Полеты божьей коровки - Эдуард Шатов

Вот тебе два примера. Один человек помогает дому престарелых, так велит ему совесть, он считает себя обязанным посвятить несколько часов в неделю уходу за стариками. И есть другой человек, которому нравятся дети, и ему даже кажется, что они его соблазняют… Чтобы приблизиться к ним, он готов на некоторые жертвы..

И тот, кто ухаживает за стариками, и другой будут считать, что следуют голосу своей совести и, как ты говоришь, не могут поступить иначе.

– Ухаживать за больным родственником много лет – это серьезно. Бросаться спасать утопающего с риском для жизни и здоровья – это серьезно. Закрыть кого-то от пули и самому погибнуть – очень серьезно. Люди это делают для кого-то или все же – для себя?

– Это связано неразрывно. Заботиться нужно о другом в первую очередь, но это непременно на тебе скажется. Переосмыслением опыта хотя бы, если ты не веришь в духовное обогащение.

– Духовное обогащение тут слабенькое – через несколько месяцев ухода за лежачим больным от раздражения начнешь на стену лезть и обзывать себя за это скотиной.

– То, что ты рассказываешь, это не жертва никакая, а истязание себя и других. Как только начинаешь раздражаться и понимаешь, что сил больше нет, стоит осознать собственную слабость и сделать перерыв. Пусть за больным временно ухаживает кто-то другой. Не надо только называть себя ни героем, ни скотиной. Слова «герой» и «скотина» не входят в словарный запас жертвенности.

– А какой у нее словарный запас?

– Человечность. Стать человеком во всей полноте этого слова.

– Мелкие жертвы считаются? Когда жизнь на алтарь не кладешь? И какие они могут быть?

– Улыбнуться в магазине или в транспорте. Сказать «извините», если кого-то толкнул.

– В чем тут жертва, это ж удовольствие?

– По российским меркам, это отнюдь не удовольствие. Рискуешь прослыть странным, по крайней мере. Однажды, когда меня как бревно внесли в вагон метро, я напомнил тому, кто это сделал, что в русском языке есть такое слово – «извините». После этого все, кому я это рассказывал, удивлялись, что между глаз у меня еще не светит «фонарь»…

Есть масса легких и простых вещей, которые выражают заботу о другом. Сумку соседке помочь донести, хотя бы просто поинтересоваться ее делами.

– Жертва – это кровь. Где тут кровь?

– Кровь в том, что тебе не скажут в ответ «спасибо» в большинстве случаев, а то и оплюют. Это нужно принять, и это будет кровью.

– «Кровь» и рифма «любовь». Где она? Если я даже сумку поднесу, это не значит – я люблю соседку. Я не Христос, чтобы любить всех.

– Любовь – это уважение личности в любом ее проявлении. Речь не идет о сентиментальной любви, даже когда Бог любит, он не трепещет от чувств, он заботится о благе. Нигде не написано, что Христос влюбился в человечество и пропел: «Если я тебя придумал, стань таким, как я хочу». Говорят, что человечество станет завершенным творением исключительно после второго пришествия, но не раньше. И нам тоже не стоит пытаться сделать облагодетельствованного достойным того блага, которое ты ему преподнес. И одолжение никакое делать не надо.

Конечно, наше состояние греховности будет заставлять нас время от времени делать добро по эгоистическим мотивам.

– Ну и?

– Ну и надо вектор правильный себе задавать.

– Мне написала одна девушка, что, если бы Януш Корчак не пошел бы со своими учениками на смерть, было бы гораздо лучше. Дети все равно погибли, а так бы он остался жить и вернулся домой. Семья была бы рада…

История вопроса, Януш Корчак – известный польский педагог еврейского происхождения. В 1940 году оказался вместе с сиротами-воспитанниками в варшавском гетто. Ему не раз предлагали возможность побега и освобождения, но он остался, добывал еду и лекарства своим подопечным. В 1942 году Дом сирот было решено ликвидировать, Януш Корчак и 200 детей отправили в Треблинку. Он был с ними до конца и погиб в газовой камере.

У меня есть ощущение, что современный человек ничем не готов жертвовать. Более того, любой книжный магазин завален учебниками по двум темам – как не стать жертвой и как научиться заботиться исключительно о своих интересах.

– Позаботиться о себе вполне естественное дело, но не только же о себе. В разные моменты человеческой истории ценность заботы о других падала и возрастала. Проблема нашего времени, мне кажется, даже не в том, что люди не жертвуют собой ради других, а в том, что они рассматривают реальность в сослагательном наклонении. Если бы… Если бы Корчак остался жив…

Если бы ты вел себя прилично… Если бы у меня был другой муж, я бы… Современный человек не отталкивается от возможного, он умудряется отталкиваться от невозможного и строить на этом конструкцию своей жизни, изымая себя из реальности.

Жертва возможна только тогда, когда есть адекватный взгляд на то, что происходит. Я сейчас тебя удивлю, наверное… Но иногда жертва – это дать в морду.

– Это когда?

– Если человек добрый и мягкий по натуре, на него напали, его побили. Жертвенность в таком случае будет проявляться в том, чтобы дать сдачи, защитив свое достоинство, а вовсе не сложить ручки и заплакать.

– Хм. Сегодня я выполняю роль дежурного скептика. А тебе всегда удается все так просчитать, не впасть в заблуждения, отмерить количество жертвы до грамма, не впасть в фантазии?

– Я стараюсь, но помню, что была только одна совершенная жертва.

– Страшное дело. А рвануть на груди рубаху? Я вот человек Достоевского, могу сегодня спонтанно миллион подарить, а завтра три копейки пожалеть. Ты никогда не прыгал вниз головой с обрыва. Ради…

– Ну, во-первых, я не знаю, способен ли я жертвовать…

– Что?! Это сенсационно.

– Я надеюсь, что способен. Но я понимаю, что, когда я делаю что-то для другого, я все-таки осознаю затылком свой интерес.

– Это еще одна сенсация.

– Естественно, я не анализирую каждую ситуацию и не подхожу к ней холодно.

– Если бы ты был на месте Януша Корчака, как бы ты поступил?

– Никто не знает, как он поступит в экстремальной ситуации. И я не знаю. Надеюсь только на обещание Христа, данное им ученикам, – не заботьтесь о том, что вы скажете, надейтесь на Меня – и вам дастся Духом сказать то, что вы должны.

Я знаю себя как человека со слабостями. Понимаю, что многое могу не выдержать, и уповаю на помощь Бога.

Женщина и Церковь

Ольга, Эдуард

– Начну с громкого заявления. Я не феминистка и не считаю, что женщины должны бросить все и биться за свои права. Мне лично прав вполне хватает. В Церкви в том числе. Но я вижу огромную разницу между тем, как существуют женские конгрегации и мужские, чем занимаются монахини и чем занимаются монахи… Может быть, что-то пора менять?

– В Творении единство человеческого рода выражено через мужское и женское…

– Кто бы спорил?

– … При этом природа человеческая едина, но ее многообразие нельзя свести к общему знаменателю. Чувствительность, взгляды, подход к себе, к творчеству, к детям – разный. Нельзя сказать, что мужской подход лучше женского или женский лучше мужского. Они дополняют друг друга. И ни один не доминирует над другим.

– М-да?

– Конечно, в жизни некоторое господство присутствует.

– Ты имеешь в виду господство мужчин?

– Иногда бывает и доминирование женщин. Такое тоже случается в социуме. Но было бы ошибочно говорить, что женщину в Церкви всегда подавляли и преследовали. Это далеко не так.

– Долгое время в Католической Церкви голос женщины не то чтобы не слышали, он вообще не звучал. Мне кажется, нынешняя ситуация – последствия того положения. В России живет больше женщин, но во властных органах их меньшинство. В Церкви женщин тоже больше, а преобладает мужское мнение.

– Все так и не так. Роль женщины является основополагающей в христианском свидетельстве, и это зафиксировано Евангелиями. Именно жены-мироносицы отправляются к Гробу Господню и констатируют отсутствие Христа. А Мария Магдалина встречает Господа. Евангелисты подчеркивают, что ученики им не поверили. После этого глупо говорить о том, что роль женщины второстепенна.

Хотя… Можно очень долго размышлять над тем, почему Христос явился именно женщинам, однако народное толкование гласит, что именно потому, что был уверен: они точно расскажут всему миру, потому что не умеют хранить секреты. Самый быстрый путь распространить новость – рассказать о ней женщине.

– Эдуард, ты выбрал орден ассумпционистов, но в тебе погиб иезуит. В крайнем случае, доминиканец. Анекдот смешной, я его не знала, но я знаю эту библейскую историю. Ее всегда приводят, когда заходит речь о роли женщины в Церкви. Но эта история никак не связана с практической жизнью. В практической церковной жизни не женщины приносят вам новость, а вы ее констатируете. Это вы приносите нам решения, а мы их учитываем.

– Ой-ой-ой. Очень часто решения мужской половины очень хорошо подготовлены женской половиной. Есть круг женщин, которые тесно связаны с теми, кто облечен властью. Рядом со святым Бенедиктом существовала святая Схоластика, рядом со святым Франциском – святая Клара. За многими весьма серьезными мужчинами стоят весьма серьезные женщины.