Сердце Москвы. От Кремля до Белого города - Сергей Романюк

Колокол украшен сложным рельефом и богатым орнаментом. Наверху в клеймах – изображения Христа, Богоматери и Иоанна Предтечи (ангел отца императрицы Анны), апостола Петра (ангел дяди, императора Петра Великого) и Анны Пророчицы (ангел императрицы Анны Иоанновны). Ниже портреты царя Алексея Михайловича и Анны Иоанновны, а между ними в больших фигурных картушах с барочными завитками и цветками две трудночитаемые надписи. Первая (над отвалившимся куском): «Блаженныя и вечно достойныя памяти великого государя и великого князя Алексия Михайловича всея великия и малыя и белыя России самодержца повелением к первособорной церкви Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго Ея Успения, слит был сей колокол, осмь тысящ пуд меди в себе содержащий, в лето от создания мира 7162, от Рождества же по плоти Бога Слова 1654 года; а из месте сего благовестить начал в лето мироздания 7176, Христова же Рождества 1668 и благовестил до лета мироздания 7208 Рождества же Господня 1701 года в которое месяца июня 19 дня от великаго в Кремле бывшаго пожара поврежден; до 7239 лета от начала мира от Христова в мир Рождества 1731 пребыл безгласен».

Вторая (на противоположной стороне): «Благочестивейшая и самодержавнейшая великия государыни императрицы Анны Иоанновны, самодержицы всея России и повелением во Славу Бога в Троице славимаго и в честь Пресвятыя Богоматери к первособорной церкви славнаго Ея Успения лит сей колокол из меди осми тысящ пуд колокола, пожаром поврежденнаго, с прибавлением материи двух тысящ пуд от создания мира 7241 от Рождества же по плоти Бога Слова 1733, а благополучнаго Ея Величества царствования в четвертое лето».

И наконец, еще одна, более разборчивая – помещенная на той стороне, которая обращена к колокольне Ивана Великого: «Лил сей колокол Росиской мастер Иван Федоров сын Моторин с сыном своим Михаилом Моториным».

Царь-пушка. Рядом с Царь-колоколом – еще один Царь, на этот раз пушка, и действительно грандиозная: ее вес – 39 312 кг, огромный калибр – 890 мм, длина – 5 м 34 см. Она искусно отлита из бронзы, художественно отделана, украшена богатыми орнаментальными композициями.

Царь-пушка

На теле ствола находятся восемь скоб, к которым крепились канаты для перемещения пушки. У передней правой скобы, рядом с изображением царя Федора Ивановича, сидящего на коне со скипетром в руке, видна такая надпись: «Божиею милостию царь и великий князь Федор Иванович государь и самодержавец всея великия Росия», а на верхней части ствола еще две надписи. Справа – «повелением благоверного и христолюбивого царя и великого князя Федора Ивановича государя самодержца всея великия Россия при его благочестивой и христолюбивой царице великой княгине Ирине», а слева – «слита бысть сия пушка в преименитом царствующем граде Москве лета 7094, в третье лето государства его. Делал пушку пушечный литец Ондрей Чохов».

Итак, создателем ее был один из самых известных пушечных и колокольных мастеров – Андрей Чохов, сотворивший это чудо литейного искусства в 1586 г. Кроме Царь-пушки в Москве и Петербурге есть еще несколько его пищалей и мортир, а также колокол Реут весом 2 тысяч пудов.

Предполагалось, что Царь-пушка будет использоваться на поле боя установленной наклонно в нарочно выкопанном для нее окопе, и поэтому лафета не делали. Нынешний лафет по рисунку художника А.П. Брюллова был изготовлен в 1835 г. на петербургском заводе Берда, в чем каждый может убедиться, взглянув на торец оси лафета, где есть надпись «Бердъ 1835». Рядом с пушкой лежат чугунные ядра (каждое весом 1000 кг), но она должна была стрелять не ими, а картечью (дробом) и называлась Дробовик российский. Эти ядра чисто декоративные, изготовлены в 1835 г. также на заводе Берда.

Возможно, что Царь-пушка первоначально стояла на Красной площади. В XVIII в. ее перевезли в Кремль и поставили во двор Арсенала, в 1843 г. поместили у старого здания Оружейной палаты, так как «постановление старинных орудий у палаты будет прилично и соответственно уже потому, что само здание ее назначено для хранения достопамятностей». Здесь Царь-пушка находилась почти 120 лет, до 1960 г., когда здание разрушили для постройки Дворца съездов. Пришлось Царь-пушке еще раз переезжать – теперь к Ивановской колокольне.

Большой Кремлевский дворец

Высокое место над Боровицким кремлевским холмом издавна занимал княжеский дворец. Известий и документов о ранней истории его не сохранилось, но, как писал в начале позапрошлого века автор «Обозрения Москвы» А.Ф. Малиновский, «со времен Иоанна Данииловича Калиты дворец великокняжеский занимал самое красивое среди Кремля местоположение, господствующее над всей видимой окрестностью…».

Древнейшее место княжеского двора – поблизости от Боровицких ворот, на кромке кремлевского холма, круто обрывающегося вниз к подолу, к берегу Москвы-реки. Рядом, тоже у Боровицких ворот, стояла самая первая кремлевская церковь Иоанна Предтечи, у которой находился двор митрополита Петра (до того, как он выстроил себе другой, у Успенского собора).

Известно, что в первой половине XV в. на краю холма стояли хоромы великой княгини Софьи Витовтовны, вдовы Василия I Ивановича, впоследствии же княжеский двор значительно расширился к востоку, к Благовещенскому собору, заняв место нынешнего Большого Кремлевского дворца.

Строения царского Кремлевского дворца. Реконструкция архитектора А.А. Потапова

Княжеские хоромы неоднократно горели, перестраивались, достраивались, здания соединялись многочисленными переходами и лестницами, представляя собой живописное зрелище, становясь все великолепнее и богаче. В 1404 г. великий князь Василий II предпринял и вовсе не обычное дело – поставил у себя часы: «замысли часник». Летописец подробно повествует о них и не сдерживает своего удивления и восхищения: «Сей же часник наречется часомерье; на всякий же час ударяет молотом в колокол, размеряя и расчитая часы нощные и дневные; не бо человек ударяше, но человековидно, самозвонно и самодвижно, страннолепно некако створено есть человеческою хитростью, преизмечтано и преухищрено». Часы обошлись в огромную сумму – полтораста рублей, а делал их мастер из Афона серб Лазарь.

При перестройке всего Кремля Иван III, конечно, начал возводить новый представительный великокняжеский дворец. В 1487 г. зодчий фрязин Марк заложил каменную палату; в 1491 г. «свершил» вместе с Пьетро Солари Грановитую палату, а в 1492 г. начал строить и жилые палаты: тогда Иван III переехал в дом князя Ивана Патрикеева рядом и указал «старый свой двор древяной разобрати и нача ставити каменой двор».

Но в 1493 г. разразился пожар и все сгорело – и патрикеевский двор, и новое строение: «…а летописець и старые люди сказывают, как Москва стала, таков пожар на Москве не бывал». Великий князь даже вообще покинул Кремль и переселился к Никольской церкви в Подкопаеве, на Ивановской горке, где жил в крестьянских дворах. Только через шесть лет смог князь приступить к давно задуманной стройке: тогда заложили «полаты каменые и кирпичные, а под ними погребы и ледники, на старом дворе у Благовещениа… а мастер Алевиз-фрязин от града Медиолана» (то есть Милана). Однако князь не увидел его законченным – умер в 1505 г., и только его наследник, Василий III, переехал в отстроенный дворец в мае 1508 г.

Дворец Алевиза простоял довольно долго, правда, переделывали его многократно: появлялись новые палаты, пристраивались деревянные хоромы, избушки, мыленки, сеннички, ледники, пивоварни, светлицы и прочие нужные здания. Большое строительство начал царь Михаил Федорович, который указал мастерам Бажену Огурцову, Лариону Ушакову, Трефилу Шарутину и Антипу Константинову выстроить для себя и детей на старом основании алевизовского дворца новый, названный Теремным и законченный в 1636 г. Во дворце строились и церкви – Екатерининская, Воскресенская, Распятская, Верхоспасский собор.

Царский дворец представлял собой сложный комплекс разнородных строений. На парадную сторону, к Соборной площади, выходила великолепно отделанная Грановитая палата, южнее ее находились Средняя Золотая и Столовая палаты, к которым вели несколько лестниц, далее параллельно Москве-реке, по краю холма, располагались Набережные палаты, с северной стороны – Постельные хоромы князя и княгини; во внутреннем дворе стояла церковь Спаса на Бору.

В 1696 г. сгорели все деревянные хоромы дворца, и с тех пор начался постепенный упадок царского Кремлевского дворца. Петр I чаще бывал в Преображенском, а с переносом столицы на Неву дворец и совсем был забыт, в нем расположились новоучрежденные конторы коллегий, туда даже перевели колодников, числившихся за ними.

При императрице Елизавете Петровне в 1749–1753 гг. на месте нескольких старинных палат архитектор Бартоломео Растрелли возвел новый дворец, насчитывавший до тысячи помещений, – он назывался Зимним дворцом. В последующие годы дворец много раз перестраивался, а к коронации Павла I архитектор Н.А. Львов переделал его в классических формах.