Сукины дети - Варя Мальцева

Бешеные псы бегали по лесу, в поисках пищи. Но все остальные животные спрятались от них, тщательно избегая. Услышав совсем близко Лину, собаки в ту же секунду ринулись к ней, в диком порыве голода прыгали по сугробам. Они лаяли, их голос эхом отзывался в лесу, он звучал грозно, устрашающе. Вороны слетели с веток, как только услышали лай, упорхнули подальше от собак.

Она уже не пыталась убежать, хоть ей и было страшновато. Видя тварей с пеной во рту, что бежали к ней, она шла им навстречу, словно заколдованная, раскинув руки, будто для объятий. Снег скрипел, и этот хруст приближался, слышался все отчётливее и отчётливее. Лина уже чувствует во рту привкус горечи. Ее колени дрожат, сердце бешено бьётся, видя, как собаки оказываются совсем рядом с ней. Она теперь может в подробностях рассмотреть их окраску, их колтуны и раны, бешеные блестящие черные глаза и слюни, что текли из пасти. Лина отступает от них, но собаки рычат и всеми силами пытаются сказать о том, что ей осталось жить совсем немного.

Тут было больше шести тварей, и все были агрессивные, бешеные, голодные. Подступив совсем близко, собаки набрасываются на нее, под лапами хрустит снег, а лай и рык раздаются эхом в лесу. Самые голодные кусают ей ноги, пока все остальные пытаются запугать ее своим голосом.

Собаки рычат страшно, в яростном порыве сжимая челюсти на ноге, чтобы поскорее почувствовать свежую кровь. Нетерпимая боль заставляет Лину пинать собак, хоть как-то защищаясь, но это их лишь раззадоривает, они все крепче сжимают челюсти, громче лают. В диком азарте собаки разрывают влажную от крови ткань и приступают прокусывать кожу. Лина скулила, плакала, закатывала глаза от боли, махала руками, но не кричала. Она просто не хотела, чтобы на ее голос сбежались люди, помогли ей.

Лина все равно обречена быть загрызаной собаками, так почему она должна откладывать это на потом? Для чего, или кого? А уже и не для кого.

Собаки рвут ее плоть, мотают головой, чтобы причинить ей больше вреда, горячая кровь брызгает во все стороны. Боль становится невыносимой, ноги подкашиваются, и она наконец падает на холодный кровавый снег. Теперь и другие собаки присоединяются к пиру, хватая ее за волосы, за запястья и локти, смакуя ее кровь. Они кусают Лину за разные части тела, им мешала лишь кофта, которую они не могли раскусить. Собаки пачкали ее слюной, оставляли следы укусов на теле. Они рычали и клацали зубами, напивались ее кровью и зверели от вида мяса. Лина закрывала глаза от боли, закатывала их, ее тело сковали судороги, она уже не могла владеть конечностями.

Собаки глотают плоть, отрывают от кости, но они ждали это всю ее жизнь, потому были ненасытными сейчас и поедали ее все интенсивнее и интенсивнее. Лина уже не сопротивляется, ее тело обмякло, дёргаясь в такт биению сердце. Она лежала, сходя с ума от боли с каждой секундой. Но собаки кусали, мотали головой, отрывали куски, грызли кости и даже не думали помиловать ее.

Вот и наступала ее смерть, такая нелепая и простая. Твари глотали не прожевав ни куска ее плоти. Снег окрасился в ярко-красный, полностью прописался кровью. Воздух был холодным, металлический, Лина едва ли успевала дышать. Они пожирали ее, противно хлюпая пастью в кровавом месиве, отрывали куски все больше и больше. Они сожрут ее полностью, не оставят и косточки. Лина стонала, кусала губы и скулила, чувствуя сильные челюсти на теле, что прокусывали ее кожу насквозь. Но собак словно заводила ее боль. Они были уже сыты, но все равно продолжали убивать ее, продолжали кровожадно рычать. Твари загрызали ее до смерти, не думали оставлять ее в живых.

Дыхание у Лины замедлилось, сердце лениво качало кровь, глаза помутнели, уставившись на небо, все части тела расслабились.

Собаки. Те твари, что были на протяжении всей ее жизни, наконец убивают ее. Последний раз выдохнув, она больше не находит сил воспользоваться лёгкими. Лина больше не дышит. Они преследовали ее с тех пор, как исчез ее отец. Их становилось все больше и больше, и она не смогла объяснить, откуда они брались. А теперь… а теперь она, изувеченная и измученная болью, сжимает челюсти до предала. И спустя пару секунд воспоминаний, которые длились для нее бесконечным адом, она перестает сопротивляться. Тело Лины обмякло, собаки, почувствовав ее смерть, перестали ее кусать. Она умерла одинокой, умерла в страхе и безнадёжности. На снеге растекалась кровь из руки, собаки, ещё пару секунд постояв над ней, уходят в поисках новой жертвы.

Наконец, она обретает мнимый покой до страшного суда. Она попадет в ад. Лина совершила самый страшный грех. Но она уже мертва, и, лёжа на холодном красном снегу, ее перестали мучить страх и боль. Они наконец отступили, покинули ее тело и душу, именно из-за этих пару секунд и стоило умирать. Волосы Лины растеклись по льду, в них запутался снег, они испачкались кровью, но все равно были прекрасны. Глаза её всё смотрели на небо, где по краям его обрамляли верхушки деревьев. Пару секунд она лежала, вроде как мертвая, но все ещё понимала все, что происходит. И эти пару секунд были самыми лучшими в ее жизни. Мозг ее умирает, и она больше не сможет думать в этом мире. А что будет за ним её не волновало — она тешилась надеждой встретит свою дочь. Сейчас ей было бы около трёх лет.

И никто никогда не узнает, что на самом деле происходило с Линой, это останется такой же страшной тайной, как и вся ее жизнь, как все ее чувства.

Лина была той женщиной, которую вы обычно замечаете на улицах, в магазинах, в очереди и в автобусе.

Лина была из числа Сукиных детей. Вот они, дети тоски.

Твари

«…каждый был судим по своим делам»

(Откровение 20:13).

Лину нашли неподалёку от города. Лес ненадёжно спрятал её остатки, которые даже пробывать на вкус никто не стал.

Причина смерти: самоубийство.

Хоронить на кладбище не разрешили, Нисон долго пытался уговорить их, но те лишь ещё раз напомнили, из-за чего умерла