Олегархат районного масштаба (СИ) - Номен Квинтус

— У меня другие данные по этому заводу…

— Да, у вас как раз недостоверные данные, об этом и речь. У нас в управляющей системе — и я весь Советский Союз имею в виду — циркулируют ложные данные, на основании этих априори недостоверных данных принимаются неэффективные и часто нереализуемые планы…

— А вы знаете, как всего этого избежать? — голос Пантелеймона Кондратьевича был полон сарказма.

— Знаю. Именно потому, что я знаю, как регулировать потоки данных и отсекать данные недостоверные, у меня с такой скоростью все и разрабатывается. СССР за полтора года обогнал США в производстве полупроводников, а в области вычислительных машин обогнал американцев уже лет на десть — а ведь там инженеры все же весьма талантливые. Но янки сейчас просто не знают, как отделить ложную информацию от правдивой, и поэтому конкретно сейчас они пытаются повторить наш успех в полупроводниках, идя по пути, который гарантированно заведет их в тупик. А я просто заранее все тупиковые ветви отсекла, сконцентрировала силы и средства на самом перспективном проекте и добилась успеха. Вам ведь наверняка уже говорили, что Федорова ни черта не смыслит ни в полупроводниках, ни в вычислительных машинах…

— Верно, и не один раз…

— Так вот: я в них на самом деле разбираюсь очень поверхностно. Но я точно знаю, что именно мне нужно для достижения своих целей и направляю тех людей, которые знают и умеют, в нужном мне направлении. И не даю им заниматься даже очень привлекательно выглядящей ерундой.

— Ну, ваши… успехи Комитета в развитии вычислительной техники да, неоспоримы. Но вы уверены, что здесь именно ваша заслуга? Сами же говорите, что почти в ней не разбираетесь.

— Зато я разбираюсь в том, как правильно управлять… чем угодно. Поставили бы меня управлять, скажем, сталелитейной промышленностью — и мы бы точно так же весь мир по стали обогнали. Если бы это было нужно…

— А вы считаете, что производство стали не важно?

— Даже стали нужно производить ровно столько, сколько ее нужно. И не нужно производить сталь, которая промышленности и людям не нужна. Но чтобы этого достичь… я зачем именно к вам-то с вопросами и пришла: для внедрения правильной технологии управления нужно и некоторые законы поменять. И я даже могу сказать, какие именно, но сначала вы сами должны убедиться в том, что моя система — то есть разработанная в КПТ технология управления — является оптимальной. И что благодаря ей можно будет полностью исключить очковтриательство со стороны отдельных руководящих работников… особенно работников из республик…

— А у вас что-то по республикам есть?

— Про завод в Кутаиси я уже сказала, если вам того мало, вы у Павла Анатольевича поспрашивайте. Хотя и у него пока в этом есть проблемы: он точно знает, кто стране гадит ради мелкой личной выгоды, но твердых доказательств у него нет. Пока нет, но он вам может сказать, где мою систему стоит внедрять в приоритетном порядке, чтобы такие доказательства у него появились.

— Вы тут очень много разного уже сказали, а посмотреть живьем на вашу… технологию где-то можно?

— Ну наконец-то! Конечно можно, даже нужно. У меня в Комитете я вам ее готова продемонстрировать в любое время.

— В любое, говорите? А как насчет прямо сейчас?

— А у вас сколько времени есть?

— Совещание назначено в семнадцать…

— Успеем. Ну что, пойдемте смотреть?

— Вот, смотрите, — я подошла к компу в своем кабинете, — возьмем для примера Ряжск: в других городках Комитета свое руководство есть, а Ряжский район мне пришлось возглавить, так что я в курсе творящегося там… а это что? — на экране загорелось «предупреждение о проблеме». Я нажала кнопку на селекторе и, когда мне ответил мужской голос, спросила:

— Здесь Федорова, у меня извещение о проблеме.

— Проблема мелкая: на строительство жилых домов в Александро-Невском вместо кровельного железа пришел горячекатаный стальной лист на два миллиметра, причем неоцинкованный.

— И я должна решать, что с этим листом делать?

— Да решили уже все, просто я вас проинформировать хотел: лист мы отправили обратно, а для кровли — временно — взяли алюминий. Воронежский авиазавод согласился нам некондицию дать, на два дома, которые в этом месяце сдавать, хватит. Только это обойдется на шесть с половиной тысяч дороже…

— И я должна перерасход утвердить?

— Я уже все утвердил, машины в Воронеж уже отправлены, завтра кровельные работы начнем. Я же сказал: просто проинформировать счел нужным…

— Это кто был? — поинтересовался Пантелеймон Кондратьевич, когда я выключила селектор.

— Главный архитектор Ряжского района.

— А разве Александро-Невский в Ряжском районе?

— Нет, но в Ряжске и без того места мало, да и с рабочими проблемы, так что мы и в этом поселке филиал строим. То есть уже построили, а теперь его просто расширяем.

— И вы здесь, из своего кабинета, все это можете контролировать?

— Я отсюда вообще все, что творится на предприятиях Комитета, могу видеть, причем в прямом эфире.

— Это как?

— Ну, в настоящем времени. Допустим, я хочу посмотреть, что творится на заводе полупроводников, — я переключила свой компьютер на отображение экрана машины главного инженера завода. — Ну как по заказу! — и снова набрала номер на панели селектора: — Почему стоит конвейер?

— Ну говорили же уже, — раздался через несколько секунд молодой женский голос, — профилактика у нас! Сколько можно спрашивать? И вообще, это кто?

— Это Федорова…

— Ой! — а спустя еще несколько секунд уже мужской голос сообщил: — Светлана Владимировна? У нас сломался пласт-автомат, а запас стоек для плат уже закончился. Резервный комплект форм есть на Александро-Невском заводе, там приостановили выпуск кружек-кипятильников, стойки уже отлили. Главный инженер сам туда на машине поехал… конвейер стоит час сорок…

— Час сорок две, я вижу.

— Нам их привезут еще где-то через час. Но раз такой простой случился, то я запустил субботнюю профилактику, а на субботу организуем дополнительную смену сборщицам… ее уже укомплектовали. Только вы уж скажите комсомольцам еще раз, что приказы начальника цеха не обсуждаются!

— А что комсомольцы натворили?

— Ну ведь желающих в субботу вечером поработать всегда избыток, они шум подняли, чтобы комсомолок в первую очередь на смену ставить, а я назначил самых опытных сборщиц. Они пообещали аж до парткома дойти!

— То есть опять до меня. Ладно, я им все выскажу, спасибо! План-то не сорвете?

— Еще и перевыполним: я же сказал, в субботу вечером самые опытные сборщицы выйдут…

Когда я отключилась. Пантелеймон Кондратьевич задумчиво поинтересовался:

— Вы что, так в любой цех любого своего завода зайти можете отсюда?

— И это тоже, но обычно мне достаточно просто посмотреть, где что происходит, какие производства задерживаются и чаще всего даже почему задержки случились. И как с ними руководство на местах справляется. Как вы сами видите, мне и вмешиваться не пришлось — люди же там работают компетентные, сами прекрасно с проблемами справляются. С большинством проблем, а уж если они с ними справиться не могут, то подключают руководство Комитета. И опять-таки чаще всего не меня, в Комитете за каждое направлении отдельный специалист отвечает. Но все в Комитете знают, что я вижу вообще все, что на предприятиях творится. Хотите, я вам сейчас скажу, сколько на складах предприятий лежит, допустим, никелированных винтиков трехмиллиметровых? Или сколько к настоящему моменту было сшито парусиновых штанов? Именно сейчас, а не полчаса назад или сколько их будет к вечеру, и сколько из них в какие магазины страны отправлено?

— Да, инструмент у вас… мощный. Но во что он обойдется стране…

— Когда я студенткой возглавляла СНТК в МВТУ, у меня никаких машин таких не было, люди все на бумажках писали. И тогда я все о работе знала не на любую минуту, а только на конец каждого дня. Но и без машин студенты сделали и систему управления ракет по проводам, и сами такие ракеты, и много чего другого. Потому что каждый утром получал конкретное задание и каждый лично отвечал за его выполнение. Вычислительные машины просто сделали этот процесс менее утомительным, что ли, и более быстрым.