Беседы о журналистике (второе издание) (с илл.) - Виктория Ученова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это он, сам Н. Иванов, написал о себе в газету, а все остальное выдумал: пожар, детей, признательность односельчан…
Часты ли подобные случаи? Нет, чрезвычайно редки.
И тем не менее достоверность любой публикуемой строчки — непреложный закон коммунистической журналистики. И это обязывает досконально проверять любые письма читателей: восторженные и печальные, хвалебные и критические. Характерный случай из своей практики припоминает многолетний руководитель отдела писем «Правды» Е. Шацкая.
«Пришлось мне как-то проверять письмо из Казахстана. Женщина — бывшая заведующая райсобесом, депутат районного Совета — умоляла разобраться в ее судьбе. „Злые“ люди оговорили ее, приписали такое, к чему она не имеет никакого отношения: несвоевременную выдачу пенсий и даже присвоение их.
Ехала туда с горячим желанием защитить человека.
Но первая же встреча с автором письма насторожила.
Женщина эта не ожидала, что приедет корреспондент, будет копаться в бумагах, разговаривать с людьми, выяснять обстоятельства происшедшего. Некоторые факты, изложенные в письме, теперь, в личном пересказе, выглядели совсем иначе. Ну, например, бывшей заведующей райсобесом предъявлялось обвинение в том, что она оформляла пенсии на „мертвых душ“ и сама получала за них деньги. Автор же письма утверждала, что никаких „мертвых душ“ не было, что люди эти жили здесь, в районе, но сейчас выбыли, а райсобес просто не успел вовремя перевести им пенсию. Выбыли и не сообщили куда. Кто знает, где теперь они, Ивановы да Сидоровы.
Жили-жили, а потом взяли да и уехали, затерялись, словно иголка в сене.
— Ну а деньги-то их кто получал? — спрашиваю.
В ответ молчание. Много дней вместе с представителями райкома партии, местными и областными ревизорами шли мы по следам этих фактов. Во всем была виновата она, заведующая райсобесом. Объективные, квалифицированные ревизоры (самой бы мне с этим не справиться) вскрыли множество фактов злоупотреблений служебным положением и нарушений финансовой дисциплины.
Когда проверка закончилась и мы говорили с автором письма в последний раз, она сказала: „Ну никак не думала, что приедет корреспондент и будет копаться в этой истории. Неужели мое письмо было таким неубедительным?“»
Возможны случаи совсем непредвиденные, например отказ корреспондента от авторства. Иногда выясняется, что ошибочные сведения в письме — искреннее заблуждение, а подчас и корыстный оговор.
Еще один случай из опыта «Правды». Известный на заводе «Красная звезда» (город Кировоград) бригадир слесарей-резчиков Григорий Т. в свободный вечер писал письмо: «Мне сорок шесть лет. Более половины их отдал заводу. Полюбил коллектив, сроднился с ним. Но не могу мириться с тем, что итоги соревнования у нас подводят шиворот-навыворот, „победители“ заранее запланированы. Гремит в цехе слава бригады Н. Склифуса, а ведь такой бригады нет. Числящиеся в ней люди работают каждый сам по себе… Не хотелось выносить „сор из избы“, но и молчать больше не могу. Прошу вашего корреспондента приехать и во всем разобраться».
Выстраданной искренностью звучит такое письмо — почти неизбежен первый порыв: скорее вмешаться, немедленно опубликовать. За таким порывом, вполне благородным и понятным, неопытных журналистов ожидают серьезные «проколы». Профессионализм в том, чтобы благородные эмоции порывов подчинять документальной логике фактов. Правдисты тотчас откликнулись на тревожное письмо Григория Т. — не срочной публикацией, а срочной командировкой в Кировоград опытного журналиста В. Чачина. А затем «Правда» опубликовала по следам этого письма очерк В. Чачина «Зависть».
Как ни покажется это странным, но ни один факт из письма Григория Т. не подтвердился. Журналист обнаружил: на заводе «Красная звезда» итоги соревнования не только подводятся, но и в любое время любой рабочий может видеть, кто впереди, а кто отстает. Перед каждой сменой мастера на пятиминутке анализируют минувший день, сопоставляют итоги, определяют задачи. «Знают ли резчики бригаду Н. Склифуса?» — спросил корреспондент. В ответ удивление: «Да кто ее не знает! На всю область гремит. У Склифуса очень дружные парни. Чего захотят — добьются». Журналист беседовал с автором письма, спрашивал, что побудило его ко лжи, — ответа не добился. А оказался Григорий Т. вполне уважаемым на заводе человеком. Письмо-загадка, психологический срыв. Журналист поставил диагноз — зависть. К тем, кто обгоняет, к тем, кто идет впереди.
И публикация по письму, убедительная, интересная, многих заставила поразмышлять над собственной жизнью.
Может быть, примеры недобросовестных писем должны скептически настроить начинающего журналиста?
Это был бы крайне неверный, узкий, необоснованный вывод. Подобных писем всегда единицы в многомиллионном потоке читательских обращений в родную газету.
В главном именно письма питают периодическое издание, дают импульсы журналистским публикациям, становятся мерилом эффективности труда журналистов.
Откуда берутся «завидные» журналистские темы? Можно ли создать произведение на тему «выеденного яйца»? — спрашивает А. Чехов и показывает, как это делается. Темы вокруг нас — утверждают опытные журналисты и «конденсируют» их на глазах новичков из потока обыденных впечатлений
— Поистине читательская почта — сокровищница тем для журналиста. Но есть ведь и другие источники…
— И главный среди них — тематический план редакции. Его составляет «штаб газеты» — секретариат — конечно, с участием всех отделов, под руководством главного редактора. Есть планы квартальные, месячные, недельные. И планы очередного номера. В них определены ведущие, наиболее острые, злободневные темы. А дальше постоянный поиск…
А. Аграновский рассказал в «Журналисте» о работе над одной из тем редакционного плана, «гвоздевой» проблемой сегодняшней жизни, «С. чего начинается качество». Вызвал редактор, поручил проблемное выступление. А с чего его начинать? О чем конкретно думать?
Конкретные адреса берегут записные книжки. Туда их заносит опытный мастер пера заблаговременно, впрок.
А. Аграновский, как он пишет, имел в «загашнике» кое-что: «…Две поездки в ГДР, изучение опыта работы „Большого АМТ“ (аналога нашего Госстандарта), беседы с министром финансов 3. Бёмом, заместителем председателя Совета Министров ГДР Г. Вайсом. И даже статья в „Известиях“ о знаке „Q“ — немецком Знаке качества. Были в блокнотах и еще какие-то мысли, наблюдения, записи поездок на наши заводы и стройки, записи прежних споров и бесед…»
И вот по контурам прежних «замет» новые беседы: с председателем Госкомитета стандартов СССР, с заместителем министра машиностроения для легкой и пищевой промышленности, с секретарем МГК КПСС. Более тридцати бесед. Неудивительно, что и резонанс публикации «С чего начинается качество» оказался высок.
И меры, которые журналист предложил, чтобы было «во всех смыслах выгодно работать хорошо и во всех смыслах невыгодно работать плохо», приняли на вооружение многие предприятия и ведомства.
Откуда они берутся — завидные журналистские темы? Конечно, из жизни, из способности журналиста наблюдать, сопоставлять, думать. «Прежде чем писать, — советовал начинающим литераторам А. Экзюпери, — нужно потрудиться не над выработкой стиля, а над умением мыслить и видеть».
Рождение темы — всегда рождение мысли, злободневной, общественно важной. Но случается, не находя серьезных поводов, журналист «высасывает тему из пальца», пытается строить многозначительные рассуждения по пустяковому поводу. А. Чехов показал, как можно облачить многослойными словесами даже тему «выеденного яйца».
«Чем, по-твоему, плохо выеденное яйцо? Масса вопросов!
Во-первых, когда ты видишь перед собой выеденное яйцо, тебя охватывает негодование, ты возмущен!! Яйцо, предназначенное для воспроизведения жизни индивидуума… понимаешь! жизни!., жизни, которая, в свою очередь, дала бы жизнь целому поколению, а это поколение тысячам будущих поколений, вдруг съедено, стало жертвою чревоугодия, прихоти! Это яйцо дало бы курицу, курица в течение всей своей жизни снесла бы тысячи яиц… — вот тебе, как на ладони, подрыв экономического строя, заедание будущего! Во-вторых, глядя на выеденное яйцо, ты радуешься: если яйцо съедено, то, значит, на Руси хорошо питаются… В-третьих, тебе приходит на мысль, что яичной скорлупой удобряют землю, и ты советуешь читателю дорожить отбросами. В-четвертых, выеденное яйцо наводит тебя на мысль о бренности всего земного: жило, и нет его! В-пятых… Да что я считаю?
На сто нумеров хватит!»
В нашей журналистике подобные изобретатели тематических вариаций не приживаются. Но рецидивы случаются. Они в мелкотемье, заурядности иных сообщений и рассуждениях «плоских как выкройки» (А. Вознесенский).
