Пройти через туман 2 - Алексей Юрьевич Елисеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поток моих мыслей прервал звук с шумом втягиваемого воздуха и удаляющийся цокот. Да, ладно! Рубер просто так взял и ушёл? Не верю! Я приподнялся со ступенек и выглянул в высаженное окно. Тварь действительно уходила, вот только меня категорически не устраивало то направление, по которому она двинулась. Перерождённая свинья с интересом потрусила к подъезду в котором я оставил раненного товарища. Вот как так?
Нет, я слышал уже, что развитые твари видят и слышат отлично, да и все прочие органы чувств у них на должном уровне. Также в беседах крёстная не раз высказывала свои домыслы, что, помимо стандартного набора чувств, у них развиваются новые. Что-то вроде Даров у иммунных. Мне вот сейчас не верилось, что рубер вынюхал при помощи одного обоняния Бурята. Ведь я только что вылил в подъезде полсапога собственной крови. По идее у заражённого крышу должно сорвать от одного запаха, но нет. Он выбрал подъезд, где у него есть шанс добраться до раненого и закусить им.
Я тихо спустился и прицелился из пистолета в здоровенный зад рубера, что-то совсем по-свински шумно вынюхивающего у самого подъезда. Для полноты образа не хватало только покрикиваний, но было не до смеха. Дурной мощи и сжатой в пружину энергии в этой скотине столько, что, если захочет, то запросто ударом копыта перевернёт паровоз. Пластины биологической брони настолько эффективно прикрывают все уязвимые места, что без двенадцати, а лучше четырнадцатимиллиметровой нарезной снайперской винтовки добывать такую дичь крайне рискованно. Да что там «рискованно»! Смертельно опасно…
Поразмыслив, я решил перевести прицел на споровый мешок. Получить пистолетную пулю в зад, конечно, будет очень унизительно, но меня брали сомнения, что заражённый проникнется величием моего морального превосходства. Хлопнул пистолетный выстрел, изрядно убавленный по громкости интегрированным глушителем. Промахнулся! Заражённый подпрыгнул на всех четырёх лапах от неожиданности.
— Не нравится⁈ — выкрикнул ему я насмешливо, — Сюда иди, тварь!
И он не заставил себя приглашать дважды. Оставшиеся в магазине одиннадцать патронов я выстрелил в надежде повредить что-то уязвимое, например, глаз. Надеяться на то, что десятимиллиметровый патрон возьмёт лобную кость кабана, да ещё так неприлично обросшего костяными пластинами, я бы не стал.
Удивительные проворство и ловкость движений для такой тяжёлой туши позволила руберу развить приличную скорость. Таранный удар переродившегося кабана был страшен. Гадская свинья рвалась к моему телу со всей страстью, а дверная коробка сваренная из дешёвого металла, грозила не выдержать. То, что это случиться за миг до моей смерти, я ощутил со всей отчетливостью дрожащей шкуры.
Мамба стреляет, не жалея боеприпас, но что-то у неё не получается попасть в уязвимую точку. Пули промежуточного калибра бессильно рикошетят. «Сталкер» во второй раз за сегодня сухо щёлкнул, сообщив мне, что патронов больше нет. В разгрузке были два запасных магазина, но тяжёлые пули не эффективны против этой развитой твари. Решение пришло словно извне. Я наморщил пупок — примитивный способ, подсказанный мне знахарем Лакмусом. Судя по обмолвкам, есть другие механизмы взаимодействия с Даром, но я и этот ещё не освоил, чтобы начинать искать и осваивать другие способы. Паразит, поселившийся внутри меня, откликнулся с готовностью. Едва я успел зажмурить глаза, сверкнуло так, что перед закрытыми веками глазами поплыли разноцветные круги. Проморгался. Через секунду зрение вернулось, но то, что я увидел, мне не понравилось.
Свинский рубер пребывал в жалком состоянии. Копыта разъехались, броня на морде опалена и частично сожжена, глазки слепо моргают, а по телу пробегают конвульсивные неконтролируемые судороги, но при всём этом тварь жива! С расстояния в пару метров я влил в свой боевой дар половину всего запаса того, что тут в Улье называют Дух Стикса, т. е. того резерва сил, который тратился при использовании Даров, а этот заражённый жив.
Нет. Ну, это форменное свинство. Придется закончить все по-старинке. Потянул нож из ножен и подступился к дергающемуся руберу. Споровый мешок уже начал зарастать костной тканью, но радикально он ничем не отличался от такого же органа у менее развитых заражённых. Чем-то напоминал разросшуюся половинку чеснока. Я ухватился левой рукой за один из ступлёных шипов. В предплечье что-то подозрительно хрустнуло. Зря я заблокировал своей рукой удар топтуна. С другой стороны, совсем непонятно, какой результат получился, если бы монстр зацепил меня своей когтистой граблей.
Нож легко скользнул между дольками и проник в споровый мешок. Рубер сразу затих, что я немедленно счёл необходимым прокомментировать.
— Дохрюкался…
Выгреб из мешка всё, что там было, и отступил вглубь подъезда разобраться с добычей. Неосознанно, разгребая чёрные и янтарные нити, ожидал увидеть жемчужину, но нет. Видимо свинскому мутанту до элиты было ещё далековато. Однако остальная добыча была хороша. В руках у меня лежали пятьдесят шесть споранов, пять горошин и семь длинных нитей узелкового янтаря — вообще самого лучшего, что можно только добыть из заражённых.
Глава 31
Пока я сидел на ступеньке и считал добычу, мне пришла мысль, а следом больно уколола внезапно проснувшаяся совесть. Вот я, такой славный парень, завалил рубера и выстоял против двух топтунов в ближнем бою. Сижу, считаю хабар, добытый охотой, а в это время мой товарищ загибается с двумя пулями двенадцатого калибра в животе.
Решительно ссыпал из ладони всё в карман разгрузки и отправился к Буряту. Сапоги мерзко прочвакали по раскисшей дороге. В подвале, где я спрятал раненого, стоял тяжёлый запах крови и чего-то ещё, а мужчина был без сознания. Вероятно, он вырубился после того, как я затолкал его в подвал. В пользу этого предположения говорила та же самая поза, в какой я его оставил. Раненого нужно срочно доставить в стаб. Причём желательно не в Тридцать Второй, а в Зимний, где и передать его в заботливые руки Лакмуса и Брусники.
— Монтана аскэросо…
Со спины неслышно подошла крёстная, я вздрогнул и обернулся.
— Давай вынесем Бурята отсюда! — продолжила она.
Я поднял его за плечи, а Мамба подхватила его за ноги.
— Куда вы меня ногами вперёд тащите? — слабо запротестовал парень.
— Молчи, Бурят, — выдохнула негритянка, — Экономь силы. Сейчас тебя поднимем и подлечим.
— Не бурят я, якут…
— Да какая разница? Мамба вон, негритянка, — разворачиваясь лицом к двери, ответил я, — А по имени так вообще гадина ядовитая, ползучая. Да и я не сказочный людоед, а кваз…
Якут растянул в бледной улыбке уже начавшие синеть губы.
— Какой ты Квазимодо — время покажет…
Мы уже собирались нести Бурята по лестнице, как одна из теней в глубине подвала пришла в движение. Если бы не моё обновлённое зрение, я бы и не заметил ничего. Глаза заражённого регистрировали малейшее шевеление словно бы независимо от мозга. Не успел я ничего предпринять, как неясная тень превратилась во вполне реального, диковатого вида небритого мужика в фуфайке. Однако самым примечательным в нём было гражданское самозарядное ружьё «Сайга», в которых я уже понемногу начал разбираться.
— Вы кто такие, мать вашу? — незамедлительно спросил он, держа нашу живописную троицу на прицеле.
— Совершеннолетняя я, — проворковала моя крёстная, таким елейным голоском, что невольно испытал прилив ревности, — Не беспокойся. Паспорт дома забыла, могу права показать.
— А ну… Это! — растерял всю свирепость мужик, — Лапы в гору!
— Не дури. Мы раненого несём, — счёл необходимым повернуть разговор в конструктивное русло я, — Чего нам? Бросить его и руки поднять? Помог бы лучше…
— Эээ… Как помочь? — опешил мужик от внезапного захода.
— Ты местный? — проигнорировал я его вопрос.
— Эээ… Да! — кивнул он и поморщился, — Местнее, вашу мать, не бывает.
— Голова болит? — участливо осведомился я, — Сушит? У нас лекарство имеется. Как тебя звать?
— Иван — я. Иван Егорович, — представился мужик, — Третий день голова болит, и сушняк, как будто водку хулиганил несколько дней подряд.
— Ваня, — проворковала Мамба, — Будь другом,
