Лесной гамбит - Ерофей Трофимов

Руслан только с хрустом сжал кулаки, мечтая добраться до глоток этой поганой шайки. Все случившееся не укладывалось в голове. Он никак не мог поверить, что буквально несколько часов назад он танцевал с этой веселой, жизнерадостной девушкой, а теперь ее просто нет. Да, смерть давно уже стала его спутницей, и когда гибнут военные, исполняя свой долг, это хоть как-то, но можно понять и осознать. А когда гибнет молодая, ни в чем неповинная девушка, понять просто невозможно.

Отдышавшись, Тарханов медленно расправил плечи и, прикрыв глаза, прислушался к себе. Чуть кивнув, он поднялся и, достав из кармана портмоне, спросил:

– Сколько я вам должен, доктор?

– Ну, сложного там ничего не было… – начал было врач, но князь, отмахнувшись, достал из портмоне ассигнацию в пятьдесят рублей и, положив ее на стол, попросил:

– Присмотрите за ними. Утром я карету пришлю.

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство, – заверил врач, кланяясь.

– Пойдем, Руслан, – вздохнул Тарханов. – И нам отдохнуть не мешает. Завтра тяжелые дни начнутся.

– Конечно, Петр Иванович, – кивнул Шатун, снова подхватывая его под локоть.

* * *

Стоя рядом с гробом в церкви, Руслан слушал распевы певчих и пытался понять, чего ему больше хочется. Взять штурмом тюрьму и развешать всех виновных на ближайших столбах, или прежде выбить из них все дерьмо, заставив признаться, кто именно заказал это нападение. Граф Рязанов, уже успев арестовать всех причастных к виновникам нападения, по большому секрету сообщил, что с делом этим все не так просто и что расследование только начинается.

Служба закончилась, и родственники, поклонившись покойной, отступили в сторону, давая возможность попрощаться остальным. Шагнув к домовине, Руслан, не раздумывая, нагнулся и, приложившись губами к холодному лбу девушки, медленно выпрямился. Шагнув в сторону, он быстро перекрестился и тут же почувствовал, как кто-то осторожно взял его за рукав.

– Будь рядом, Руслан, – еле слышно попросил князь Тарханов, левой рукой поддерживая рыдающую супругу.

– Не сомневайтесь, Петр Иванович, – кивнул Шатун, подбираясь и оглядывая толпу, находившуюся в церкви.

Улучив момент, он сделал шаг в сторону, прикрывая собой княжескую семью. Всю дорогу до кладбища он старался держаться так, чтобы оказаться между четой Тархановых и возможными точками нападения. Князь, даже пребывая в горе, сумел заметить эти его перемещения и, удивленно оглядев кладбищенский забор, вопросительно выгнул бровь, в упор посмотрев на парня.

– На всякий случай, – еле слышно ответил Руслан на невысказанный вопрос.

Благодарно кивнув, князь подхватил своих женщин под руки и медленно повел их к могиле. Найдя взглядом Рязанова, Руслан кивком головы указал ему на плачущую Лизавету, а сам направился следом за семьей, держась в трех шагах за их спинами. Гроб опустили в яму, и каждый бросил в могилу горсть земли. Прозвучали последние слова заупокойной молитвы, и толпа начала расходиться. Точнее, покидать территорию кладбища.

Поминки проходили в лучшем ресторане города. Руслан, привычно выпив три рюмки, вышел из-за стола и, выбравшись на балкон, встал за угол, прислонившись к стене, чтобы в одиночестве привести мысли в порядок. Прикрыв глаза, он принялся прокручивать в голове события прошедшего дня, мысленно вспоминая каждую мелочь, которая привлекла его внимание. На похоронах и поминках народу было много, но он заставил себя внимательно отслеживать реакцию каждого. Особенно во время прощания.

Шорох материи рядом заставил его открыть глаза и резко повернуть голову. Вышедшая на балкон Зинаида Павловна Тарханова, утерев платком глаза, подошла к нему поближе и, грустно улыбнувшись, тихо спросила:

– Руслан Владимирович, вы действительно хотели свататься к Наташеньке?

– Чего уж теперь, ваше сиятельство, – вздохнул Руслан в ответ. – Не судьба.

– Вы простите меня, княжич. Это ведь я не хотела, чтобы вы с Наташенькой встречались, – неожиданно призналась княгиня. – А она мне наперекор все делала. К отцу ради вас несколько раз ходила. Не подумала, старая дура, что живем, словно в аду огненном. То и дело стрельба да разбойники на улицах.

– Бог простит, Зинаида Павловна, – едва заметно улыбнулся Руслан. – Я уже Петру Ивановичу говорил, теперь и вам скажу. При любой нужде только знать дайте. Чем смогу, тем и помогать стану.

– Спаси Христос, Руслан Владимирович, – кивнула княгиня, пряча набухающие слезы.

Вечером, когда хозяева особняка угомонились, а прислуга отправилась отдыхать, Шатун погасил в комнате свет и, распахнув окно, уселся на подоконник, пытаясь хоть так охладить гудящую от усталости голову. Дневная духота сменилась неожиданным проливным дождем. Слушая шорох капель, Руслан бездумно смотрел в темноту, пытаясь расслабиться, но мысли упорно возвращались к происходившему в церкви. Перед его внутренним взором мелькали лица, подходившие к гробу, их глаза и мины, с которыми они смотрели на покойную девушку.

Тихий стук в дверь заставил его очнуться и, соскользнув с подоконника, бесшумно подобраться к двери. Одним плавным движением распахнув створку, Шатун с удивлением рассмотрел в неверном свете свечи мрачную физиономию майора.

– Тоже не спишь, – понимающе кивнул Рязанов.

– Заходи, – вздохнул Руслан, отступая в сторону и пропуская приятеля.

– У тебя тут бокалы найдутся? – спросил граф, демонстрируя ему бутылку коньяка.

– Смеешься. У меня их и дома-то нет, – хмыкнул Руслан в ответ.

– Ну, значит, придется прямо из бутылки, – вздохнул Рязанов и, ловко выдернув пробку, протянул тару Руслану.

– Земля ей пухом, – тихо произнес Шатун и приложился к горлышку.

– Царствие небесное, – поддержал Рязанов и, лихо запрокинув голову, глотнул напитка.

– Что теперь делать станем? – помолчав, поинтересовался Руслан дальнейшими планами начальства.

– Я должен это дело до конца довести, – твердо ответил граф. – Это, брат, теперь дело чести.

– Что от меня требуется? – кивнув, прямо спросил Шатун.

– А ты все уже сделал, – зло усмехнулся Рязанов. – Казаки твои всю эту сволочь отловили и ко мне в кабинет привезли, даже карету арестантскую не пользуя. Через седла перекидывали и привозили. Лихо ты их выучил. Ни Бога, ни черта не боятся. Так что теперь за мной дело. К слову сказать, даже Татищев был весьма удивлен выучкой твоих подчиненных.

– Это еще не выучка, – отмахнулся Руслан.

– Ну да. По сравнению с тобой самим, верно. В полной темноте десяток стрелков положить, и ни царапины не получить, это и вправду уметь надо, – вспомнил он их ночной бой.

– Ты говорил, там не все так просто, – напомнил Руслан. – Может, расскажешь?

– Не о чем пока толком рассказывать. Наткнулся я случайно на письмецо одно, а там синим по белому сказано, что некоего поручика надо любой ценой заставить какие-то чертежи отдать. И сделать это должен не кто иной, как статский советник Политковский. Понимаешь, о ком речь?

– Зачем тогда было на их карету нападать? Я ж не прятался. А