Накануне империи. Прикладная геополитика и стратегия в примерах - Валерий Коровин

(Опубликовано в экспертной сети Kreml.org 20 апреля 2004 г.)

Больше нет фигур

Кровавые интересы США в Чечне больше никто не представляет

Основным поставщиком и спонсором международного терроризма с конца 1970-х годов являются, как уже доподлинно установлено, арабские королевства во главе с основным союзником США в ближневосточном регионе — Саудовской Аравией. Сами же США в этой системе взаимоотношений являются заказчиками распространения сетевого терроризма по тем регионам, которые лежат в сфере геополитических интересов атлантистской геополитики. Видя Россию главным своим геополитическим конкурентом, американские элиты пытаются раскинуть исламистские террористические сети саудитов и их подопечных как можно шире — от российского Северного Кавказа до Поволжья. Стратегия поэтапная: дестабилизация Юга России, начиная с Северо-Кавказского региона, создание альтернативных центров силы, ослабление контроля федерального центра, выведение Северного Кавказа, а далее Юга России из её состава, что должно положить старт процессу распада самой России, спровоцировав хотя бы единым прецедентом выделение регионов из Российской Федерации. На реализацию этой стратегии работали исламистские террористические сети все 1990-е, а Чеченская республика Ичкерия под руководством террористических групп, возглавляемых приверженцами ваххабизма, должна была стать тем самым прецедентом, с которого и планировалось запустить процесс распада России, теперь уже в её нынешних, усечённых постсоветских границах. У многих до сих пор на слуху имена главных представителей американо-саудитской сети, таких как Хаттаб и присягнувший ваххабизму местный — Шамиль Басаев. Последний был особо эффективен в продвижении исламистских интересов, т. к., являясь выходцем из чеченского народа, лучше других террористических лидеров понимал менталитет и настроения местных жителей, легко находя с ними общий язык и пополняя ряды ваххабитской сети молодыми выходцами из древнейшего кавказского народа нохчи. Тем значимее было устранение именно Басаева, на что в какой-то момент были брошены все главные силы, имеющиеся в распоряжении федерального центра. Операция по устранению Шамиля Басаева, террориста, на руках которого кровь тысяч российских граждан, включая женщин и детей, стала в итоге знаковым моментом, окончательно переломившим ход многолетнего противостояния России и террористического подполья, инициированного из Вашингтона и спонсируемого из Эр-Рияда. Басаев стал последним из руководителей так называемой Ичкерии, которых к тому моменту уже не осталось: Дудаев, Яндарбиев, Масхадов. Басаев стал последним из тех, кто держал в страхе не только местное население, но и тех, кто, опасаясь мести, продолжал с оружием в руках оказывать сопротивление, понимая всю бессмысленность и, что самое главное, абсолютную чужеродность для Чечни и Северного Кавказа тех интересов, что несли саудиты, подстрекаемые американскими стратегами. Именно поэтому смерть Басаева открыла поток явившихся с повинной чеченцев, которые ранее входили в число различных бандитских и террористических образований. Массовая сдача бывших чеченских боевиков, спровоцированная ликвидацией Шамиля Басаева, завершила историю чеченского террористического сопротивления. Более того, на этом фоне даже возникло явное ослабление интереса Запада к Чечне как точке дестабилизации российского политического пространства. Это впрочем, не заставило Вашингтон отказаться от своих планов относительно российского Северного Кавказа, но лишь перенесло активность ваххабитских террористических сетей в другие республики региона, о чём ещё будет сказано ниже.

Фактически находясь у власти с 1999 года, Владимир Путин не раз демонстрировал решимость и последовательность в разрешении чеченского конфликта. По большому счёту, он не дал ни одного шанса тем, кто активно стремился к тому, чтобы Россия отступила в Чечне, поступившись своей территориальной целостностью. Поэтому все последние годы так называемого «чеченского сопротивления», за которым стоял Запад через своих посредников в виде арабских террористических группировок, Россия демонстрировала свою решимость довести дело до конца и искоренить в этом регионе любые поползновения к сепаратизму в пользу США.

Нынешняя ситуация является точкой фиксации того уровня стабилизации, от которого Россия ни в коем случае не собирается отступать. Дальше речь можно вести лишь об укреплении влияния России в Закавказье и распространении гуманитарного и экономического влияния евразийских интеграционных инициатив дальше на Юг, за Кавказский хребет, для стратегического объединения с Ираном и, что не так уж невероятно, с Турцией. Вот почему основную ставку Запад сейчас делает на республики Закавказья, а не на российский Северный Кавказ, а у последних всё ещё сопротивляющихся миноритарных групп боевиков утрачен сам стимул к сопротивлению. Они окончательно деморализованы, в первую очередь тем, что вскрылись подлинные мотивации их арабских кураторов, решающих задачи, поставленные Вашингтоном, а это значит, что все прежние годы обычные бойцы террористического подполья действовали не за свободу и самоопределение чеченского народа (их он уже получил), а за выведение Северного Кавказа из состава России в интересах США. То есть, погибая за ложные идеалы, становясь пушечным мясом в американских интересах, они играли на руку нашим геополитическим противникам, и в этом нет никакого романтизма и уж тем более сверхидеи. Конечно, борьба с чеченским сепаратизмом дорого обошлась нашей стране в смысле людских потерь, но другого выхода, похоже, увы, не было. Ведь война в Чечне велась Россией не с чеченцами, а с Америкой. А главным плюсом действий российских властей была и остаётся последовательность.

(Опубликовано на мультипортале «KM.ru» 11 июля 2006 года и 21 июля 2006 года)

Амнистия в Чечне дала шанс всем, кто этого хотел

В ходе амнистии, которая прошла в Чечне после окончания боевых действий и ликвидации Басаева, властям сдались практически все боевики, которые могли сдаться и находились на территории Чечни. Остальные участники незаконных бандформирований остались за пределами республики, в большей степени — за границей. Речь идёт о предводителях и идеологах сепаратизма, которые являлись организаторами сопротивления, а значит, не могут избежать юридического преследования. Хотя, безусловно, самую тяжелую кару всегда несут заказчики преступлений, а они в данном случае в большей своей части находятся за океаном и являются представителями властных элит некоторых западных держав. Поэтому преследование их по всей строгости закона пока что несколько затруднительно.

Достаточно большое число сдавшихся боевиков можно объяснить тем, что они оказались деморализованы успехами федеральных сил, которым не только удалось ликвидировать наиболее одиозных лидеров чеченских экстремистов, но и обосновать неправедность и пагубность сопротивления, играющего наруку глобальному Западу. Кроме того, родственники тех боевиков, которые предпочли вести мирный образ жизни, явно оказывали серьёзное моральное давление на оставшихся бандитов. А как известно, в чеченском обществе родственные отношения играют большую роль, и мнение старших родственников зачастую является законом. Среди тех, кто сдался, много участников незаконных формирований, которые не принимали непосредственного участия в боевых действиях против федеральных сил или в терактах против мирного населения. На фоне того последовательного курса, который проводится федеральным центром, эти люди смогли безбоязненно сложить оружие и перейти к мирной жизни. Однако Рамзан Кадыров, принявший наибольшее число сдавшихся на поруки под свою ответственность, в какой-то момент выступил против продления амнистии. Дальше эта мера, по его мнению, не будет иметь ощутимого эффекта. Напротив, перманентная амнистия способствует возникновению ощущения безнаказанности у боевиков. Дабы не девальвировать ценность этой акции, и были определены ограниченные временные рамки, за пределами которых экстремисты, запятнавшие себя кровью, больше не могут рассчитывать на снисхождение. Наконец, отдельных участников, случайно «потерявшихся» в период основной амнистии, можно будет амнистировать уже позднее, «поштучно», в ходе общих амнистий по стране, приуроченных, как это обычно бывает, к каким-то значимым датам в жизни государства.

В то же время следует помнить о том, что в конфликте на территории Чечни погибло очень много российских солдат, и у них тоже есть родственники, которым сложно объяснить, почему следует прощать боевиков. Вот почему происходящее следует расценивать шире — как общероссийский акт примирения. А значит, амнистировать надо и некоторых участников конфликта с федеральной строны, преследуемых судебными органами России. Важно осознавать всю деликатность сложившейся ситуации и серьёзность сделанного шага для примирения и устранения всяких возможностей повернуть мирное урегулирование в Чечне вспять.