Вернуть Боярство 5 - Максим Мамаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На моих глазах израненная, окровавленная мара, уже не имеющая сил поддерживать боевую трансформацию, кинулась на шагающего прямо к ней пехотинца. Мой гвардеец проявил великодушие — вместо удара покрытого дымящейся кровью короткого клинка он лишь пнул девушку, опрокидывая её жидкую, алую грязь и зашагал мимо, к стоящей рядом уцелевшей юрте.
— Уймись, дура, — небрежно бросил он, не оглядываясь. В голосе бойца сквозила усталость. — Проваливай, пока я добрый.
Но женщина сдаваться не пожелала. С тихим рыком, хлебнув с земли крови, не обращая внимания на набившуюся в рот грязь, она всё же собрала крохи маны и преобразовала левую ладошу в острый костяной кинжал. Молча, стараясь не раскрыть себя не глядящему на неё воину, она прыгнула гвардейцу на спину…
Четыре с лишним месяца эта мара, по силе примерно равная Алтынай на момент нашего знакомства, играючи порвала бы этого неодарённого воина. Три месяца назад он бы уже сумел дать достойный отпор, но скорее всего проиграл бы.
Сегодня ветеран, прошедший мясорубку войны с нолдийцами, бившийся кость в кость со здоровяками сорсами, ходивший в атаки на рогачей и бивший их несмотря на поголовное наличие у последних магического дара, прошедший сотни суровых тренировок, десятки битв, боев, одиночных и групповых схваток как в строю, так в общей свалке беспорядочного боя при штурме или обороне позиций, был совершенно в иной лиге.
Несмотря на свою кажущуюся грузность и количество железа, коего не постеснялся бы и какой-нибудь небогатый европейский странствующий рыцарь, он ловким, текучем движением шёл с линии броска собравшейся с последними силами мары. Одновременно с этим здоровенный щит мелькнул, размазываясь от скорости, и одним ударом раскроил бедолаге череп.
Тело несчастной ещё дергалось, билось в конвульсиях — но то уже была предсмертная агония. Солдат глянул на дело рук своих и лишь досадливо сплюнул, после чего уже заметил и меня.
— Мой господин, она… — начал было боец но я махнул рукой.
— Всё правильно сделал, боец, — успокоил его я. — Иди, займись трофеями. Вы заслужили.
Наступала самая любимая часть любой схватки — сбор честно заслуженных трофеев. И препятствовать своим воинам в этом освященном традициями и заветами предков узаконенном мародерстве я не собирался. Грабьте, насилуйте и так далее — мир жесток. И горе побежденным… Хотя особо насильников среди моих и не водилось. Любители взять «трофеи», но без фанатизма…
О чем-то не том я думаю, — подумалось мне. — Пусть делают что хотят — заслужили. Мне пора свою работу завершить.
Агонизирующий дух оказался более живуч, нежели я полагал. А призвавший его шаман куда более беспринципен, чем можно было ожидать… Конечно, в такой мешанине энергий что-либо разобрать было сложно, но судя по тому, что тварь пыталась собраться в более-менее жизнесопобную форму и у неё это даже потихоньку получалось, мой враг прибег к жертвоприношениям. Причем непростым — экстренно реанимировать такую рану у существа подобного калибра могли лишь жертвы одаренных.
И я сомневаюсь, что у них там полные подвалы магов второго-третьего ранга, которых там держат на подобный случай. Скорее всего, в ход пошли ученики и младшие шаманы… Надо отдать врагам должное — ребятами они оказались довольно решительными и даже принципиальными. Молодцы, уважаю. Люблю таких врагов — их убивать совсем не жалко. Хотя, справедливости ради — за месяцы войны во мне проснулось и подняло голову многое от того, прежнего Пепла… Куда больше, чем за несколько лет, что я в спокойно обстановке восстанавливал свою прежнюю память и личность. К примеру нынешний я обязательно прикончил бы и Уварова, и Орлова в тех дуэлях, что у меня случились по приезду в Петроград.
Вокруг меня начинали плясать десятки разрядов молний различных цветов. Синий, фиолетовый и желтый занимали свои законные места… Огромные крылья из желтых разрядов магической энергии раскинулись на несколько метров в каждую сторону, синие молнии струились по телу — первое давало скорость, второе поднимало физическую силу. По Мечу Простолюдина текли непрерывным потоком фиолетовые разряды, укрывая его сплошным ковром — я собиралась использовать свой излюбленный прием, удар Грома и Молнии. Только на этот раз острием удара должны были послужить не синие, а фиолетовые разряды магического электричества — противник был из разряда нематериальных существ, и сподручнее было использовать именно эту формацию атаки.
Мана текла по телу легко и свободно, подпитывая мои молнии, в теле была приятная бодрость, разум чист и ясен… Но я всё же опрокинул в себя пару алхимических стимуляторов, так, чисто на всякий случай — битва дело такое, произойти может всякое, а потому лучше перебдеть.
Приходько с Хмельницким тоже отнеслись вполне серьёзно к моим приготовлениям. По бокам от меня сейчас вышагивало два Мастерских Доспеха Стихии — дерево и воздух Влада и огненный здоровяк второго моего подчиненного. Я же шел чуть впереди и меж ними…
Пламя, которое снесло и оплавило стену замка, и не думало утихать само по себе. Впрочем, эту проблему решил Хмельницкий даже без моей указки. Огненный здоровяк вскинул руку, с которой сорвался поток рыжего пламени, что смешался с преграждающей нам дорогу стихией. Несколько мгновений яростной борьбы двух сил — и дорога была свободна.
Во дворе, ворочаясь, с трудом принимал боевую форму раненный дух. Видимо, шаман всё же сумел напитать достаточной жертвенной кровью своего раненного толи покровителя, то ли слугу — лучник из мира духов хоть и потерял почти половину своего роста, всё ещё источал довольно мощную ауру. Но я видел — не смотря на внешнюю целостность, гость из иных планов бытия был в отвратительном состоянии. Дай мы ему хотя бы минут десять, а лучше пятнадцать — и нас ждал бы тяжелый и опасный бой. Но мы их ему не дали… И уже не дадим.
— По какому праву ты напал на нас, чужак⁈ — заорал, выныривая при помощи другого духа, старый горбатый шаман. — Ты обещал нам мир, дружбу и равные права с жителями…
— Заткнись, — бросил я, не отводя взгляда от вскинувшего оружия призрачного лучника.
Похоже, я его недооценил — ему и минуты хватит, что бы восстановиться. Вон, десятка полтора человеческих фигурок в меховых одеждах стремительно иссыхают, напитывая его энергией. До полного восстановления ему, конечно, ни минуты, ни часа ни даже месяцев не хватит, тут работы на многие годы — но вот вполне себе боеспособен он будет уже скоро. Он и сейчас, признаться, не подарок…
Мои маги начали действовать, не обращая внимание на призванную тварь. Поток низкотемпературной плазмы, приняв облик сияющих пламенных лент, устремился вперед, к горбуну, а от Приходько во все стороны начали вздыматься толстые и прочные лианы, атакуя прячущихся шаманов послабее. Одновременно с этим оба чародея активировали артефакты — волна изумрудного света ударила по духам, что понеслись к нам со всех сторон. Довольно стандартный амулет, изготавливаемый моим бывшим Родом для борьбы с нематериальными противниками.
А в установившемся грохоте столкновения боевой магии классического стиля и творений шаманизма мы с призрачным лучником начали действовать одновременно. Крохотная, в сравнении с ним, букашка в моём лице вскинула бьющий фиолетовыми разрядами во все стороны Меч Простолюдина — и лезвие из магической молнии удлинилось на десяток метров, стремительно поглощая мою ману в чудовищных количествах.
Тонкие, но от того не менее опасные разряды посыпались во все стороны, попросту уничтожая или хотя бы раня мелких духов — я не щадил себя, благодаря судьбу за то, что успел принять допинг. Через каналы маны текло просто чудовищное количество энергии…
Вот только и враг мне попался весьма достойный. Древняя сущность, прожившая явно не одно тысячелетие и сражавшаяся в десятки раз чаще меня, сумевшая разожраться до своей нынешней силы в мире духов, где царит вечный закон джунглей, за редкими исключениями, явно входящий в свиту кого-то сильного из обитателей того измерения, мгновенно оценил угрозу. И оказался достаточно разумен, решителен и крепок ментально, что бы принять единственно верное решение.
Длинный лук, свитый из потоков призрачного сияния, вспыхнул мощью. На едва заметной человеческому глазу тетиве возникла стрела, сотканная из мерцающего тумана, на кончике которой сиял, подобно маленькому солнцу, багровый огонёк. Могучие
