Кровь предателя - Майкл Арнольд

Страйкер задал безжалостный темп. Он был разъярен потерей лошадей. Глупая ошибка, за которую теперь он и его люди дорого платили. А обидней всего было лишиться Воса, его неразлучного спутника, вместе с которым они прошли через немало опасностей.

- Я выиграл его в кости у лейтенанта, голландца, - рассказывал он Бёртону, пока они продирались сквозь чащу голого леса.

- Отличный трофей, сэр!

- Вот только он не совсем его выиграл, прапорщик, - сказал Форрестер.

- Я проиграл все броски, - кивнул Страйкер. - Эта была худшая ночь всей кампании. Но ублюдок затем попытался меня ограбить.

- Вы убили его, сэр? - охнул Бёртон.

- Нет. Он всё же был на нашей стороне. Но я растолковал ему, что он повел себя глупо. И затем из чисто воспитательных соображений отнял у него лошадь.

- Понятно, - Бёртон сглотнул. - Должен признаться, меня всегда озадачивало его имя. Оно голландское?

- Да, - кивнул Страйкер. - На их языке означает лису. Он был прекрасным конем. Но сейчас меня удовлетворит любая кляча.

Во время своего марша четверка старалась держаться по возможности подальше от главных дорог, предпочитая скрытно передвигаться за завесой густой поросли и толстых дубов.

Ночью, когда падала температура и на ясном темном небе мерцали звезды, от потрескавшихся ртов поднимались большие облака пара. Они дрожали от холода в своих навощенных защитных камзолах, пощипывая черствый хлеб и твердый сыр, а затем сворачивались калачиком перед тлеющими поленьями и размышляли о доме, смерти и битвах.

Временами они замечали патруль, скачущий по пологой дороге или по вершине далекого холма на краю горизонта, но всегда находили укрытие, где могли переждать угрозу. Патрули могли оказаться и роялистскими, но в краю, где шпионы и предательство были делом обыденным, поверят ли союзники в их историю? Их могли вздернуть на первом попавшемся дереве как свои, так и чужие. Конечно, у Страйкера было при себе письмо принца, но захватчик мог оказаться из числа тех, кто сперва вешает, а потом задает вопросы.

Их маршрут проходил вдоль южной дороги на Винчестер. После полудня они прошли несколько деревень и едва расположились на отдых в лесу возле местечка под названием Фрилфодские пустоши, как заметили повозку, влекомую двумя тощими волами. Воспользовавшись случаем, Страйкер выскочил на дорогу и преградил телеге путь, обнаружив, что возница направляется на рынок с грузом яблок. Отряд набил яблоками заплечные мешки. Страйкер незамедлительно погрузил зубы в сочную мякоть, насыщенный аромат яблочного сока наполнил его рот.

Вскоре они добрались до полей за Марчемом. Здешняя местность была сравнительно пологой, и в лучах заходящего солнца они заметили сверкающую на горизонте серебристую полоску.

- Ок, - весело произнес прапорщик Бёртон.

- Ок? - переспросил Скеллен.

- Река Ок, сержант. Прекрасное место. Я частенько там рыбачил в детстве.

- Вы и сейчас ребенок, - озорно произнес Форрестер, вызвав хор смешков. - Мы могли бы найти вам применение в труппе Саутарка. Как по мне, так выряди вас в платье, и вы вылитая Джульетта.

Бёртон густо покраснел, и Страйкер ткнул Форрестера прикладом мушкета в упитанное брюшко.

- Ну а ты у нас Фальстафф, да, Форри?

- Гора мяса, - хохотнул прапорщик и получил от Форрестера уничижительный взгляд, заставивший его броситься в объяснения. - Это "Генрих Пятый", сэр, если мне не изменяет память.

- Прапорщик, я глубоко оскорблен!

Бёртон удивленно на него уставился.

- Конечно, это же "Генрих Четвертый". Первый акт, если быть точным.

Все рассмеялись. Они прямо-таки ревели от хохота, счастливые, что есть хоть над чем посмеяться.

- В дни моего отрочества, - спустя какое-то время продолжил Бёртон, возвращаясь к рассказу о мерцающей реке, - отец брал меня в местечко выше по течению, где Ок вливается в Темзу.

- Ну, сегодня ты не на рыбалке, мистер Бёртон, - серьезно произнес Страйкер, - ты ищешь, как пересечь этот проклятый приток.

Когда они добрались до реки, уже стемнело. Страйкер намеревался перейти реку до наступления темноты, но солнце уже зашло, и в сгустившихся сумерках невозможно было заметить брод. Четверка прочесала берег в поисках привязанной лодки, но ничего не было видно в густых камышах, в которых утопало мелководье реки. Не было заметно и никаких признаков цивилизации, так что Страйкер мог спокойно провести ночь, по крайней мере, самые темные ее часы, на северном берегу Ока. Им придется устроиться на ночлег под пологом ветвей плакучей ивы.

Первым на часы заступил Скеллен. Он не мог сторожить все возможные подходы к лагерю, но патрулируя вдоль берега реки, с востока на запад, обеспечивал определенную безопасность. Через два часа сержанта сменит один из его друзей. После того как Страйкер отстоит последний дозор, серые полоски света покажутся на восточном горизонте, и они продолжат путь.

Они разожгли небольшой костер под ивой, чтобы отогреть окоченевшие руки и ноги. Усевшись в кружок возле приятного тепла костра, они принялись беседовать под покровом ночи. Деревья на дальнем берегу сперва превратились в высокие силуэты, а затем их и вовсе поглотила мгла. Единственными звуками, нарушавшими тишину ночи, были всплески и журчанье реки, чуть слышно аккомпанировавшие шелесту беседы. Они втягивали знакомый насыщенный запах горящего дерева, который навеял ностальгию, вспоминали прошлые битвы и утерянную любовь. Несколько мелких рыбешек ловко насадили на острие клинков, и они шипели на костре, пока солдаты ритмично затачивали оружие и чистили дула мушкетов. Они проверили запас фитилей и пересчитали патроны. Где-то в темноте раздался крик, заставивший всех встревоженно обернуться, пока Страйкер не распознал в нем пронзительное потявкивание лисы.

- Вос, - сказал Бёртон, Страйкер утвердительно кивнул.

Принявшись за горячую рыбу, они облокотились о землю, дав уставшим телам отдых, и почувствовали, как по ним пробежала волна удовлетворения. Не переставая работать челюстями, капитан Форрестер порылся в складках своего дублета и извлек небольшую бутылку.

- С наилучшими пожеланиями от славного мистера Арчера! - сказал он, взглянув на Страйкер. - Можно, сэр?

Страйкер кивнул.

- Но постарайся не надраться до потери чувств, Форри.

Форрестер обиженно на него посмотрел.

- Я тебе не какой-нибудь красноносый пьяница, капитан, - он поднес бутылку к губам. - За твое здоровье!

- Что это, сэр? - спросил Бёртон, когда Форрестер сделал затяжной глоток.

- Перри [13]. Настоян на грушах Арчера. Крепкая вещь. Если нам повезет, то Паулет поставит выпивку получше. Богат, как крез. Возможно, нас угостят саком или гипокрасом [14]. В наши дни это редкое удовольствие.