Восточный круиз - Владимир Синельников

– Ну! – Бекар прошел несколько шагов и обернулся ко мне. – Начинай!

– С какой стати? – улыбнулся я. – Не я затеял это представление.

– Ах, ты так! – Бекар прыгнул по направлению ко мне.

Признаться, я не ожидал такой прыгучести от этой махины и чуть было не попал под клинок. В последний момент я каким-то немыслимым пируэтом ушел в сторону, перекувыркнувшись при этом через голову. Клинок в руках Бекара истерично взвизгнул и зарылся в землю. Я вполне успевал на обратном кувырке въехать сотнику пятками в задницу, но не стал этого делать, чтобы еще больше не разозлить Бекара. Сотник повернулся и, нехорошо улыбаясь и поигрывая ятаганом, длинным скользящим шагом двинулся в мою сторону. Я в том же темпе начал отступать, заходя по дуге справа, чтобы Бекару было неудобно орудовать громоздким клинком. Сотник усмехнулся и перебросил ятаган в левую руку, показывая, что разгадал мой маневр. Я начал раскручивать цеп, меняя амплитуду движений. Эх, второго не хватает! Надо было захватить еще один. Бекар нанес несколько пробных ударов сверху и сбоку, но я пока успевал встретить его клинок вращающимися полукружьями цепа. Так безрезультатно мы кружились по двору минут пять, высекая искры сталкивающейся сталью. Внезапно сотник присел и резко послал клинок вперед, целя в мои ничем не защищенные колени. Я подпрыгнул, почувствовав холодный ветерок от пронесшегося смертоносного лезвия. Но на обратном ударе Бекар прокололся. Я успел перехватить ятаган почти у самой гарды цепом. Закрутив вокруг лезвия шипастый набалдашник, я сильно дернул рукоять на себя. Ятаган рыбкой выскользнул из руки сотника и, блеснув в лучах заходящего солнца, улетел мне за спину. Бекар некоторое время внимательно рассматривал свою опустевшую ладонь, потом поднял голову. Я чуть отступил, чтобы иметь возможность для маневрирования, буде разъяренный сотник бросится на меня. Однако не угадал. Темные глаза Бекара лучились усмешкой.

– Что ж, ты выдержал экзамен, новобранец. – Он поднялся во весь рост и протянул мне руку. – С сегодняшнего дня ты зачислен в мою сотню.

– А я говорю, он прав! – Бекар с силой опустил оловянный кубок на выщербленный стол.

Мы отправились отметить мое зачисление на службу в доблестную армию эмира Шемсума в ближайший ка­бачок. Я, Бекар и Халк. Десятник отправил на дежурство своего зама. У нас бы сказали сержанта. Какие существовали звания у военных здесь, я не знал.

И вот теперь в нашей теплой компании после третьего или четвертого – точно не мог вспомнить никто – кувшина вина завязался спор: стоит ли мне разыскать прихвативших меня в пустыне стражников из Пограничной стражи и восстановить справедливость или нет. Халк считал, что не следует поднимать шум. Его же командир, к моему удивлению, горячо поддержал идею пойти и начистить рыла погранцам.

– Хозяин! – рявкнул Бекар, не слушая возражений своего подчиненного. – Пришли-ка сюда какого-нибудь смышленого мальчонку.

– Будет сделано! – закивал подскочивший трактир­щик.

– И не забудь еще один кувшин вина, – распорядился далее Бекар. – Да не той кислятины, что ты подал в последний раз, а настоящего ширвазского.

Вино, спешно доставленное к нашему столу, и впрямь оказалось очень недурственным. Даже у меня, привыкшего к гораздо более крепким напиткам моего мира, зашумело в голове. Бекар же и Халк совершенно поплыли. Между тем около нас возник обещанный маль­чик, одетый в какую-то рванину.

– Тебе чего? – с трудом сфокусировал на нем свой взгляд Бекар.

Тот молча пожал плечами, выжидающе глядя на нас. Сотник еще некоторое время напряженно размышлял, глядя на оборванца. Если бы не царящий кругом гул множества голосов, наверное, было бы слышно, с какой натугой проворачиваются шестеренки в его голове. Наконец его взор прояснился.

– А-а, вспомнил, – с облегчением произнес Бекар. – Не знаешь ли ты, где проживают несколько типов из Пограничной стражи?

– Назовите их имена, уважаемый, – с поклоном произнес оборванец.

– Как их звали? – обратился ко мне Бекар. – Я что-то запамятовал…

– Керим и Сафар, – ответил я. – Третьего – не знаю…

– Я думаю, это Ахмед, – тихо произнес посланец трактирщика.

– Почем ты знаешь? – с пьяной подозрительностью уставился на него Бекар.

– Он живет неподалеку отсюда и часто со своими друзьями, – оборванец взглянул в мою сторону, – Кери-мом и Сафаром отдыхает в этом кабачке…

– Тогда веди нас к этому Ахмеду, – скомандовал Бе­кар.

Оборванец оставался недвижим, не проявив никакой заинтересованности к последним словам сотника.

– Чего ты ждешь? – с трудом взгромоздился на ноги Бекар.

Оборванец молчал, выразительно глядя на привязанный к поясу кошель Бекара.

– Ага, – догадался Бекар. – Держи, – покопавшись в кошеле, он бросил пареньку мелкую монету.

Последний ловко поймал ее и повернулся к дверям. Мы растолкали успевшего прикорнуть к тому времени Халка и вывалились на улицу. Оборванец неслышно двигался впереди, ловко лавируя среди припозднившихся гуляк и вышедших на ночную охоту котов и крыс.

Я оглядел свою команду. Ночной ветерок нисколько не привел в сознание моих спутников. Хштк бездумно переставлял ноги, поддерживаемый мной и Бекаром под руки, и все норовил прикорнуть то на мне, то на сотнике. Бекар порывался исполнить какую-то походную песню, и мне стоило большого труда заставить его сосредоточить свое внимание на дороге, а не на пении. Да-а, с таким контингентом только кому-то и чистить ряшки. Нас заметут или городские стражники, или сотоварищи Ахмеда. Город мы, во всяком случае, переполошим знатно.

– Эй, как там тебя! – окликнул я скользившего впереди оборванца. – Далеко еще?

– Нет, господин, мы уже пришли, – ответствовал проводник. – Вон в том угловом доме и проживает ваш уважаемый друг Ахмед.

Указанный провожатым дом скорее напоминал крепость. Приземистое здание с узкими окнами-бойницами еле виднелось из-за сплошного глиняного дувала, достигавшего как минимум трехметровой высоты. Да еще вдобавок поверх этого глиняного бруствера посверкивали в лунном свете многочисленные осколки стекла. Мои напарники явно не годились сегодня для штурма представшей перед нами цитадели.

– Эй, парень, – обратился я к проводнику, – пожалуй, мы не будем беспокоить сегодня уважаемого Ахмеда. Мои спутники уже достаточно погуляли.

Оборванец понимающе кивнул, глядя на привалившихся к стене Бекара и Халка.

– Держи еще монету, – я кинул ему сверкнувшее серебро, – и помоги дотащить моих друзей до казарм у Черной башни.

Шемсум. Ночь

Мы с пареньком-провожатым с трудом дотащили моих собутыльников до казарм. Оборванец резво смылся прогуливать заработанные деньги, а я с помощью одного из караульных водрузил Бекара и Халка на лежанки. Заглянув под кровать, я не заметил никаких изменений в котомке. Бес не подавал сигналов, тихонько посапывая во сне.

Я оглядел мое новое временное жилище. Загул в кабачке, сваливший подчистую сотника и десятника, мало отразился на моем самочувствии. Спать не хотелось совершенно. Нацедив чарку вина из стоящей на столе фляги, я неторопливо дегустировал светлое вино, поглядывая то на спящих сотоварищей, то на луну, бесстыдно подглядывающую в окно. В голове постепенно зрела шальная мысль навестить «уважаемого Ахмеда» этой ночью, не откладывая в долгий ящик. В результате мысль не без помощи выпитого одержала верх. Я встал, позаимствовал у храпящего Бекара длинный узкий кинжал и, нацепив его на пояс, вышел во двор.

– Что, не спится? – поинтересовался пожилой стражник, опирающийся на копье у ворот.

– Да, – кивнул я.

– Дело молодое, – улыбнулся в седые усы караульный. – Я в твои годы тоже мучился бессонницей…

– А где тут поблизости имеется подходящее снотворное? – решил я подыграть стражнику.

– Два квартала к востоку, – кивнул в сторону ворот караульный, – там неплохой кабачок с очень аппетитными и покладистыми служанками…

– Пойду прогуляюсь, пожалуй. – Я направился в указанную сторону.

– Ну-ну, – напутствовал меня караульный. – Успехов тебе.

Узаконив таким образом свое отсутствие в казармах, я прямиком двинулся к дому моего «друга» Ахмеда.

Улицы к тому времени почти опустели. Лишь изредка шоркали по пыли шаги припозднившегося путника, да монотонно постукивала где-то неподалеку колотушка ночного сторожа. Я крался вдоль глиняных дувалов, стараясь побыстрее проскользнуть через освещенные луной участки. Стараниями эмира город действительно основательно подчистили от личностей, предпочитающих ночную жизнь. Мне не попалось за весь путь ни одного подозрительного типа, если не считать неожиданно выруливший из-за угла ночной патруль. Я сжался в тени, не имея никакого желания общаться с доблестной Городской стражей Шемсума. Если уж Пограничная стража полна отморозков, то представляю, какой сброд осел среди этих блюстителей порядка. Да и потом, по аналогии с моим миром не стоило лишний раз да еще ночной порой мозолить им глаза. К счастью, стражники, кажется, заканчивали свой обход и торопились на пересменку. Одинокий ночной гуляка не привлек их внимания.