Битва за Русскую Арктику - Александр Широкорад

Император Николай II хотел немедленно объявить указом о том, что основной военный порт должен быть устроен на Мурмане, в Екатерининской гавани, причем Екатерининская гавань должна быть соединена железной дорогой с одной из ближайших станций прилежащих к Петербургу железных дорог.

Прошло месяца 2–3, и вдруг я прочел в “Правительственном вестнике” указ императора Николая II о том, что он считает нужным сделать главным нашим морским опорным пунктом Либаву, и осуществить все эти планы, которые на этот предмет существуют, и назвать этот порт портом императора Александра III во внимание к тому, что будто бы это есть завет императора Александра III.

Меня этот указ чрезвычайно удивил, так как мне было известно да и сам император мне говорил, что покойный император Александр III не только держался совсем другого мнения, но за несколько месяцев до своей смерти на моем всеподданнейшем докладе (который, вероятно, находится в личном архиве императора Николая II) высказал совершенно противоположное мнение.

Через несколько дней после появления этого указа ко мне явился Кази, человек, очень близкий к великому князю Константину Константиновичу, и говорил мне, что вот как великие князья, пользуясь молодостью императора, пользуясь тем, что император только что вступил на престол и, так сказать, еще не окреп, злоупотребляют своим влиянием. Кази рассказал мне, что после указа о Либавском порте император Николай II приехал к великому князю Константину Константиновичу и со слезами на глазах сетовал великому князю о том, что вот генерал-адмирал, великий князь Алексей заставил его подписать указ, указ, который совершенно противоречит его взглядам и взглядам его покойного отца. Отказать же ему в этом император Николай II не мог, так как великий князь поставил этот вопрос таким образом, что если этого не будет сделано, то он почтет себя крайне обиженным и должен будет отказаться от поста генерал-адмирала»24.

Николай уступил, и строительство Либавского порта продолжалось. Мало того, Николай II издал указ, которым Либавский порт был переименован в порт Императора Александра III.

Затраты на строительство порта и крепости Либавы были огромны. Ради Либавы адмиралы и министры экономили на строительстве укреплений Порт-Артура, ставили в зимний период Тихоокеанскую эскадру на прикол в целях экономии топлива и т. д. Но вот Порт-Артур взят японцами, а 27 июня 1907 г. решением Совета государственной обороны была упразднена Либавская крепость.

Материальные потери, понесенные Россией в результате преступной либавской авантюры, превысили материальный ущерб, связанный с утратой Порт-Артура.

В 1928 г. Либаву посетил американский журналист, который с удивлением бродил по безлюдным кварталам пустых казенных зданий, по развалинам огромной крепости и осматривал огромный порт, вход в который затянуло песком. В своем репортаже о Либаве он провел аналогию с романом Г. Уэллса «Война миров».

Витте был упрям и, не желая отступать от своей идеи, а лишь видоизменив ее, внес на рассмотрение в Государственный совет. «В видах правильного развития нашей торговли на Севере и ослабления ее зависимости от иностранных купцов, – утверждал он, – следует безотлагательно приступить к устройству на

Мурманском берегу удобного для стоянки судов коммерческого порта, который вместе с тем служил бы и административным центром». По мнению министра, с появлением портовой инфраструктуры на Мурман потянутся желающие поселиться на новом месте, что даст толчок к дальнейшему усилению там русского присутствия. Правительство же возьмет на себя «инициативу в деле сооружения за казенный счет в Екатерининской гавани частных домов, которые на известных льготных условиях по пониженной стоимости передавались бы в собственность благонадежным лицам из числа русских подданных». Предполагалось перевести из Колы в новый порт все административные учреждения, больницу, школу и почту.

Государственный совет отнесся к этой инициативе благосклонно и 8 апреля 1896 г. одобрил предложение Витте. По распоряжению Николая II из казны на строительство порта выделялось 400 тысяч рублей.

Летом 1896 г. в Екатерининской гавани началась подготовка к возведению портовых сооружений, жилых и административных зданий будущего города. Для проведения осушительных работ и планировки местности наняли группу норвежских рабочих под началом инженера Ульсена.

Берега гавани изобиловали отвесными скалами. В 300–400 метрах от моря подрядчикам удалось найти и застроить несколько ровных площадок.

Для удобства подхода судов, их загрузки и разгрузки береговую часть на протяжении нескольких сотен метров выровняли и облицевали камнем, а поверху устроили набережную. Крупнотоннажные и глубокосидящие корабли швартовались у специальной пристани. Суда снабжались водой по 200-метровому водопроводу. Пристань соединялась с товарными складами, пожарным обозом и бассейном, где хранили пресную воду, железнодорожными ветками, отходящими от магистрали, протяженностью 1,5 километра, проложенной вдоль всего поселения. Параллельно пролегало почти 600-метровое шоссе. При закладке фундаментов под здания, устройстве железной дороги, шоссе, набережной и водопровода пришлось взорвать динамитом 12 тысяч кубометров скальных пород – это делали норвежские подрядчики. Всего в 1898 г. на работы по строительству порта и города ежедневно выходили до 200 русских и около 50 норвежских рабочих.

Через три года – в рекордно короткий срок – на берегу затерянной среди скал и тундры северной бухты появился новый русский город. В феврале 1898 г. последовало высочайшее повеление о перенесении уездного управления из Колы в Екатерининскую гавань.

24 июня 1899 г. в присутствии великого князя Владимира Александровича, многочисленных русских и иностранных гостей, журналистов, ученых, промышленников состоялось официальное открытие города. На праздник специально прибыли крейсер «Светлана», военный гидрографический пароход «Пахтусов», крупнейшие пароходы Товарищества Архангельско-Мурманского срочного пароходства «Император Николай II», «Сергей Витте», «Королева Ольга Константиновна», «Чижов» и «Трифон Печенгский», норвежский броненосец «Торденшельд», пароход Мурманской научно-промысловой экспедиции «Андрей Первозванный».

Перед собравшимися огласили «мнение Государственного совета» от 7 июня 1899 г. о присвоении «городскому поселению и порту при Екатерининской гавани… названия “Александровск” и переименовании Кольского уезда в Александровский»25. В тот же день состоялись парад военных моряков и освящение церкви святителя Николая Чудотворца, возведенной на вершине скалы и видной отовсюду за несколько верст.

Первоначально население Александровска-на-Мурмане не превышало 700–800 человек, приехавших сюда по найму. Но и эта малочисленная колония на берегу Екатерининской гавани не была лишена «столичных» развлечений. В 1913 г. в городе даже появился кинематограф.

С 1899 г. по 1915 г. Александровск мог служить временной базой русских кораблей, действовавших в Атлантике, но серьезного коммерческого значения он не имел, поскольку связь порта по суше с Центральной Россией практически отсутствовала.

Почти весь грузооборот по-прежнему шел через Архангельск. Так, в 1905 г. в Архангельском морском порту на суда было погружено 40 201 тыс. пудов (658,5 тыс. тонн) товаров, а выгружено 5194 тыс. пудов (85,1 тыс. тонн). В 1913 г. эти цифры возросли до 57 125 и 8097 тыс. пудов (935,7 и 132,6 тыс. тонн), соответственно.

Следует заметить, что на Севере русские частные судоходные компании располагали всего 70 паровыми судами, общей вместимостью 12 230 брт26, и 410 парусными судами средней вместимостью 62,7 брт. Так что большая часть грузов, проходивших через Архангельск, перевозилась на иностранных морских судах.

Всего морским путем через Архангельск и другие порты Северного Ледовитого океана в Россию доставлялось 6,1 % грузов (для сравнения: через Балтику – 38,3 %, через Черное море – 44,9 %).

С давних времен с морских судов, пришедших в Архангельск, большинство грузов перегружали на речные суда. К 1906 г. на Северной Двине уже плавали 239 грузовых и буксирных пароходов и 1507 парусных и несамоходных судов. В 1905 г. грузооборот Архангельского речного порта составил 67 669 тыс. пудов (1108,4 тыс. тонн), а в 1911 г. – 146 015 тыс. пудов (2391,7 тыс. тонн).

Речные суда по Северной Двине и ее притоку Сухоне шли в Вологду. В районе Вологды в 1825–1828 гг. был построен Северо-Двинский канал, соединивший Сухону с Шексной. Ну, а из Шексны суда попадали уже на Волгу.

В 1872 г. Вологда через Ярославль была соединена с железнодорожной сетью Центральной России. В 1898 г. из Вологды протянули одноколейную железную дорогу в Архангельск. А уже в следующем году речной порт Котлас на Северной Двине был через Пермь соединен с Транссибирской магистралью.

Итак, русские основательно закрепились на Белом море и Кольском полуострове. Теперь стал возможен бросок на север, а главное – на северо-восток.