Он и Она (СИ) - Блио Элен

Игры в любовь.

Посадила в один прекрасный день меня чистить лук на даче – да, да, именно лук, поэтому у меня и была истерика, когда мне анекдот рассказали! – и начала объяснять, почему девочки такие.

- ПМС – страшное дело.

А дальше… дальше бабуля подробно объяснила, что мне надо делать, чтобы сохранить свое физическое и моральное здоровье. В принципе, все советы сводились к одному – молчать и соглашаться. А еще лучше спрятаться и не отсвечивать.

Ну, в принципе, второй вариант меня больше устраивал и больше мне подходил. И это работало.

Но не с феей.

Куда мне с подводной лодки?

И вот теперь, глядя на нее я пытался сообразить, что делать и как себя вести.

В принципе, до какого-то момента соображать даже получалось.

Вспоминал бабушкины советы - молчать и соглашаться, молчать и соглашаться!

И еще просить прощения, даже если уверен, что ничего противоправного не совершал!

Все бы ничего, пока…

- Ребенка… Я хотела ребенка…

Фак…

Взъерошил свою отросшую гриву, стараясь как-то успокоить нервную дрожь в руках.

Какого еще ребенка? Она же говорила, что на таблетках?

Я чего-то не знаю?

Блин! Ребенка! Я же сам ей сказал? Она перестала предохраняться? Но… если она перестала это делать, допустим, когда мы были в Калининграде, то… Разве беременность уже могла бы наступить?

- Наташ, прости, я really, ничего не понимаю и туплю. Ты ведь говорила, что ты на таблетках?

- Говорила… да…

- Ты перестала их пить, так? И у тебя сейчас критические дни, да? Малыш, но… это вроде нормально? Не думаю, что беременность могла наступить так быстро. Если хочешь я «загуглю»…

- Другое что-нибудь «загугли»! – она продолжала всхлипывать, а я чувствовал свою беспомощность и несостоятельность.

Но я реально хотел помочь! Как?

Посадил ее на диван, сел рядом, обнял, прижимая крепче.

Хренов идиот! Сам во всем виноват!

Надо было мне с ходу выставлять ей требования?

Ребенок!

Сначала нужно пожениться хотя бы! Дом обставить. Обжиться.

Притереться друг к другу…

Хотя, хрен там. Притираться. В нужных местах мы давно уже притерлись так, что не оторвать.

И уживались мы, когда вместе, очень даже прекрасно.

Все трабблы начинались, когда мы с феей расставались. Когда расстояние между нами было больше десяти метров.

Вот тогда реал приходилось туго.

А когда я мог вот так ее обнять, притянуть к себе, зарыться носом в ее ароматную рыжую гриву – все вопросы решались с ходу!

Как кроссворд. По горизонтали и по вертикали. В любой позиции.

Значит и этот вопрос мы с ней сейчас решим.

- Малышка, я сказал, что хочу ребенка, да. Но это не значит…

- Не значит – что? Ты или хочешь, или не хочешь!

- Я хочу. Однозначно.

- Я тоже… - и снова в три ручья!

Матерь божья, что же мне с ней делать?

Главное не предлагать успокоиться! Это я уже понял. Слово успокойся – личный триггер многих девушек. Работает как виагра. Заведет практически любую!

- Милая, не нужно… не расстраивайся. У нас все получится! Правда… Мы будем стараться!

- Мы и в этот раз старались!

- Подожди, в этот раз все немножко по-другому, ты пила таблетки, и…

- Ничего я не пила!

- То есть как?

- Так! – всхлипывания продолжались, еще фея старательно прятала от меня глаза. – я бросила их пить, когда ты меня бросил.

Я хотел сказать, что не бросал, но в памяти возникло бабушкино лицо, и ее слова – молчи и соглашайся.

Молчу. Соглашаюсь.

Хотя я реально фею не бросал! Я… Я просто не мог тогда по-другому.

Ладно. Переварим информацию.

Она не принимала противозачаточные.

Мы занимались сексом. Много раз. И я все время кончал в нее – а куда?

Значит, она знала, что может забеременеть и…

Стоп. Она знала, что может забеременеть и в тот самый первый раз, когда я притащился к ней ночью после праздника у Алекса и Жени, куда пришел с мышкой и где Наташа коленку разбила? В ту ночь, когда я еще решил, что она опять с каким-то хреном зажигает, а оказалось. Что у нее в гостях бабушка?

Мы занимались сексом очень активно. Очень.

У меня каждый раз ныло в паху, когда я вспоминал как отшлепал ее! Охренеть как хотелось повторить! Сделать ее упругую попочку алой, со следами моих ладоней. А потом любить прямо туда.

Кстати… Интересная мысль, учитывая, что основной источник наслаждения временно на профилактике.

Фак, о чем я только думаю? У меня тут любимая женщина ревет от того, что не залетела с первого раза, а я…

Не залетела. Хотя могла. В ту первую ночь и могла.

И она ведь знала о том, что может залететь? И занималась со мной сексом несмотря на это. И позволяла кончать, хотя я был уверен, что она на таблетках.

Уверена была, что я все равно останусь с ней? Или… хотела привязать меня вот так банально?

Я ведь в тот вечер приехал к ней в каком-то коматозе, сам тогда еще не решил, что будет дальше…

А она могла забеременеть.

 И что мне делать с этой информацией?

- Почему ты молчишь?

Почему я молчу? Хороший вопрос…

- Ты думаешь, я специально?

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Фак…

***

Вот это я реально протупил.

Потому что реально подумал, что она специально.

Почувствовал, как фея начинает вырываться из моих объятий, но…

Нет, лиса! Ты попала в капкан! И пощады не будет!

И ты скажешь!

Правду, только правду и ничего кроме правды!

- Если я скажу, что подумал, что меня ожидает?

- Какая разница? Ты уже сказал! – снова дергается.

- Т-ш-ш… Тише. Не рвись, не пущу.

- Пусти!

- Нет!

- Мне надо!

- А мне надо, чтобы ты сидела вот так.

- Я… Я… я в туалет хочу!

- Я тебя отнесу.

На самом деле поднимаю ее на руки и несу. Глядя в глаза, которые сейчас какого-то невероятного, изумительного цвета. Как море. Такой цвет бывает, когда вдруг неожиданно среди сизых туч показывается солнце и луч простреливает морскую гладь. Нежнейший изумруд с бирюзой и золотом.

- Пока несу, слушай. Да, конечно, мелькнула мысль, что ты специально не сказала мне о том, что бросила таблетки. Но это мысль нормальная. И… Скажу так, меня не бесит тот факт, что ты могла забеременеть в тот момент, когда между нами еще ничего не было решено.

- Что?

Язык мой – враг мой. Я сказал что-то не то опять. Да. Но я сказал правду.

- Давай ты сейчас сделаешь то, зачем я тебя принес сюда, выйдешь и мы все обсудим.

Фея молчала.

Ну… не ругается, не дерется, не посылает меня – это ведь хорошо?

- Малыш…

- Я сейчас умру…

Нет, к ее скорой смерти я был совсем не готов. Не хотелось становиться вдовцом не став супругом.

Поэтому я отпустил ее на пол, открыл ей дверь, всем своим видом показывая, что ждать буду на пороге.

Она закрылась в ванной комнате, а я встал напротив, прислонившись к стене.

Стать супругом.

Я ведь сам ей сказал, что хочу поторопиться в этом вопросе?

Думал, она тоже проявит какую-то инициативу.

Она молчала.

Надо бы спросить у брата – как вела себя его Женька? Нормально ли это вообще?

Я предложил руку и сердце, настаивал на скорейшем разрешении данного вопроса, а она?

Ни тебе – «надо выбрать платье», ни тебе – «а какой ресторан», ни тебе – « а будут ли гости»…

Ей что, все равно?

А мне?

Я ведь тоже молчу.

И… тот еще мудозвон, кольцо так и не купил, романтического вечера не устроил.

Фак, когда мне? Решал проблемы с Калининградом. Вернулся – тут америкосы проснулись, и Эмираты…

Стоп, Устюгов. Это не дело! Работа будет всегда! И это не повод сливать личную жизнь и любимую женщину!

Я закрыл глаза. Как отец всегда находил время на нас и на маму? Он ведь его находил! Он мог потом ночью сидеть над бумагами корпеть, но вечер был мамин, если у них был уговор! Или наш.