Первая мишень - Николай Леонов

Парень оказался настоящим докой в этом деле. По крайней мере, так показалось Гурову. Сыщик понимал в его тарабарской речи, состоявшей сплошь из профессиональных терминов, не больше, чем в пространных объяснениях Леонченко. Колесников-старший, поначалу присутствовавший при разговоре, быстро потерял к нему интерес и ушел на кухню, пообещав приготовить крепкий кофе.

Осторожно подводя разговор к нужной теме, сыщик смог выяснить, не вызывая у Колесникова подозрений, что в то время, когда произошло похищение, он отлаживал какие-то сети в одной из коммерческих фирм и его видела там масса народу. Да и со здоровьем у парня оказалось все в порядке, если, конечно, не считать сильную близорукость и хронический гастрит.

И все же как ни старался Гуров скрыть истинный смысл вопросов, Дмитрий оказался смышленым парнишкой. Некоторое время он достаточно спокойно отвечал на пространные расспросы сыщика, а затем напрямую спросил:

– Вы ведь, Лев Иванович, ко мне пришли совсем не для того, чтобы посоветоваться по поводу компьютеров. Вам что-то другое от меня нужно. Вы кого-то ищете?

– Ну вот, попали, на ровном месте и мордой об асфальт, – рассмеялся Гуров, у которого к этому времени уже не осталось никаких сомнений в том, что Колесников не причастен к преступлениям против Алиева. Но правды парню сыщик, естественно, не сказал. – Ты прав, Дима. Я ищу одного человека, – вмиг посерьезнев, проговорил он. – Судя по имеющимся у нас данным, этот молодой парень причастен к угонам машин. Он достаточно хорошо разбирается в компьютерах и страдает какой-то болезнью дыхательных путей.

– А я тут при чем? – удивился Колесников. – Машину у моего отца угнали, да к тому же и нашли быстро. Да и здоров я.

– Это я уже понял, – терпеливо проговорил сыщик. – Объяснять тебе не буду, но поверь, у меня были кое-какие основания заподозрить тебя. Сейчас, правда, я так не думаю, поэтому и говорю с тобой откровенно. Можешь и ты откровенно ответить мне на один вопрос?

– Да, пожалуйста, – пожал плечами Дмитрий. – Что вы хотите узнать?

– Нет ли среди твоих знакомых программистов человека с болезнями дыхательных путей? – поинтересовался сыщик.

– Например, с астмой? – уточнил парень и, получив утвердительный кивок в ответ, пожал плечами. – Нет. У нас профессиональная болезнь – это близорукость. А с астмой я вообще людей не знаю. А, хотя подождите! Знал я одного человека, – встрепенулся Дмитрий и, повернувшись к двери, позвал: – Па-ап!

– Чего орешь? – поинтересовался Колесников-старший, заходя в комнату с двумя чашками кофе. – Это мне и полковнику. Себе сам нальешь.

– Да не хочу я, – отмахнулся Дмитрий. – Ты лучше скажи мне, как того парня звали, который у вас в мастерской с астмой работал?

– Это ученика Кузьмича, что ли? – переспросил его отец.

– Да не знаю я, чей он там ученик был, – нетерпеливо проговорил Колесников-младший, а Гуров увлеченно прислушивался к разговору, начиная кое-что припоминать. – Я только помню, что у вас там парень работал месяц назад или чуть больше, – продолжил тем временем Дмитрий. – А потом вы узнали, что у него астма, и уволили с работы.

– Так я тебе и говорю, что ученик Кузьмича, а ты мне голову паришь, – возмутился Колесников-старший. – Звали его Володькой, а фамилию я не помню. А зачем он тебе понадобился?

– Не мне, – ответил парень. – Просто Лев Иванович спросил, не знаю ли я кого-нибудь с астмой. Вот я и вспомнил об этом Вовке.

– Не кого-нибудь, а программиста, – поправил Дмитрия сыщик.

Гуров уже припомнил рассказ Станислава о беседе со старым мастером из ремонтной мастерской. Тогда никто не придал этому значения, но теперь ситуация изменилась. Владельца черного «Опеля» пока определить не удалось. Но две из трех других машин, использовавшиеся преступниками в акциях против Алиева, были так или иначе связаны с одной и той же ремонтной мастерской.

Сыщик понимал, что этот факт скорее всего окажется простым совпадением. Но, так или иначе, в расследуемом им деле появление парня с астмой в ремонтной мастерской, у клиентов которой угнали две из трех известных машин, было первым серьезным совпадением. И проверить его следовало тщательно. Все-таки этот Владимир имел возможность установить блокировку на сигнализации машин, чтобы потом их можно было беспрепятственно угнать. Наверняка он мог знать, где живут хозяева угнанного транспорта, и если Владимир к тому же окажется программистом, то с ним можно будет серьезно поработать.

– Вы случайно не знаете, занимался ли Владимир компьютерами? – поинтересовался Гуров у хозяина дома.

– Вот чего не знаю, того не знаю, – развел руками Колесников-старший. – Вы у Кузьмича спросите. Или у Степана Николаевича. Он его на работу принимал. А я этого Володьку редко видел. Он в другом гараже машины чинил. В общем, не общались мы с ним шибко.

– Ну что же, спасибо и на этом. Что выросло, то выросло, – вздохнул сыщик и поднялся. – Спасибо за кофе, но мне пора на работу.

Колесников-старший пробовал его уговорить выпить кофе, но сыщик отказался. Неведомого пока Владимира он решил поискать завтра с утра, а пока следовало заняться другими делами. Спросив на всякий случай у Колесникова адреса Кузьмича и Степана Николаевича, хозяина мастерской, Гуров простился с хозяином квартиры и его сыном и вышел на улицу.

Время близилось к вечеру. Сыщик посмотрел на часы и решил уже сегодня не ехать в прокуратуру. Вскоре в главк должны приехать Станислав и Леонченко. Нужно было подвести итоги дня, а затем идти с отчетом к генералу. Поэтому Гуров только позвонил следователю, надеясь узнать что-нибудь новое.

– Да какие тут новости, – устало ответил Гойда. – Все то же самое. Правда, звонков стало поменьше, но зато один другого дурней. Мы, конечно, все проверяем, но лично я закругляюсь и иду домой. Устал как собака. Вот только оставлю сейчас вместо себя человека и сразу иду домой.

– Ну и правильно, – согласился с ним Гуров. – Отдыхай. Увидимся завтра.

К тому времени, когда сыщик добрался до главка, Крячко уже ждал его в кабинете. Он вывалил на стол перед Гуровым пачку фотографий и кипу личных дел. Сыщик, увидев эту груду, удивленно присвистнул.

– Во-во! Ты еще не так засвистишь, когда узнаешь, что я еще и половины материала не просмотрел, – ухмыльнулся Станислав, возвращаясь на свое место. – Тут на столе все, кто хоть отдаленно похож на нашего фоторобота. У этих военных все еще хуже, чем в паспортном столе. Во-первых, бардак страшенный, а во-вторых, эти солдафоны фотографии на военниках раз в триста лет меняют, если меняют вообще. Ну а если еще и фотограф особо талантливый попадется и паренька блестяще изуродует, попробуй сейчас догадайся, как он может выглядеть. Так что спасибо за работку, начальничек.

– Не стони, – отрезал Гуров. – Делать это все равно кому-то надо. А тебя я заставил воинские архивы проверять только потому, что считаю тебя наблюдательнее других…

– Фу-у, – брезгливо перебил его Станислав. – И ты рассчитываешь меня купить простой лестью? Да меньше чем ящиком водки не обойдешься!

– А это ты у Алиева потребуешь, если террористов найдешь, – сыщику было не до шуток. – А пока паши и свою работу на других не переваливай, – и Гуров перетащил всю кипу личных дел назад, на стол Станислава. – Завтра с утра начнешь проверять тех, кого уже нашел. А если ничего не найдешь, то продолжишь работу в армейском архиве.

– Слушаюсь, ваше превосходительство, – буркнул обидевшийся Крячко и, резко хлопнув ящиком стола, принялся систематизировать личные дела военных, пытаясь выбрать оптимальный маршрут для проверки.

Гуров с легкой усмешкой посмотрел на друга. Сыщик намеренно выводил Станислава из себя. Он по собственному опыту знал, насколько сильно от усталости притупляется внимание у оперов и падает работоспособность. Повысить ее у Крячко можно было единственным способом – разозлив его. Станислав в таком состоянии иногда просто чудеса творил! Да и не будет Крячко долго обижаться на друга. Потому что сам прекрасно понимает, зачем Гуров всегда злит его. Все-таки давно уже не мальчик, да и жизненного опыта у него ничуть не меньше, чем у полковника.

Впрочем, закончить систематизацию данных Крячко не успел. Буквально минут через десять после начала работы в кабинет, постучавшись, вошел осунувшийся Леонченко. Капитан устало плюхнулся на свободный стул и достал из папки бумаги с отчетами о проверках. Почти все это было написано в метро, между переездами капитана с одного адреса на другой. А отчет о последней встрече он писал по дороге в главк, почти засыпая в мерно покачивающемся вагоне.

– Вот, Лев Иванович, проверил весь список, – измученно проговорил Леонченко. – Сразу скажу, везде одни пустышки. Краткие отчеты я написал. Там все сказано, – капитан умоляюще посмотрел на Гурова. – Лев Иванович, честное слово, ничего интересного нет. Если понадобится, разрешите, я завтра подробнее отчитаюсь. А сейчас отпустите домой. Сил никаких нет, как спать хочу.