Ректор, жги! (СИ) - Ous Bel "Bel Ous"

Второй приход спасителей состоялся в лице Леди Эстера и Фреда. Их Вольдемар даже слушать не стал, озвучив свое нежелание вести беседы  громко разбившейся о дверь с его стороны бутылкой

Академия затихла, исправно осуществляля учебный процесс. Всё студенты, до единого, с удивительным прилежанием посещали занятия, норовя побить рекорды успеваемости. Странное поведение Лорда Эстера оказало на них крайне благотворно влияние. Да и потом, те, кто поумнее, вполне понимали, не окажись в момент прорыва демона ректора на месте, одна Марта Эдеску вряд ли справилась. А значит, все они, присутствующие тогда на территории Академии, уже витали бы бесплотными духами в угодьях Вечной Матери.  Лорд Эстера вытянул жизни своих студентов, это понимал каждый.

Правда, Настя, в отличие от остальных, еще прекрасно знала, что явление Князя случилось исключительно благодаря ей, пусть и ничего специально для этого не сделавшей. Но тем не менее. Это чувство собственной причасности к тому, что произошло с Лордом ректором, грызло и мучало, посильнее голодной крысы.

— Анастасия, может быть все же Вы попробуете? — осторожно спросил Сторож Академии.

— Не знаю... Боюсь, меня он вообще не захочет слушать. Я же вроде как явилась источником всех этих событий. Как не крути, но за грань Лорд ректор попал по моей вине.

— Вы не можете утверждать так наверняка. Никто не принуждал Эстера закрывать Вас собой. Это был исключительно его выбор. Но опять же, раз он поступил подобным образом, значит Вы... Что-то значит для него... Хотя бы, как подопечная, о которой он заботится всей душой.

Настя на несколько мгновений задумалась, а потом решила, будь, что будет. Действительно. Нужно попробовать. Иначе получается, что она — свинья неблагодарная. Человек спас ей жизнь, а Настя Лебедева  спокойно наблюдает его бессмысленное и самоубийственное падение в пропасть. Нет. Так точно нельзя. Ну и пошлёт. Ничего страшного. Главное, оказаться внутри спальни ректора. А там уже, как-нибудь разберётся.

— Хорошо. Только при одном условии. Я не имею ни малейшего желания биться головой о дверь его комнаты. Уверена, в этом старом здании сто процентов есть куча лазеек. Так, Ротфорд?

Дух принялся метаться из угла в угол, выражая таким поведением крайнюю степень мыслительного процесса. Потом на мгновение завис и, наконец, сдался.

— Да. Есть много потайных ходов. Один из них ведёт прямо в аппартаменты ректора. Если говорить более точно, то в его камин. Я очень надеюсь, что Лорду Эстера будет не до уютных посиделок у потрескивающего огонька. Вряд ли Вы, Анастасия, имеете возможность проходить сквозь пламя.

— Хорошо. Ждём ещё пару часов, чтоб все наверняка заснули, а то вдруг он все же выгонит меня взашей. Не хотелось бы, знаете ли, привлекать лишнее внимание. Мне его итак более, чем достаточно.

Ротфорд изобразил движение, отдалённо напоминающее утвердительный кивок, и испарился в воздухе. Сама Настя, занялась ненавистными лекциями в ожидании назначенного времени.

Спустя ровно два часа Ротфорд вновь обозначился в её спальне и, воссоздав образ человека, приложил палец к губам, одновременно маня девушку второй рукой.

Она поднялась с кровати, одернула платье и, тяжело вздохнув, двинулась за Сторожем Академии. Едва они вышли в коридор, призрачный проводник коснулся своей, то и дело разлетавшейся дымчатыми клоками, ладонью совершенно неприметного места на стене, намекая, чтоб Настя повторила его манипуляции. Стоило девушке дотронуться там, куда указывал Дух, стена тихо скрипнула и отъехала в сторону. Ничего себе! Прямо как в приключенческих блокбастерах.

Настя осторожно шагнула внутрь тёмного прохода.

— Эй, сообразительная моя, а светильник взять не хотите? Или предпочитаете пересчитать собственной головой порожки?

Девушка показала Ротфорду неприличный жест, но совета послушалась. Снятый со стены небольшой магический шар, очень удобно лёг в руку. Наконец, они двинулись вглубь тайного хода. Идти пришлось относительно недолго. Несколько поворотов, затем спуск вниз, потому, как комнаты общежития располагались на последних двух этажах Академии, снова поворот и впереди замаячил просвет, подозрительно напоминавший большой камин, только Настя стояла с другой, внутренней стороны.

Она снова тяжело вздохнула, представляя степень злости ректора, когда он увидит её, но решительно пошла вперёд. Своих бросать в беде нельзя.

Проход сужался, превращаясь уже в крайне неудобный лаз. Лебедева стала на колени, и оставив шар, потому как руками тоже приходилось опираться, а впереди маячил долгожданный свет ректорский комнаты, поползла в сторону выхода.

Добравшись до конца хода, упирающегося в камин, она осторожно высунула голову. Спальня пребывала в исключительной чистоте,  впрочем, как обычно. Состояние комнаты вовсе не говорило о долгом запое её хозяина, более того, данную версию категорически опровергло. Когда человек пьёт, ему, в общем-то, не до того, чтоб следить за порядком. Кроме всего прочего, сам Лорд ректор сидел за столом, обложившись стопками каких-то книг, и периодически подчёркивал особо интересные моменты на древних страницах фолиантов.

— Отлично!

Заявив о своём присутствии громким высказыванием, Настя выбралась, наконец, из камина, чихая и отплевываясь остатками скопившейся в нем золы.

Вольдемар Эстера, увидев столь неожиданно гость, отложил карандаш в сторону и, откинувшись на спинку кресла, сложил руки на груди.

— Это что за явление?

Удивительно, но он даже не был зол из-за такого вторжения в его личные покои.

— Вообще-то я пришла спасать Вас от обильных алкогольных возлияний, которыми, смотрю, на самом деле и не пахнет. Вот, блин, дура.

Ректор молча наблюдал, как блондинка пытается привести свою испачканную одежду в порядок.

— Что за ерунда? Вы зачем всех убедили, будто устроили тут глубокий запой?

— Так надо.

Он по-прежнему не менял позы, изучая свою гостью.

— Кому надо? Мы там с ума сходим от переживания. Надо же, сам Лорд ректор, безгрешный и идеальный, заливается алкоголем в уединении спальни. А с Вами, на самом деле, все в порядке? Это, знаете... вообще ни в какие ворота не лезет. Совесть есть у Вас?

— Ты не понимаешь. Я не могу никого видеть. По крайней мере, пока. Мне жизненно необходимо найти ответ на один важный вопрос.

— Правда? Я очень тронута Вашей откровенностью. На какой такой вопрос, что Вы вдруг алкоголика из себя изображаете?

Вольдемар поднялся из-за стола и подошёл к окну, сунув руки в карманы домашних брюк.

— Прости, но я не могу тебе сказать.

— Аааа... Ну, конечно. Зачем объяснять свое странное поведение какой-то девчонке, которую Вы спасли вообще-то от смерти. Правда, Лорд ректор? Обойдётся. Ну, и подумаешь, что она все это время места себе не находит, переживает.

— Ты переживала обо мне? — неожиданно прервал Настины словесные излияния Ловец.

Она даже рот открыла от удивления. Он серьёзно?

— Вы что, издеваетесь? Конечно, я переживала! Вы же... Вы мой опекун. А вдруг я потеряю свой моральный облик. Кто его тогда спасёт?

— Только опекун?

Он вдруг двинулся к ней. Подошёл и осторожно взял за подбородок, подняв её лицо вверх. Настя смотрела в его чёрные, затуманенные непонятной болью глаза, и видела характерные тени, залегшие благодаря бессонные ночам, а еще — тоску, пронзающую своей безысходностью  её истосковавшееся по деспотичному ректору сердце.

— Вы... Ну, да. Вы опекун. И ещё, друг, наверное...

— А если я не хочу быть другом?

Настя чувствовала лёгкую дрожь, от которой сбивалось дыхание и подкашивались ослабевшие  ноги . Что он делает? Зачем? Почему смотрит так, будто она самая желанная женщина на свете?

— Я очень хотел спрятаться. Ото всех. Хотел найти выход... А его нет. И я не знаю, что мне делать.

Вольдемар скользнул ладонью по контуру её лица, положив пальцы на затылок, погружая их в распущенные волосы девушки. Второй рукой он обнял её за талию и привлёк к себе. Настя задохнулась от нахлынувших эмоций и чувств, заполонивших её сознание, её душу, её тело. Ловец стоял так близко, что женская грудь касалась тонкой ткани заправленной в брюки рубашки мужчины. Девушка положила ладонь на его сильный торс, чувствуя, как бешено колотится его сердце.