Птичка в клетке. Часть 2 - Светлана Богославская

громко кричал Слава. Все его кости будто бы выворачивало наизнанку, словно вот-вот они разломаются на сотни маленьких частей. Тело парня уже пару раз резко сводило судорогами, а сильнейшая боль в суставах, мышечном аппарате и голове заставляла его просто орать от боли. Он не мог это терпеть.

Алексей Владиславович ушёл всего пару часов назад, а Слава уже просто умирал от боли. Сначала всё было нормально, а потом боль внезапно начала нарастать. И сейчас она не уменьшалась, а лишь увеличивалась, заставляя парня кричать.

Рядом с молодым человеком крутились врачи, пытаясь хоть как-то облегчить боль парня. Им даже пришлось за руки и за ноги прикрепить молодого человека к кровати, потому что он уже пару раз вскакивал с кровати, но его каждый раз возвращали на кровать. Славе надо было лежать, как бы ни было ему больно, но молодой человек от боли ничего не соображал, и ему хотелось только одного: остановить её. Вконец устав бороться с парнем, они просто закрепили его на кровати, но даже сейчас Слава пытался вырваться, отчаянно дёргая руками и ногами. Славе ещё никогда не было настолько плохо!

— Пожалуйста, сделайте хоть что-нибудь! — молил Слава, едва не плача и смотря на врачей. — Я больше не могу!

— Всё будет хорошо, Слава, — успокаивала парня врач. — Скоро всё кончится. Боль скоро пройдёт.

Слава застонал от боли и откинул голову на подушку. Снова дёрнувшись, молодой человек едва не зарычал от боли и своей беспомощности. Подняв голову и посмотрев на врача, парень заговорил:

— Прошу позвоните моему отцу, — попросил он, совсем перестав что-либо соображать. Парню хотелось, чтобы хоть кто-то близкий был рядом с ним в такую минуту и может отец сможет помочь ему стерпеть боль. — Попросите его приехать! Пожалуйста! Я вас прошу!

— Хорошо, Слава. Я сейчас позвоню ему, — кивнула врач, не желая отказывать страдающему парня и понимая, что отец Славы может помочь ему. Поддержка родственников всегда очень хорошо помогала в таких ситуациях. Отойдя в сторону, женщина набрала номер Алексея Владиславовича.

Тот тем временем спокойно ехал в машине в сторону коттеджа, уже далековато отъехав от города, но, как только увидел, что звонят из клиники, сразу принял вызов.

— Да. Я слушаю, — сказал он.

— Здравствуйте, Алексей Владиславович, — вежливо поздоровалась женщина. — Вы можете сейчас подъехать в клинику?

— Нет, я сейчас за городом, еду по делам, — отрезал мужчина. — Что-то случилось?

— Да нет! Нет причин для беспокойства, — не решилась волновать отца Славы врач. — Всё под контролем. Если вы не можете подъехать, то ничего страшного.

— Нет, скажите мне! — моментально напрягся отец. — Что-то со Славой? Как он?

— Ну, дело в том, что ему стало хуже, — нехотя сообщила женщина. — Ему очень больно и он тяжело переносит боль, а мы пока снять болевые ощущения не можем. Он…. Ему очень тяжело. Не все в силах самостоятельно стерпеть боль, и многим нужен кто-то, кто сможет их поддержать. Видимо, ваш сын относится к таким людям. Вам не стоило оставлять своего сына в такой тяжёлый момент и уезжать далеко. Я хочу, чтобы вы знали, что это он попросил меня позвонить вам. Он просит вас вернуться.

— Он меня просит вернуться? — повторил удивлённым голосом бизнесмен, не ожидая такого. — Я, когда уезжал, спрашивал у него остаться мне или нет, и он сказал уезжать. Я ведь не знал, что…. Ну, если такая ситуация, то я могу сейчас повернуть назад и приехать, но… — неуверенно бормотал мужчина, начиная сильно волноваться за сына.

— Не стоит, Алексей Владиславович! — остановила мужчину врач. — Славе просто очень больно, и он ничего не соображает. Многие, когда начинается ломка, начинают что-то выкрикивать или кого-то звать. Если вы не можете подъехать, то это не страшно. Вряд ли он вспомнит, были ли вы рядом с ним во время ломки или нет. Самое главное, что вы хотя бы в курсе, что ему стало плохо. Мы о нём позаботимся! Можете не беспокоиться!

— Но он ведь ждёт меня, — всё ещё сомневался отец. — И ему так плохо…. Можно мне хотя бы с ним поговорить?

— Не думаю, что он сейчас будет в силах с вами разговаривать. Вы лучше ни о чём не беспокойтесь! Мы всё сделаем, чтобы ему стало лучше. С вашим сыном всё будет хорошо!

— Позвоните мне, если что-то изменится? — попросил бизнесмен. — Если ему станет лучше или….

— Да, конечно, я вам позвоню! — пообещала врач. — До свидания! — женщина скинула вызов, вернувшись к своей работе.

Алексей Владиславович тяжело вздохнул и сильно сжал руками руль. Ему так хотелось сейчас быть рядом со Славой, но он не мог сейчас быть с ним. Он должен был ехать за своей семьёй. Это всё было так не вовремя! Бизнесмену становилось дурно от одной мысли, что Слава сейчас лежит совсем один в своей палате и мучается от боли. Ну, конечно, не совсем один, но никого близкого с ним рядом не было. Никто не мог его сейчас поддержать! И это просто убивало отца.

Слава же продолжал мучиться от боли. Он громко кричал и стонал. Боль всё не проходила. Отца рядом не было, и поддержать его никто не мог. Сейчас он был совсем один. Ему казалось, что отец его просто бросил в такой тяжёлый момент. Он ему так доверял и так надеялся на него, а он просто бросил его в такой момент! Молодой человек был уже готов плакать от боли, которая никак не исчезала, как тут его мысли вцепились в человека, который мог бы ему сейчас помочь. Стас! У него была такая сильная вера в Бога. Он бы точно смог ему помочь и поддержать его. Но его не было рядом, и он никак не мог тут оказаться. А значит, никто не мог ему помочь. Слава уже был готов расстроиться, как тут внезапно в его голове возник один из их разговоров:

«— Ты что, правда, никогда не задумывался о Боге и о его существовании? — спросил Стас друга, внимательно на него смотря.

— Нет, — покачал головой Слава. — А зачем? Мне итак хорошо. Только морочить себе голову этим. Очень надо мне это!

— Как ты можешь так говорить? — ужаснулся Стас. — Ведь Бог создал всех нас. Все мы его творения! Он нам всем подарил жизнь. Чтобы ты сделал со своим творением, который не уважает тебя и даже не хочет думать о тебе?

— Наверно просто бы уничтожил, — пожал плечами Слава. — Тогда почему твой Бог терпит нас и не уничтожает?

— Во-первых, он не мог Бог, и я тебе это уже много