь включить освещение.

– Я был не прав.

– В смысле?

– Это не малый пост.

– В смысле?

– Эти установки…. Их тут быть не должно. Из того, что я смог разобрать по маркировке на кожухах… Здесь есть все необходимое для широкомасштабных исследований.

– Значит, пост нам попался особенный?

– Да. Исследовательский центр. Вот только почему его бросили? Повреждения невелики. Я могу восстановить освещение максимум за рулл. Генератор рабочий, силовая станция законсервирована довольно тщательно, внешних признаков разрушений или нападения я не вижу. Центр не просто бросили. Его законсервировали, словно собирались в него вернуться.

– Думаешь, Авален соврал?

– Скорее, сам не знал.

– Может, о нем просто забыли?

– Это странно. Военные никогда ни о чем просто так не забывают. Тем более о таком дорогостоящем оборудовании! Установки для исследований, для синтеза и выращивания образцов…. Да здесь можно вырастить что угодно!

– Может, они и вырастили.

– Может и так. – Зуана передернуло. – Если все это дело бросили из-за сбежавшего образца, то этот образец быстро уничтожили. Я не вижу следов ведения боевых действий, не вижу погрома или других физических повреждений…. Странно все это. Да и пост сворачивали без спешки.

– Может, вирус?

– Врядли. Тогда были бы видны следы эвакуации. А здесь пост законсервирован.

– А, может, пост оставили про запас?

– Вполне возможно. Но зачем? Оставили на случай своего поражения? Чтобы остаться на планете после того, как основные силы будут вынуждены уйти?

– А что не вариант? – Рин вопросительно глянула на росса.

– Мы что, похожи на дураков? Планету прочешут со сканерами. Пригоним сенсорную станцию и просветим планету до ядра. Все равно этот балаган будет продолжаться еще год, не больше.

– Вы их тут оставили сознательно?

– Конечно. Неужели ты думаешь, что мы не в состоянии очистить нашу планету от чужаков? – Зуан усмехнулся. – Эти три года были очень познавательными для нас.

– А ишон-то думают….

Зуан фыркнул.

– Ладно, пошли в жилые помещения. Я сейчас подам освещение. Надо проверить проводку и запустить отопление. Выдержишь?

– Думаю да. Немного попустило – здесь не капает на голову и не так холодно. И ветра нет. Ты ворота закрыл?

– Да, конечно. Замки работают автономно, так что незваных гостей не будет.

– Это радует.

– Пошли, осмотрим, что у нас тут дохлое.

Обрывов проводки нашли всего семь. За два часа Рин восстановила целостность системы силовых кабелей, а Зуан расконсервировал и перевел в режим нормальной работы силовую станцию и реактор.

Рин защелкнула последний "крокодил" на нужном контакте станции. Зубастый зажим плотно обхватил штырь, полностью поглотив его. Девушка бросила остальные "крокодилы" и мотки кабелей в ящик.

– Зу, это был последний.

– Хорошо.

– Объясни мне, почему они пользуются "крокодилами", а не штырями или другими разъемными соединениями?

– Потому что при сбое стабилизатора расплавившийся "крокодил" найти и снять гораздо проще, чем найти расплавившийся штекер. А выдрать такой штекер из гнезда можно только с самим гнездом. Сетевые штыри снимаются довольно легко. Поскольку зажимы обхватывают штырь целиком, нет опасности поймать разряд. Снаружи все заизолировано. Если бы расплавился штекер, – мы бы его теперь точно не вынули. Я однажды пробовал на старой станции.

– И?

– Мы вынимали штекер вместе со всем гнездом разъемов и куском стены.

– Понятно. Ну что, да будет свет?

– Надеюсь, что будет.

Зуан плавно повернул рукоять подачи энергии на силовой конвертор. Черный монолитный куб вспыхнул разноцветными огоньками. Медленно, очень медленно повернулся диск преобразователя, угнездившийся на силовой станции, загораясь голубым светом длинных радиальных ламп. Постепенно скорость вращения увеличивалась, пока свет ламп не слился в единый голубой диск. И уже потом начала поступать энергия в системы поста. Несколько минут ничего не происходило, а потом начали вспыхивать большие потолочные пластины, заливая пост ровным ярким белым светом.

Рин глянула на росса и тихо сказала:

– Да, свет будет.

– Ну, генератор работает нормально, так что можем начать восстанавливать остальное.

– Что остальное?

– Если систему теплообеспечения – получим тепло. Если охранные системы периметра – получим защиту. Ну и так далее.

– Надеюсь, что канализация тут работает, – ворчливо заметила Рин. – Мне бы не хотелось заниматься ее восстановлением.

– В таких постах канализации нет. Ее заменяет утилизатор, где отходы жизнедеятельности, мусор и прочая ерунда перерабатывается на твердые брикеты топлива для нашего ненасытного реактора. Утилизатор, кстати, работает.

– Откуда знаешь?

– Я проверил. По крайней мере, система мусоросборника у него работает.

– Хорошо. И что дальше по плану?

– Дальше – греться. Тебя трясет.

– Есть немного. – Рин бледно улыбнулась.

– Пошли, я принесу одеяла.

Зуан привел ее в большую, хорошо освещенную каюту с нормальной кроватью и ушел на склад. Пока его не было, Рин сдвинула две койки и связала им ножки, дабы они не расползались. Котенок сидел на столе и, урча, ел вчерашнее мясо. Бедняга сильно оголодал, и теперь с жадностью насыщался. Росс вернулся с охапкой матрацев и одеял, вывалил пыльную груду на пол, и уже после заметил творчество девушки.

– Зачем?

– Зу, пока не восстановим отопление, тут очень холодно. А я устала мерзнуть. – Рин подняла на воина глаза. – Ты против?

– Нет, конечно. С чего бы?

Рин бледно печально улыбнулась. Зуан вздохнул. Она сильно сдала.

– Зу, помоги застелить.

– Я сам. Сядь и отдохни. На тебя страшно смотреть.

– Я всегда сильно болела простудами в такую погоду даже дома. А тут…

– Тут все гораздо хуже. – Зуан перестелил матрацами кровати и распаковал запечатанное в тонкий пластик постельное белье. – Вот поэтому мы и покидаем этот мир с дождями. Воевать в такую погоду тяжело и неэффективно. Думаю, уже будет проще. Завтра я запущу кухонный комплекс, и у нас будет нормальная еда. Да и склад надо проверить.

Рин следила, как воин застилает кровать. Несмотря на болезнь и крайнюю усталость, он двигался на удивление ловко и гибко, словно его не коснулась эта мерзкая погода, словно запасы его сил безграничны. Конечно, она прекрасно знала, в каком состоянии на самом деле молодой росс, но внешне… внешне это никак не проявлялось. Рин вздохнула и едва слышно сказала: