Космические инженеры (сборник) - Клиффорд Саймак

Неожиданно холл кончился, и они вступили в помещение, похожее на огромную залу. Гэри включил фонарик ярче и обвел им помещение. Это, действительно, была зала. Длинные ряды кресел полукругом выстроились на помосте, а вдоль стен стояли резные скамьи.

Когда-то, очень давно, это, вероятно, был зал Совета — место собраний, где человечество решало свои великие задачи. Здесь, сказал себе Гэри, прокладывался путь великой космической Империи и решались судьбы звезд.

А теперь жизнь покинула ее, и только безмолвие бродит здесь и шепчет на своем языке о днях, людях и проблемах, давно унесенных течением лет.

Он осмотрелся вокруг, его била дрожь.

— Мне здесь не нравится, — сказала Кэролайн.

Внезапно вспыхнул свет — это открылась дверь — и их коснулась чья-то мысль — очень приветливая и явно человеческая:

— Вы кого-то ищете?

Глава двенадцатая

Застигнутые врасплох, они испуганно оглянулись. В проеме низких дверей, выходящих в холл, стоял сутулый старик: это явно был человек, но было в нем что-то не совсем человеческое. У него была огромная голова и сильно выпирающая грудь. Он стоял на дрожащих хилых ножках, а руки его казались чересчур длинными и худыми.

Длинная седая борода скрывала всю его грудь, а на огромном вытянутом черепе вообще не было волос. Хотя он стоял довольно далеко, Гэри чувствовал его проницательный взгляд из-под густых бровей.

— Мы ищем кого-нибудь кто мог бы нам кое-что рассказать, — ответил Гэри.

— Входите, — мысленно взвизгнул старичок. — Входите, вы что, хотите меня заморозить, пока я держу вам дверь?

— Пойдем, — сказал Гэри, беря за руку Кэролайн.

Они быстро подошли к дверце и протиснулись в нее. Как только они вошли, дверь захлопнулась за ними. Они повернулись к старику.

Он разглядывал их.

— Вы — люди, — мысленно сказал он. — Вы — представители человечества, но из далекого прошлого.

— Да, наше время отстоит от вашего на миллионы лет.

В мыслях старика мелькнуло легкое недоверие.

— Вы ищете меня?

— Мы ищем все равно кого, — ответил Гэри. — Нам нужно узнать кое-что, что может спасти вселенную.

— Тогда вы ищете меня, — произнес старик. — Все равно здесь больше никого нет. Я остался один.

— Один! — воскликнул Гэри. — Последний человек?

— Да, — сказал старик и, казалось, он доволен этим. — Были и другие, но они умерли. Жизнь любого человека когда-нибудь подходит к концу.

— Но где же остальные? — опять спросил Гэри. — Быть не может, что вы последний человек, оставшийся в живых.

— Были и другие, — повторил старик, — но они улетели к далекой звезде в уготованное им место.

— То есть, умерли? — Гэри похолодел.

В мыслях старика появилась недовольная ворчливая нотка:

— Нет, они живы. Но они улетели в лучшее место, уготованное им много тысяч лет назад. Туда, куда они не могли отправиться раньше, поскольку не были готовы.

— А вы?

— А я не захотел и остался, — ответил старик. — Я и еще кое-кто. Мы не захотели покидать Землю. Мы решили остаться. Но все уже умерли, и я остался один.

Гэри окинул взглядом комнату. Она была крошечной, но удобной. Кровать, стол, несколько стульев — вот и вся мебель.

— Вам здесь нравится? — поинтересовался старик.

— Очень, — ответил Гэри.

— Тогда, может быть, вы снимете ваши шлемы? Здесь тепло, и я поддерживаю у себя немного более плотную атмосферу, чем снаружи. В этом, конечно, нет необходимости, но так удобнее. Атмосфера здесь довольно разреженная и дышать трудновато.

Они отстегнули шлемы и сняли их. Воздух был сухой и колючий, в комнате — тепло.

— Так лучше, — сказала Кэролайн.

— Садитесь, — предложил старик, указав на стулья.

Они сели. Он тоже сел.

— Да-да, люди минувших веков, — в его мыслях звучала прямо-таки старческая нежность к ним. — Оба прекрасно сложены. Вид, конечно, немного варварский — но сложение прекрасное. И говорите ртом, а люди уже тысячи лет общаются исключительно телепатически. Да, уже одно это указывает, что вы из очень далекого прошлого.

— Да, из очень далекого, — произнес Гэри. — Мы — первые люди, покинувшие Солнечную систему.

— Это было давно, — сказал старик. — Очень, очень давно… — Его проницательные глаза пристально разглядывали их. — Вы, наверное, хотите что-то рассказать?

— Да, — ответила Кэролайн.

Они быстро и с жаром стали рассказывать, перебивая друг друга и добавляя все новые и новые детали, описывали свою ситуацию.

Старик внимательно слушал их, время от времени вставляя вопросы; его старые глаза зажигались огнем любителя приключений, а морщинки лучились такой добротой, словно молодые люди были его внуками, первый раз вернувшимися из школы и рассказывающими обо всем, что там увидели.

— Итак, вы прилетели ко мне, — произнес он. — Вы проделали немыслимый путь во времени, чтобы встретиться со мной. Я просто обязан рассказать вам все, что вы хотите узнать.

Кэролайн кивнула.

— Вы расскажете нам, правда? — спросила она. — Для нас это так много значит. Это для всех очень много значит.

— Меня это не может взволновать, — сказал старик. — Если бы вселенная прекратила свое существование, меня просто не было здесь. И вы не могли бы прилететь сюда.

— А вдруг вас и нет на самом деле? Может быть, вы лишь тень, неосуществившаяся вероятность…

Старик кивнул и собрал бороду в кулак. Он набрал воздух в огромную грудь:

— Вы правы. Может быть, я всего лишь тень. Может быть, мой мир — всего лишь призрак. Иногда я сомневаюсь, существует ли реальность вообще, или все, что нам кажется реальностью, лишь чья-то фантазия. Может быть, то, что мы видим, — это грезы вселенского разума, и нам лишь кажется, что все это существует… Может, гигантский разум создает в своем воображении сцены и заполняет их воображаемыми актерами. Иногда мне кажется, что вселенная — всего лишь театр теней.

— Но вы нам все-таки расскажите, — молила Кэролайн.

— Да, я все расскажу вам и с большим удовольствием, — в его много повидавших глазах сверкнул огонь. — Ваше пятое измерение — вечность. Это все и ничто… Там еще ничего не происходило и уже все произошло. Это начало всего и конец всего. Там нет ни пространства, ни времени, ни других явлений, присущих четырехмерному континууму.

— Я ничего не понимаю, — на лице у Кэролайн было написано недоумение. — Я не вижу, что из этого следует. Можно ли его описать уравнениями?

— Да, — ответил старик. — Но боюсь, вы их не поймете. Эти уравнения были выведены всего несколько тысяч лет назад.