Слепой цирюльник (= Охота на цирюльника) - Джон Карр

- Как... какое значение?!

- Ну да, разумеется, мне безумно жаль лорда Стэртона и все такое; но ведь у него же, как известно, денег куры не клюют. А что он сделал бы с этим изумрудом? Наверняка запер бы в каком-нибудь противном сейфе, и что тогда от него толку?.. А вот фильм Керта - это на самом деле важно. Жаль, что я не мужчина!- пылко воскликнула она.- На вашем месте я бы пытала мерзкого Вудкока до тех пор, пока он не заговорит. Или заперла бы его где-нибудь, как заперли того барона - как бишь его звали?- в "Графе Монте-Кристо", и не давала бы ему есть, только водила бы миской супа перед его носом и хохотала, пока он не расколется. Эх, вы, слабаки!

- Юная леди,- отозвался Морган,- ваши жестокость и логика скандальны и позорны. Иногда, к моему ужасу, я замечаю подобные черты даже в собственной жене. Не говоря уже о том, что водить миской с супом перед носом Тараканьей Смерти и хохотать при этом просто невозможно технически, приходится думать и о другом. Не фыркайте. Что произошло на самом деле? Фактически, мы украли изумруд старика Стэртона, и ответственность лежит... Что там за шум?- Он даже подскочил на месте. Уже несколько мгновений Морган сознавал, что где-то рядом с ним раздается низкое, мерное шипение. В теперешнем состоянии это шипение показалось ему в точности похожим на зловещий свист в темной спальне, который слышал доктор Ватсон в рассказе "Пестрая лента". На самом же деле это шипела автоматическая противомоскитная пушка "Русалка".

- Керт,- Пегги с подозрением крутанулась к нему,- что вы на сей раз затеяли?

- Удобная вещица,- объявил Уоррен. Он находился в каком-то лихорадочном возбуждении. Глаза его сияли; он склонился над противомоскитной пушкой, сверкающей серебром и эмалью. "Русалка" представляла собой длинную хитроумную трубку со множеством выемок и кнопок. Из сопла, как и было заявлено в рекламе, вырывалась тонкая струя тараканьей морилки; она лилась прямо на бумаги капитана, лежащие на письменном столе. Уоррен передвинул трубку.- Видите, все кнопки подписаны. Вот "разбрызгиватель" - это то, что я нажал сейчас. Можно пустить жидкость "вполсилы" и на "полную мощность"...

Пегги закрыла рот рукой и захихикала. Ее внезапная радость еще больше расстроила Моргана. Кроме всего прочего, воняла жидкость неимоверно.

- Выключите эту чертову штуку!- простонал он, когда тонкая струя жидкого инсектицида заблестела совсем рядом с ними.- Нет-нет, болван, не цельтесь в платяной шкаф! Ну вот, теперь вы облили парадную форму капитана. Отведите ее в сторону...

- Ладно, ладно,- проворчал Уоррен.- Не беспокойтесь! Я просто испытывал пушку... Видите, всего лишь надо нажать на звоночек, и... Почему же она не выключается? Эй!

Нажатие на кнопочку и правда покончило с разбрызгиванием. Вместо этого из сопла "Русалки" пошла мощная струя, которую инженеры-конструкторы устройства обозвали "Вполсилы". Уоррен беспомощно заглядывал в сопло и одновременно с каким-то неистовством жал на все кнопки подряд. Однако преуспел только в том, что зажег электрическую лампочку.

- Дайте эту штуковину мне - сейчас же!- приказал Морган.- Я ее выключу. Да сделайте же что-нибудь! Она все зальет этой тараканьей морилкой! Не цельтесь в себя, идиот вы законченный! Отверните в сторону... О господи, нет, только не туда! Не на койку капитана! Бога ради, держите ее подальше от капитанской койки... Нет, подушкой ее не заткнешь. Да не в постель, болван! Вы просто...

- Ну, все же лучше, чем залить всю комнату, правда?- Голова Уоррена вынырнула из светящегося облачка инсектицида.- Да ладно вам. Не волнуйтесь так, не то вас удар хватит. Сейчас выключу. Сейчас...

Он уклонился от руки Моргана и с дьявольским выражением на лице бросился на середину комнаты.

- Нет, не надо. Я включил эту штуку, и я же, с Божьей помощью, ее выключу!- Он размахивал "Русалкой", шипящей, словно энергичная кобра.- И вот эту дрянь должен рекомендовать мой дядя? Дешевка! Не выйдет! Я найду Вудкока и все ему скажу! Я нажимал все паршивые кнопки...

- Хватит разглагольствовать!- перебил его Морган, задыхаясь в едком, вонючем облаке; в каюте стало трудно дышать.- Сделайте что-нибудь. Направьте струю в иллюминатор...

- Я знаю, что я сделаю!- вскричал Уоррен, входя в раж.- Я все понял! Надо включить хреновину в полную силу, и она сразу выключится. Вот именно! Если Вудкок говорил правду...

Вудкок действительно говорил правду и имел законное право гордиться своим детищем. Струя жидкого инсектицида вырвалась из сопла с силой и яростью пожарного шланга. Не мог мистер Вудкок пожаловаться и на точность удара. Обжигающая струя со свистом пронеслась по каюте и угодила прямиком в лицо капитана, сэра Гектора Уистлера, который как раз в тот момент открыл дверь.

Морган закрыл глаза. Менее всего ему хотелось смотреть на лицо капитана Уистлера. Уж скорее он взглянул бы на горгону Медузу. Более того, ему хотелось напрячь все свои силы, ускользнуть из каюты и бежать куда глаза глядят. Но зловещее шипение "Русалки" заставило его приоткрыть один глаз и посмотреть - но не на Уистлера, а на Уоррена.

Уоррен первым обрел дар речи.

- Я ничего не мог поделать, капитан!- взвизгнул он.- Клянусь всем, что есть святого, я бессилен! Я испробовал все. Нажимал на все кнопки, но она не выключается. Смотрите! Сейчас я вам покажу. Смотрите!..

Раздался резкий щелчок. "Русалка" всхлипнула, заклокотала, и струя инсектицида немедленно иссякла. Кошмар прекратился. Блестящая трубка снова стала такой же безобидной, как и прежде.

Впоследствии Морган осознал, что их спасло лишь чудо. Вглядевшись в коридор поверх капитанского плеча, он заметил изумленное лицо Валвика. Только одна фраза: "Так, значит... это... вы!" - успела сорваться с дрожащих от бешенства губ капитана "Королевы Виктории". И тут же мощная рука Валвика зажала ему рот. Одновременно норвежец другой рукой ухватил обезумевшего капитана за брючный ремень и втащил его в каюту, захлопнув дверь ногой.

- Пыстро!- проревел Валвик.- Отфлеките ефо чем-нипуть, шштопы он остыл, иначе он пософет перфофо помощника, и токта - рас-тфа - мы все окашемся са решеткой! Я тико исфиняюсь, Старый Морж, но у меня не пыло трукофо фыхота...- Нахмурившись, он бросил на Уоррена укоризненный взгляд: - Ф икрушки икрались, а? Нашли фремя! После тофо как я из сил фыпился, щштопы успокоить старину Морша и расскасать, чем мы санимаемся, не фремя тля икры. Ну, хорош! Чем это тут так фоняет?

- Всего-навсего морилка от тараканов, капитан,- упрямился Уоррен.Подумаешь, всего-навсего тараканья морилка!

Судорога сотрясла мощное тело капитана Уистлера; неповрежденный глаз вылез из орбиты, но его протесты угасли втуне под мощной ладонью Валвика, запечатавшей его уста. И все равно Валвику пришлось зажимать ему рот обеими руками.

- Шестно, Старый Морж, это рати тфоей ше польсы!- умолял Валвик, таща капитана за стол и насильно усаживая на стул. Ответом ему послужил фонтан невнятных звуков, словно под землей заработал гейзер.- Инаше ты сейшас стелал пы шшто-нипуть такое, о чем потом пришлось пы пошалеть. Эти госпота все опъяснят; ручаюсь! Если обещаешь ситеть тихо, я тепя отпущу. Ты мошешь скасать им фее, шшто тумаешь о них, если тепе путет лехше, только ничефо не телай. Иначе притется тепя утихомирить... Кофорю тепе, фее рати тфоей ше польсы! Ну, смотри. Ты - шелофек слофа. Ну как?

Ответом ему послужило согласное мычание - капитан Уистлер склонил голову, словно умирающий гладиатор. Валвик отошел назад и убрал руку.

Последующие полчаса Морган с удовольствием вычеркнул бы из своей жизни. Сказать, что это была нервотрепка, значило ничего не сказать; ибо как можно не упомянуть о тех неуловимых нюансах, которые, по мнению мистера Лесли Перригора, являются солью классической драмы. Речи и поведение капитана были исполнены поистине классической мощи; он часто хватался за шею и устремлял дрожащий перст на Уоррена, словно Макбет, увидевший призрак Банко, и беспрестанно повторял:

- Говорю вам, он сумасшедший! Он пытался меня отравить! Он одержим манией человекоубийства! Вы что, хотите, чтобы он перерезал всех моих пассажиров? Почему вы не разрешаете мне посадить его под замок?

Если в конце концов возобладали более трезвые намерения, то лишь благодаря некоему обстоятельству, которое в тот момент не пришло Моргану в голову. Он вынужден был признать: у капитана Уистлера имеются веские причины для недовольства. Помимо физического ущерба и ущемления личного достоинства (струя из "Русалки" угодила прямиком в поврежденный левый глаз Уистлера, словно стрела, пущенная из лука меткой рукой), у капитана были все основания жаловаться и на вездесущую жидкость от насекомых. Вся каюта была ею залита. Призрачное марево окутывало парадную форму капитана; морилка пропитала его постель, одеяла, подушки, простыни; вокруг его ботинок образовалась лужица; вахтенный журнал благоухал, от деловых бумаг капитана остались одни намеки и воспоминания. Короче говоря, можно было смело спорить на что угодно, что еще долгие месяцы ни один таракан не осмелится приблизиться ни к чему принадлежащему капитану Уистлеру.