Сердце из стали - Волчонок Ганни

Багира могла легко назвать «тактико-технические характеристики» противника, как с ним бороться, но вот показать хотя бы один пример этой самой «живой силы»… Да даже машин, с которыми она всю жизнь воевала, не могла — в ее памяти почему-то всего этого не было. Она даже произвела полную диагностику и анализ логов, но, похоже, так ничего и не нашла. Единственный вывод, к которому она смогла прийти, это, что она всегда такой была, и никогда не запоминала полноценно визуальную информацию. Ну а так как ее нейросетевая модель и программное обеспечение не были способны генерировать изображения, просто создать картинку и показать ее машина тоже была неспособна.

А нормально описывать она так и не научилась.

В пользу этого варианта говорило и то, что Багира понятия не имела, как выглядит Блю Флауэр. Она идертифицировала не столько визуально, сколько с помощью «характеристического излучения», ну или просто магии. Все, что хранила тигрица из описания внешности, это примерные размеры, цвет, ну и класс: пони.

На вопрос, как она тогда определяла мантикору, Багира вывалила атрибуты-признаки, по которым ее можно было узнать. Размеры, наличие длинного хвоста с колющим наконечником, крылья — и параметры крыльев — наличие гривы. Луна, наконец, осознала, что Багира мир не видит так, как она привыкла, для нее все было параметрами и свойствами, которые она анализировала.

Машина предположила, что дело в вычислительных мощностях и доступной памяти. Разработчики обрубили и упростили систему настолько, насколько это было возможно, для обеспечения максимального быстродействия и минимальных затрат памяти. Багире не нужно было точно идентифицировать вражескую технику и ее название, ей нужно было просто понять, что перед ней — танк, бронемашина, вражеский солдат или другой автономный робот. Для этого не нужно хранить трехмерную модель или фотографию, ей достаточно примерно знать, что в качестве противников ей будут противостоять такие-то классы боевых единиц с такими вот характеристиками, у которых есть такие-то признаки, и все. Анализ визуальной информации и так требовал много ресурсов и времени по меркам робота, тратить секунды на то, чтобы точно определить модель встретившейся техники смысла не было никакого, особенно с учетом постоянно меняющихся условий на поле боя.

Именно поэтому Багире принадлежал своеобразный антирекорд по дружественному огню, о чем она рассказывала с явным смущением — ей не нравилось упоминать о своих ошибках. Неспособность визуально отличать своих от чужих приводила к тому, что машина быстро и без раздумий расстреливала все, что походило на противника.

Базовую станцию при всем при этом она помнила буквально до каждого валяющегося на полу винтика. Луна решила, что стальная кошка уже тогда демонстрировала совершенно нетипичное для машины поведение, попросту привязавшись к своему «дому», и выделила в памяти место для хранения этой, казалось бы, бесполезной информации. По той же причине она, судя по всему, и помнила множество эпизодов взаимодействия со своими техниками, а так же некоторые эпизоды боестолкновений.

— Есть что-то еще, что тебя интересует? — вежливо спросила тигрица, прерывая размышления ночногривой пони.

— Ну, разве что одно — почему все-таки тигрица?

Багира шумно вздохнула, опустив голову.

— Этого не знал даже технический персонал базовой станции.

* * *

«Режим: активный; умеренное энергосбережение»

«Генератор 0.78; топЯч 0.14; Структурная целостность 0.53; требуется ТехОбсл срочно последний -422д»

«Задача: null: ошибка»

Прервав дальнейший вывод отчета, Багира проанализировала обстановку. Блю Флауэр все так же лежала между ее передних лап, на мягкой подстилке, но одеяло сползло, отчего пони однозначно было некомфортно. Тигрица максимально плавно и тихо повернула голову, опустила челюсть и точным, аккуратным движением подправила кусок термоизолирующей ткани, в процессе проделав в ней дырку.

Все-таки ее челюсть не разрабатывалась для плавной модуляции силы сжатия.

Несколько секунд пронаблюдав за ворочающейся во сне Блю, стальная кошка опустила голову, переходя в режим ожидания. В ее системе роились мысли, ничем не контролируемые, ничем не сдерживаемые, бестолковые, но безвредные. Она уже убедилась, что при необходимости может просто их игнорировать, а вычислительных мощностей они не отнимали, похоже, используя совсем незначительное количество ресурсов модуля «душа». Что было интереснее, так это то, как эти мысли встраивались в процесс генерации решений, меняя его, перенаправляя, позволяя формировать новые решения, куда более весомые для нейронной сети.

Блю Флауэр не изменила своего отношения к ней после свидетельства ликвидации цели класса «мантикора», чего так опасалась Багира. «Потому что мы друзья», — ответила пони на вопрос о причинах отсутствия реакции. Это все еще коррелировало с атрибутом «состоит в подразделении» текущего определения статуса «дружба», что позволило тигрице временно отставить вопрос его переопределения в сторону.

По ее данным, члены одного подразделения как раз и не должны остро реагировать на подобное.

Правда, пока тигрица не понимала, что делать с атрибутами «огневая поддержка» и «техническая поддержка», да и «состоит в подразделении» подразумевало участие Блю Флауэр в боевых операциях, что шло в противовес с анализом от «души» — эта странная штука была резко против, и считала, что маленькой пони не место на поле боя, и уж тем более она не может участвовать в ликвидациях. Очередное противоречие, которое требовалось решить. В любом случае, у Багиры было время на то, чтобы подумать, ну или она могла просто ничего не делать. Повреждение генератора сделало даже приблизительную оценку автономности очень сложной, но машина вычислила срок в десять дней смешанного режима, приблизительно, с совершенно безумным разбросом в плюс-минус пять дней.

Ее платформа выходила из строя, это тигрица осознавала четко. Пока еще это был не вал ошибок и отказов, но уже сейчас она была вынуждена максимально снизить нагрузку на все элементы шасси, отчего движения стали плавными и медленными. Машина как могла сглаживала пики на графиках, отключила, несмотря на протесты НсОС, кучу датчиков, да еще и оганичила энергопотребление нейронной сети, пусть работа ее и была чем-то скомпенсирована. Все это позволило сократить число скачков энергоснабжения, но с тем же успехом она могла просто отключиться, чтобы больше никогда не очнуться.

Единственное, что пока останавливало Багиру, это нежелание расстраивать Блю Флауэр. Эта маленькая, хрупкая, беспомощная органическая платформа класса «пони» заняла какое-то аномально высокое место в приоритетах системы, и получила очень высокий уровень доступа, как для существа, имеющего мало общего с создателями боевого робота. Но душе и сердцу от этого было немного спокойнее.

Будь такая возможность, кошка бы поморщилась, ощерилась, но все, что выдало ее состояние — это еле заметное подлагивание всех двигательных функций. Боль пронеслась по ее платформе, нарушая работу узлов и агрегатов,