Фактор города: Мир фантастики 2010 - Сборник

– А теперь реклама! – прервал депутатский речитатив бодрый голос телеведущего. Послышалась характерная мелодия. Колян знал этот ролик – там демонстрировался переполненный зал аукциона «Сотбис».

– Лот триста семнадцать. Картина Леона Мазайкера «Лиловый дым», миллион девятьсот! Мужчина в пятом ряду – два миллиона сто! Кто больше? Два миллиона сто – раз! Два миллиона сто – два! Два миллиона сто – три! Картина продана!

Леон, уже третья ваша картина продается по цене выше полутора миллионов. Откуда вы черпаете вдохновение?

– Я курю сигареты «ЛД». Только эта марихуана дает настоящее вдохновение.

– «ЛД – вдохновение миллионов», – завершал клип знаменитым слоганом проникновенный голос за кадром.

– Суки эти демократы! – взревел шеф. Щелкнула зажигалка, и по салону разнесся кисло-сладкий запах дорогущего «Кандагара». – У моей кабельной сети девяносто процентов дохода от рекламы дури! Если они еще раз с этим законопроектом вылезут, будем мочить на хрен!

Реклама завершилась, забубнил очередной депутат, а шеф, размягченный хорошей травкой, снова захрапел, откинувшись на мягкий кожаный подголовник. Машина свернула с окружной, вышла на проспект, покрутилась между домами и остановилась напротив ухоженной парадной двери.

– Значит, так, Колян, – с трудом выбираясь из салона, прокряхтел шеф, – машину загоняй в гараж и завтра до одиннадцати свободен. Я утром сам поведу, приедешь в офис – жди меня в дежурке.

Шеф сделал несколько нетвердых шагов, сильно качнулся и схватился обеими руками за дверной косяк. Вставить карточку в считыватель замка ему удалось только с пятого раза. «И так вот чуть не каждый день, – с ненавистью подумал Колян, – к концу дня накурится до свинского состояния и лыка не вяжет. Не мог сразу предупредить, что машину забирает?»

Николай вышел из подземной парковки, задрал голову и начал разглядывать низкие облака. Среди множества рекламных транспарантов, нарисованных лазером прямо на смоге, отыскался и номер для заказа такси. Колян достал телефон. Псевдоэкран засветился, повис в воздухе, и на нем появилось синтезированное изображение девушки-диспетчера.

– Добрый вечер, – сказала девушка и мило улыбнулась. – Желаете такси?

– Да, – ответил Николай.

– Ваше местонахождение определено. Сообщите, пожалуйста, пункт назначения.

– Седьмой проезд Новодворской, дом пятьсот восемнадцать, корпус «Ю».

– Оптимальный маршрут для наземного такси составляет двести одиннадцать километров. Предположительное время поездки – три часа сорок минут. Время подачи машины – четырнадцать минут. Время доставки воздушным такси – двенадцать минут. Стоимость поездки шестьсот …

– Спасибо, не нужно, – оборвал робота Николай.

– Благодарим вас за звонок, – ответила «девушка» и сразу же отключилась.

Платить из расчета двадцать копеек километр плюс рубль за посадку ради того, чтобы три с половиной часа тащиться в бесконечных тянучках, не было ни малейшего смысла. Воздушное такси домчит за четверть часа, но обойдется в половину месячного оклада. Оставалось одно – пилить на ближайшую станцию монорельса и добираться домой с двумя пересадками.

Прежде чем подняться в метро, он решил купить кое-какие медикаменты. В аптеке по позднему времени было почти пусто. Четверо подростков неопределенного пола терзали автомат, торгующий презервативами, а у прилавка стоял унылый тип в униформе службы контроля за канализационными сетями. Вышколенная продавщица в свежайшем белом халате вела с ним разговор:

– Что вам, молодой человек?

– Мне этот… эвтаназил.

– Какой будете брать, московский, швейцарский, венгерский, украинский?

– Не знаю. А какой самый дешевый?

– «Регенбоген» – дорогой, а остальные все примерно в одной цене. Берите «Рейнбоу» производства «Байер-Мицунэ», у них акция, скидка пять процентов, или вот этот, «Аркенсель». Можно киевскую «Веселку», но сами понимаете, завод американский, качество еще то…

– Хорошо, давайте «Рейнбоу».

– Вашу карточку.

– Вот, пожалуйста.

– Себе берете, родственникам, знакомым?

– Матери. Она на социалке, третий месяц заканчивается. Доктор сказал, что завтра можно будет…

– Обязана вас предупредить, – заученно зачастила продавщица, – что эвтаназил разрешается использовать только по назначению лечащего врача, утвержденному комиссией социальных гарантий. Нецелевое применение препарата является уголовно наказуемым преступлением и расценивается, в зависимости от применения, как самоубийство (с конфискацией имущества), преднамеренное убийство (с применением смертной казни) либо, в случае утери или хищения – как непреднамеренное убийство (с пожизненным заключением). В состав медикамента введены молекулы с уникальным кодом, а с вашей карточки считывается индивидуальный номер, так что в любом случае применение препарата будет зарегистрировано.

– Да матери моей сто семь лет. Она третий месяц на искусственном дыхании и кровообращении. Померла уже давно, но по новому постановлению только через три месяца можно отключать, даже при согласии всех ближайших родственников и установлении судом недееспособности. Но говорят, что все равно, хоть она вроде уже и не чувствует ничего, когда отключают – то мучения сильные, вот доктор и посоветовал побаловать напоследок…

Неприятный тип забрал свой «Рейнбоу» – плоскую коробочку с изображением символического тоннеля и радуги, и отвалил от прилавка. Колян, не дожидаясь вопроса, протянул продавщице карточку и перечислил все, что ему требовалось.

Таблетка-стимулятор подействовала почти мгновенно. Усталость, накопленную за день, как рукой сняло. Николай не обольщался, он знал, что в его распоряжении всего три часа, которых хватит, чтобы добраться до комнаты в общежитии и при этом не задремать в метро, – в городе было множество подростковых банд, которые специализировались на «шмоне» спящих пассажиров.

Мысли вернулись к происшествию на окружной. Голова заработала, и он наконец вспомнил, где видел лицо чуть не сбитого бомжа. «Василь! – прошептал он. – Василь Бережной! Но я же не знал, что и тебя…»

После того как в пятом классе на уроке начальной военной подготовки Коля впервые в жизни взял в руки пусть учебный, но автомат, у него больше не было никаких сомнений по поводу выбора жизненного пути. Отец, криптозоолог, и мать, редактор книжного издательства, отнеслись к этому с пониманием, хотя и не разделяли его увлечений.

Когда стало понятно, что с возрастом детское увлечение сына переросло во всепоглощающую страсть – он не вылезал с военно-исторических форумов и всерьез увлекался военными симуляторами, – они оплатили обучение в высшей военной школе. О госзаказе, даже после того как он получил высший вступительный балл, нечего было и мечтать – согласно постановлению Кабинета министров, преимущественным правом приема на бюджет пользовались дети офицеров.