Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сзади раздались глухие шаги.
— Инга…
Обернувшись на голос, я увидел встревоженную Осси. Дрюня облокотился на локти и тоже посмотрел на рыжую воительницу.
— Осси, — голос Дрюни в новом теле сохранял спокойствие, — это я, Андрей. Теперь всё будет хорошо! Мы заживём по-новому!
— Я… — голос Осси дрожал. — Как…
Она с трудом подбирала слова, но ничего так сказать и не смогла. У неё явно был шок. Она абсолютно ничего не понимала. Бездыханное тело Андрея валялось за её спиной, и она даже смотреть в ту сторону не желала. Её глаза бешено прыгали по нашим с Дрюней лицам, в попытке найти адекватный ответ. Такой ответ, который всё ей объяснит. Но у нас не было таких ответов, и тем более объяснений.
За плечами рыжей воительницы начала собираться толпа. Стража с обычными зеваками подносила вёдра, но никто не собирался тушить пожар. Все смотрели с удивлением на меня с Дрюней. Кто-то побросал вёдра на землю и выхватил мечи. Острые пики вновь уставились нам в лица.
— «Труперсы» в деревне! — вскипела толпа.
— Отставить! — взревел Дрюня, вставая на ноги. — «Труперсы» повержены! Вам мало этого доказательства?
Дрюня вытянул руку и пальцем указал на валяющееся тело «труперса» с вспоротым брюхом.
— Я — Борис! — взревел Дрюня, тыча себя пальцем в грудь и двинул к толпе, окидывая каждого зеваку тяжёлым взглядом. — Правитель деревни «Оркестр», обратил себя в «труперса» ради спасения ваших жизней!
Дрюня обвел пальцем толпу.
— А наша боевая подруга Инга, — Дрюня посмотрел на меня, кивнул головой, — помогла мне в этом непростом деле.
Никто из толпы даже не подозревал кто лежит у их ног. Люди расступились, бросаю испуганные взгляды на уродливый труп в луже гноя.
Всю нашу легенду могла запороть Осси. Молчаливая воительница стояла на распутье, боясь сделать неверный шаг. Я прекрасно понимал, что сейчас она могла довериться только мне. Я надеялся на это. Она должна прекрасно понимать, что я бы не посмел предать Дрюню, после всего что он для меня сделал. Объяснить преобразование Бориса в Дрюню будет сложно, да и поверить в такое женский мозг сможет не сразу.
Всему своё время.
Заглядывая в уставшие глаза Осси, я подмигнул, и прошептал:
— Верь мне.
Незамедлительно Осси обернулась лицом к толпе, вскинула руку с мечом и проорала:
— Борис победил «труперсов»! Мы победили!
А дальше раздался вопль успокоения. Я выдохнул всё напряжение, услышал ликование толпы. Сотни острых клинков и наконечников копий взмыли в воздух, уставившись на огромную луну, честно освещавшую деревню, в которой наступил первый мирный день.
Дрюня осмотрел свои руки, обшарил глазами всё у наших ног, после чего спросил:
— Червяк, а где та стрёмная секира?
— Она тебе сейчас нужна?
— Сейчас.
Секиру, чьё лезвие сделали из двух срезанных лиц, я нашёл возле разбитого окна рядом с моим мечом. Приняв её из моих рук, Дрюня первым же делом кинулся к своему старому телу. Меня поразила его неуважение к самому себе, но я и понимал, что без правильной наигранности, действия его будут не совсем убедительными.
Своей ногой Дрюня перевернул изувеченный труп на спину. Скользкие кишки полностью вывалились на землю, забрызгав всё вокруг. Толпа расступилась. Когда грубо срезанное лицо с растянутой, убого выгнутой улыбкой коснулось шее выпотрошенного трупа, окружающий воздух пропитался тишиной, нарушаемой завыванием умирающего пламени. Дрюня наметил цель. Затем занёс секиру над головой и ударил. От сильнейшего удара всё тело содрогнулось. Шея хрустнула, а на месте удара появилась борозда. Дрюня зря время не терял. Под взгляды нескольких сотен глаз он ударил еще, и бил до тех пор, пока голова не отделилась.
Сунув пальцы в разинутую пасть, Дрюня оторвал от земли отрубленную голову и поднял над собой в вытянутой руке.
— Враг пал! — взревел Андрей. — «Труперсы» больше не нападут на нашу деревню! Они больше ни на кого не нападут!
Затем он обернулся лицом к пожару и швырнул голову в объятия огня.
Толпа тут же вскипела. Деревня наполнилась воплями и радостными криками. Народ ликовал.
Наши затянутые в уродливые доспехи фигуры стояли на фоне медленно рушившегося здания «Швея». Рядом с нами толпа радовалась победе. Вроде, всё получилось, но радости я не испытывал никакой. Я не могу успокоиться. Боль никуда не ушла.
Я глянул на новое тело Дрюни. Да, внутри сидел мой друг, но по-прежнему передо мной стоял убийца — Борис. Меня охватывали двоякие чувства. И я не мог объяснить своё состояние. Боль никуда не ушла, иглы по-прежнему сидели в мозгу. Отличие было только в том, что их остудили, потушили, не давая раскалённому жару доводить меня до безумия.
Позже, Дрюня поведал мне историю, рассказав о незавидной судьбе Бориса. Он рассказал про его сохранившийся разум, и что жизнь его не лучше тараканьей. Смерть — слишком лёгкое решение. Бесконечные пытки кошмарами — его вечность.
Меня вполне устраивает такой расклад.
К утру здание «Швея» полностью сгорело. Двухэтажная постройка превратилась в гору пепла, скрыв под завалами все усилия и труд моего друга. Сомневаюсь, что там могло хоть что-то уцелеть. Да и искать там уже нечего. В этот день Дрюня многое потерял, но и приобрёл не меньше. Новое тело. Новая судьба. Новое оружие — двуликая секира, которую он назвал «Лицадёр». Самое главное — мой друг сумел вернуть прошлую жизнь. Именно ту, которая устраивала его на все сто процентов. Отчасти, я мог ему позавидовать. Мне нечего было возвращать. К своей прошлой жизни я боялся прикасаться, боялся даже приближаться, отвергая любые воспоминания. Но они не отпускали, вцепились в мою душу и терзают каждую ночь. А я боюсь в них рыться! Я боюсь откопать такое, после чего снова не смогу спать месяцами. Моя надежда только на будущее. Только на будущее…
Спать никто не расходился. Толпа с неприкрытым страхом всматривалась в каждое движения своего правителя. Теперь он необычный человек. Убить его или попытаться сместить со своего трона — самоубийство. Любая попытка — заведомый провал, рискнуть на который осмелится конченый дурак. Дрюня прекрасно это понимал, и не скрывая радовался столь значимому статусу.
Здание «Швея» воскреснет. Расцветёт новыми красками, целью которых будет стереть серость и уныние с местного люда. Дрюня страстно желает, чтобы окружающая его жизнь заиграла не только яркими цветами, но и новыми образами. Он устал от серости и уныния.
