Второй шанс для «старушки» (СИ) - Мишутка Гришутка

— Да вы что? Отлично, — искренне обрадовалась я.

— Ну, тогда я вас оставлю. — И мастер тоже ушел в зал.

— А куда измельченную зелень? — прервала тишину Сюицы.

— Там рядом с яйцом миска стоит, в нее сыпь.

— А зачем так много?

— О, это не много, это на начинку для пирога. А часть потом еще на салат.

— Никогда не ела пирог с начинкой из зелени, — хмыкнула она в ответ.

— А там не только зелень будет. Надо будет еще добавить яйца, которые ты почистишь и тоже измельчишь, — улыбнулась я ей.

— Спасибо вам за брата, — вдруг снова сказала она.

— Пожалуйста. Обращайтесь, если что.

— У меня тоже есть небольшой дар целителя, но я всего лишь могу напитать зелье для укрепления, как и тетя Маша. А вот сращивать что-то не получается. Как вы так научились?

— Меня Маша научила. И то тогда с ногой твоего брата я просто испугалась. Такому она меня не учила, я импровизировала, поэтому не заметила, как опустел резерв, — пожала я плечами.

— Понятно. Но это было чудесно. Мне было интересно наблюдать, как вы вливаете магию в рану, поэтому я решила пойти учиться в академию. Отец уже начал копить деньги для поступления. Надеюсь, все получится.

— Милая, у тебя есть дар, а это уже значит, что получилось. Теперь главное — расширить резерв и научиться пользоваться знаниями. Читай много книг, практикуйся. Не останавливайся, если что-то не получается, пробуй снова и снова, пока не получится, а как получилось — закрепи результат, сделав это много раз. Продолжай совершенствоваться, и увидишь — из тебя выйдет отличный лекарь.

— Благодарю за наставление. Я обязательно постараюсь, — расцвела девчушка, принимаясь чистить яйца. — А почему вы не хотите развить свой дар? У вас ведь так все отлично получается.

— Э нет, — выставила я руки перед собой. — Я хоть и выглядела как превосходный маг, но на самом деле безумно боюсь крови. И если бы я не выпила успокоительное перед приходом, думаю, упала бы в обморок, еще не начав его лечить.

Девочка засмеялась, видимо не особо поверив мне.

— Странный целитель, боящийся крови. Любит всевышний пошутить.

— Это да, он тот еще шутник, — улыбнулась я в ответ.

— Лиля, я все узнала: в первых двух комнатах семьи с детками будут есть у себя, остальные пять выйдут в зал. В седьмой комнате мужчина попросил что-нибудь перекусить до ужина, с утра не ел. Отнесу ему борщ, — на ходу доставая поднос и сметану, доложила Ева.

— Да, хорошо. Не забудь рассчитать его сразу. Если будет возмущаться, зови меня, разберусь.

— Хорошо, — накладывая в тарелочку сметану, ответила девушка.

— Хлеба отрежь ему, там немного оставалось. Маша принесет к ужину еще. Народ в зале есть?

— Нет, пока никого, — ставя миску с борщом на поднос, отозвалась Ева. — Я сейчас отнесу, возьму плату и приду помогать.

— Ев, а лошадей в конюшни-то отвели?

— Конечно. Маша сразу всех туда отправляла. В стойлах убрано, овес и вода есть, не переживайте за это.

Девушка ушла, а мы продолжили заниматься кухонными делами.

Вскоре подоспела Маша, и дело пошло веселее. Потом хозяйку сменила Ева, а Машу отправили за барную стойку. Ева принялась за тесто.

Хорошо, когда у всех задания и каждый свое выполняет.

В таком суматошном режиме прошло три дня.

Так как в город ехать было некогда, мы договорились с местными о поставках мяса и овощей. Из пекарни — хлеба и муки. Я потратила из своих монет четыре золотых и пятнадцать медных.

Пахом ездил в город, на обратном пути купил нам три бочонка пива и две бочки вина.

Мои гроши уменьшались со скоростью света. Осталось тридцать пять золотом и мелочь. Зато заработали за эти три дня двенадцать золотых. Мы с Машей были несказанно рады, так как местные добавляли нам дохода. Все золотые отложили в мешок для уплаты долга.

«Вот бы еще пара таких деньков», — мечтали мы с ней вечером за чаем на кухне.

Но люди разъехались, и доход, как и настроение, пополз вниз.

А из плюсов — Ева научилась вязать тапочки и носочки, даже придумала несколько узоров на свой вкус. Эти носочки мы выложили в корзину у барной стойки и продавали по десять медных за пару.

За неделю по вечерам Ева навязала пятнадцать пар. В основном женские тапочки. А я связала носки для мужчин, пар пять. Тапочки разбирались на сувениры как местными, так и приезжими, несмотря на наступающее лето.

Пять медных монет с продажи уходили на погашение долга, а остальные пять мы отдавали Еве как заработок. Энтузиазм у девушки не пропал ни на день. А Мария наконец обрела веру в возрождение трактира и нормальное существование не на гроши.

Шерсть, которую состригли с последней отары, она выделала и напряла ниток. Местная швея даже покрасила немного в красный и синий цвета, носочки с цветными узорами пошли по пятнадцать медных монет. Три медных с продажи мы отдавали швее, остальное добавляли в копилку.

Так и жили мы следующие пару дней, без постояльцев, с редкими посетителями из местных.

Ник, прилетавший с Мией утром, вручил нам приглашения на свадьбу и пообещал прислать швею для пошива платьев.

Маша ушла спать, а мы с Евой сидели за барной стойкой и пили чай со свежими плюшками из пекарни.

— Так-так… — Мы синхронно обернулись к двери на шум. — Смотрю, тут многое поменялось. Видать, мои денежки в оборот пустили?

Плюшка выпала у меня из руки, хорошо хоть, чашка с чаем стояла на столе.

У дверей стоял тот самый заросший бородач, который хотел снасильничать в лесу меня, а потом и Мию.

Сердце бешено заколотилось, когда следом за ним вошли те двое, что были с ним на поляне.

Камень вызова Ника остался в комнате, Еву уже увидели. Что делать? Это ведь не те юнцы из подворотни, а уже зрелые мужики. И если с одним я бы справилась, то с тремя точно нет.

— Добрый вечер, — вдруг пролепетала Ева. — Вы пришли поесть или комнату снять?

— Я? — удивился бородач. — Я пришел к себе домой, дорогуша, — деловито прохаживаясь, ответил он.

Девушка непонимающе уставилась на меня, я так же уставилась на него.

— Простите. Куда пришли? — попыталась привести его в чувство я.

— Ты что, глухая совсем? Домой пришел. Это, — он обвел пальцем кругом, — мой дом. Я покидал его на некоторое время. Но, смотрю, мамка его продала. Да, долг все же для нее был неподъемным. — Бородач усмехнулся.

Я продолжала лихорадочно соображать, кого звать на помощь.

— Ну что, девка, где хозяин-то? Зови, — потребовал бородач, пока его дружки уселись за стол у двери.

Я встала. Была не была, будем решать проблемы по мере поступления. Ева попыталась дернуть меня за рукав.

— Я тут хозяйка. Чего изволите, господа?

Раздался грубый смех.

— Борода, а слухи не врали, правда девка главная. Да еще и мелкая такая.

— Ага, не врали, — подтвердил бородач, осмотрев меня. — А скажи-ка мне, красавица, — наклонился он к бару, дыхнув смрадом изо рта в мою сторону, — не ты ли та спасительница, что увела у меня из-под носа графиньку и награду в пятьдесят золотых?

— Не знаю, о чем вы говорите! — попыталась соврать я, отстраняясь подальше.

— А вот мне тут птичка одна напела, что прекрасно ты все знаешь, — посмеиваясь, снова приблизился космач.

— Не знаю никаких птичек, что вам там поют. Ошиблась ваша птичка, видимо.

— Не зли меня, девка. Я ж знаю, что это ты. Вон лестница справлена недавно. А она не из дешевых.

— Я лекарь, а лестница в благодарность за лечение сделана.

— Ах ты, тварь брехливая, — кинулся в мою сторону космач и, схватив за волосы, дернул на себя, ударив головой о барную стойку.

Ева от испуга села на пол и поползла под стол.

Я больно ударилась не только головой, но и ребрами, поморщилась. Вырываться было бессмысленно, он сильнее.

— Лови девку, Сизый, а то сбежит. Вяжи ее, — кивнул бородач одному из своих, указывая на Еву.

Из кухни послышалась возня и возмущенный вскрик Маши. Неужели там еще кто-то с ними пришел и проник через заднюю дверь? Сколько же их? Меня трясло мелкой дрожью.