Окончательно мертв - Шарлин Харрис

Еще одна потрясенная реакция. Кажется, мы порождали сенсацию.

— Ты не ранена? — спросил меня Олси, будто Квинна здесь и не было.

Я наклонила голову назад, показывая шею. И уже не улыбалась. Оставленные мальчишкой синяки отлично потемнели; я изо всех сил шевелила мозгами.

— Будучи другом стаи, я не ожидала чего-либо подобного здесь, в Шривпорте.

Я считала, что мой статус друга стаи не изменился со сменой правления, или хотя бы надеялась на это. Как бы то ни было, это был мой козырь, и я с него вышла.

— Полковник Флад правда назвал Сьюки другом стаи, — неожиданно сказала Аманда. Вервольфы переглянулись, и секунда будто повисла в неустойчивом равновесии.

— Что с этими щенками? — спросил байкер за стойкой.

— Живы, — ответил Квинн, прежде всего сообщая главное. Такое было чувство, что весь бар вздохнул. С сожалением или с облегчением — не могу сказать.

— Они в полиции, — продолжал Квинн. — Поскольку щенки напали в присутствии людей, избежать привлечения полиции было невозможно.

— По дороге в бар мы поговорили про Кэла Майерса. Квинн лишь мельком видел копа-вервольфа, но, естественно, понял, кто он такой. Я подумала, что мой спутник теперь подымет вопрос о присутствии Майерса в участке, но Квинн ничего не сказал. И действительно, зачем сообщать то, что всем наверняка известно? Стая вервольфов единодушно защищается от чужаков, как бы ее ни раздирали междоусобицы. Вмешательство полиции во внутренние дела вервольфов очевидно нежелательно. Хотя присутствие там Кэла Майерса могло быть на пользу, но любой внимательный взгляд нес с собой риск, что люди узнают о существовании созданий, которые предпочли бы анонимность. Не знаю, как им удавалось уходить (улетать или уползать) от радара так долго, но у меня было убеждение, что цена в человеческих жизнях здесь была заметная.

— Тебе следовало бы отвезти Сьюки домой, — сказал Олси. — Она устала.

Квинн обнял меня за плечи, привлек к себе.

— Как только мы получим ваше заверение, что стая разберется в этом неспровоцированном нападении до конца, тут же уйдем. Аккуратно сказано. Квинн, похоже, большой мастер выражаться дипломатично и твердо. Честно говоря, он несколько подавляет. Сила истекает из него ровным потоком, он как-то теснит всех почти физически.

— Все будет передано вожаку стаи, — ответила Аманда. — Я уверена, он расследует все до конца. Наверняка щенков кто-то нанял.

— Начнем с того, что их кто-то обратил, — указал Квинн. — Если только ваша стая не опустилась до того, чтобы кусать уличных хулиганов и выпускать их собирать падаль.

Так, теперь атмосфера стала враждебной. Я глянула на своего здоровенного спутника и увидела, что Квинн почти готов потерять самообладание.

— Спасибо всем, — сказала я Аманде, и снова сияющая улыбка чуть не разодрала мне углы рта. — Олси, Мария-Стар, рада была вас повидать. Сейчас нам уже пора идти, в Бон-Темпс путь неблизкий.

Я помахала ручкой Бармену-Байкеру и Сетчатым Колготкам. Он кивнул, она скорчила мрачную рожу. Кажется, она не рвется в мои лучшие подруги. Я вывернулась из-под руки Квинна и переплела с ним пальцы.

— Пошли, Квинн. Поедем уже.

Долгую неприятную секунду его глаза меня не узнавали. Потом они прояснились, его отпустило напряжение.

— Конечно, детка.

Он попрощался с вервольфами, и мы повернулись к ним спиной, направляясь к выходу. Хотя в этой группе был Олси, которому я почти во всем доверяю, момент был для меня неприятный.

Но от Квинна я не ощущала ни страха, ни тревоги. Либо он очень сосредоточен и собой владеет отлично, либо он действительно не боялся целого бара вервольфов, что вообще достойно всяческого восхищения, но… это нереалистично как-то.

Правильным ответом оказалось «сосредоточен и собой владеет отлично». Это выяснилось, когда мы вышли на тускло освещенную стоянку. Я не успела сообразить, что происходит, как уже стояла, прижатая к машине, и губы его были на моих губах. Но изумление быстро миновало, и отреагировала я правильно. Совместно пережитая опасность дает такой эффект, а у нас это уже второй раз, да еще на самом первом свидании. Уж не зловещее ли это знамение? Но эта здравая мысль тут же отлетела прочь, когда губы и зубы Квинна спустились к тому чувствительному и уязвимому месту, где шея переходит в плечо. Я издала нечленораздельный звук, потому что к чувству, которое у меня всегда возникает при поцелуе в это место, добавилась боль от опоясавших шею синяков. Очень неприятная комбинация.

— Прости, прости, — бормотал он прямо в меня, и губы не прекращали поиска. Я знала, что если опущу руку, смогу его коснуться интимно. И не могу сказать, чтобы такого искушения у меня не было. Но я уже усвоила некоторую осторожность, пусть и недостаточную, и осколком ума, который еще не был поглощен жаром, исходящим из самого нижнего нервного узла навстречу жару от губ Квинна, успела что-то сообразить… О Господи, ой, ой…

Я придвинулась к нему — ну ладно, это же рефлекторно? Но все равно ошибка, потому что его рука оказалась у меня под грудью, а большой палец стал ее гладить. Я содрогнулась, и он тоже резко как-то задышал. Как будто вскакиваешь на подножку уже мчащегося по темной дороге автомобиля.

— Так, — выдохнула я, чуть отодвигаясь. — Так, давай на этом остановимся.

— Ум-м-м, — ответил он прямо мне в ухо, полизывая его языком. Я вздрогнула.

— Этого не будет, — сказала я, стараясь, чтобы прозвучало решительно. И действительно стала решительной. — Квинн! Я не буду заниматься с тобой сексом на этой мерзкой парковке!

— Даже совсем чуть-чуть?

— Даже совсем чуть-чуть.

— Твои губы, — (он их поцеловал), — говорят одно, а тело, — (он поцеловал плечо), — совсем другое.

— Ты слушай, что губы говорят, нахал!

— Нахал?

— Ладно, Квинн.

Он вздохнул, выпрямился.

— Ладно, проехали. — Он покаянно улыбнулся. — Прости, я не собирался так на тебя наскакивать.

— Приехать туда, где тебе не слишком рады, а потом выбраться целыми — это заводит, — сказала я.

Он сделал глубокий вдох.

— Верно.

— Ты мне чертовски нравишься, — сказала я. В этот момент я легко и ясно читала его мысли. Я ему тоже нравилась, то есть сейчас он просто меня любил. И готов был бы любить прямо у стенки.

Я задраила люки.

— Но у меня есть опыт, который мне подсказывает, что надо помедленнее. С тобой мы сегодня не медлили. Учитывая даже эти, гм, «особые обстоятельства».

Вдруг я оказалась готова прямо сесть в машину. Спина ныла, появились легкие спазмы. Сперва я встревожилась, потом вспомнила о своем цикле. Этого вполне хватило, чтобы меня вымотать, тем более после такого волнующего и мордобойного вечера.