Откровение - Бентли Литтл

- Мы обязательно начнем подыскивать имя, - кивнула Марина, спуская ноги с кровати.

- Да? Обязательно?

- Обязательно, - кивнула жена.

- Быстро.

- Я вообще быстро думаю.

Марина встала, подошла к стоящему посреди спальни креслу в стиле королевы Анны и накинула брошенный на спинку халат. Потом поправила волосы, попавшие под воротник, и вышла из спальни.

Гордон слышал, как она вошла в ванную, а через несколько секунд - шум воды в унитазе. Потом она прошагала на кухню, и тут раздался душераздирающий крик.

- Марина! - взвился Гордон и кинулся в коридор, едва не зашибив распахнувшейся дверью жену, которая бежала обратно. - Что? Что случилось?

В истерических рыданиях он не смог разобрать ни единого слова, поэтому, отстранив ее, сам поспешил на кухню.

Кошачий туалет, который Марина смастерила из картонки из-под пепси, был перевернут, земля разбросана по всему кафельному полу. Миска с кормом и блюдечко с водой тоже валялись перевернутыми.

И все вокруг было покрыто кошачьей кровью.

Красные пятна покрывали всю поверхность желтого холодильника, словно его обрызгали из пульверизатора. Сгустки крови и синеватые внутренности размазаны по столу. Из мусорной корзины под раковиной торчала серая кошачья лапка.

Сама кошка, или то, что от нее осталось, лежала на полу прямо перед плитой. Тельце - практически одна окровавленная меховая шкурка - было распростерто на полу; по краям в него были воткнуты кухонные ножи для разделки мяса. Голова, отчлененная от туловища, лежала отдельно, как старый серый теннисный шарик. Мертвые зеленовато-желтые глаза смотрели в потолок.

Гордон быстро огляделся по сторонам. Окна были прочно закрыты на запоры, равно как и дверь. Он выбежал в прихожую, но основная дверь тоже была заперта, и засов был на месте.

Как?

Что?

Открыв входную дверь, он выглянул на улицу. Туман немного рассеялся, но сырость в воздухе осталась. Это первые признаки осени; запах наступающей поры листопада. Он обшарил глазами гравийную подъездную дорожку, но не заметил ничего необычного. Заперев дверь, он вернулся в спальню. Марина лежала на кровати, укрывшись с головой. Плечи вздрагивали от рыданий. Гордон присел на край.

- Ну, успокойся, - проговорил он, обнимая жену. - Ничего страшного. Все будет хорошо.

Он и сам уже сомневался, что все будет хорошо. Внезапно Гордон ощутил непонятный иррациональный страх за ребенка.

Часть вторая

1

На обочине шоссе Черного Каньона в сторону Рэндолла стоял человек. Он стоял здесь уже несколько часов и насквозь пропотел во влажной духоте позднего лета, но пятна под мышками и на спине были не видны под дорогим пиджаком. Как всегда, на своем месте был и тугой узел галстука. Рядом с ним, на земле, стоял голубой "самсонайт" - дорожный чемодан с одеждой, зубной щеткой и прочими индивидуальными принадлежностями. Сверху, на чемодане, лежали фотоальбом и пачка религиозных брошюр. В руке человек держал экземпляр пересмотренного стандартного издания Библии.

На шоссе, впервые за час, показался додж-пикап, и человек заученным движением вытянул руку с поднятым большим пальцем. Водитель промчался, даже не взглянув на него.

Другой грузовик, ехавший вслед за первым, также промчался мимо, но потом вдруг резко затормозил и через несколько ярдов остановился. Шофер высунулся из кабины, посигналил и помахал рукой. Человек подхватил свои вещи и трусцой поспешил к грязноватому видавшему виды грузовику. Открыв пассажирскую дверцу, он улыбнулся шоферу с курчавой бородой, одетому в красную футболку и желтую шляпу с надписью "кэт".

- Спасибо, сэр.

Водитель кивнул и смахнул на пол газеты с сиденья, давая место попутчику.

- Как вас зовут?

- Зовите меня брат Элиас.

- Брат Элиас? - фыркнул шофер. - Что это за имечко такое?

- Я проповедник живого Евангелия Господа, завещания его Славы, и это имя, под которым я известен его последователям, - пояснил человек, устраиваясь на сиденье и закрывая дверцу машины.

Водитель включил передачу и выехал обратно на дорогу.

- Проповедник, значит? Я сразу догадался, что вы не обычный хич-хайкер[2]. Это было понятно по вашему костюму. Честно сказать, только поэтому я и решил подхватить вас. Обычно я никогда не останавливаюсь, разве что когда вижу знакомых или у кого-то машина сломалась. В наши дни на дороге всякие люди попадаются. Никогда не поймешь, кого можешь посадить. Некоторые могут и пришить не моргнув глазом. - Он протянул брату Элиасу широкую мозолистую ладонь. - Тим Макдауэлл, будем знакомы. Работаю на лесопилке в Рэндолле. Ездил собирать заказы в Харгрейв. Не доводилось бывать в Харгрейве? - обернулся он к попутчику. - Небольшой городишко в Коконито. Вряд ли там больше полсотни жителей, а добраться туда можно только по одной проселочной дороге, которая петляет вдоль скал, стерва. - Внезапно смутившись грубого слова, он сконфуженно улыбнулся. - Прошу прощения. - Несколько миль они проехали молча. Шофер, не выдержав, кашлянул. - Какие дела вас подняли в дорогу?

Брат Элиас, не отрывая взгляда от шоссе, ответил кратко:

- Служение Господу.

Тим кивнул, улыбнулся и вновь погрузился в молчание. Следующий раз надо быть поумнее и не брать попутчиков. Никаких. Даже тот, кто выглядит нормально и респектабельно, в наши дни может вполне оказаться психом. Краем глаза он поглядел на брата Элиаса. Священник с непроницаемым лицом сидел прямо, уставившись в лобовое стекло и сложив руки на Библии, которую держал на коленях. Тим покачал головой. Сам виноват. Он же захотел подвезти этого клоуна. Теперь надо проявлять любезность. Проехав молча еще несколько миль, он обернулся к священнику.

- Значит, просто путешествуете? Автостопом? По мне так проще завести свою церковь и сидеть на одном месте.

- Я еду туда, где во мне нуждаются, - сказал брат Элиас.

- И куда же сейчас? В Рэндолл? Брат Элиас молча кивнул.

- Вы думаете, Рэндолл пора спасать? Брат Элиас кивнул еще раз.

- По мне так есть куча других мест похуже Рэндолла. Лос-Анджелес, к примеру. Чертово место, полно всяких хиппи, панков, гомиков, сами знаете. Прошу прощения. - Тим снова кашлянул, поймав себя на недобром слове. - А как же вы выбираете, куда ехать? Почему вы решили, что Рэндолл - то самое место, которое настала пора спасать?

- Я видел грядущего дьявола, - ответил брат Элиас. - Мне было видение. Господь показал мне грязь сатанинской порчи и лицо его Зла. Он показал мне пути, которыми противник Его восторжествует в этом новом Вавилоне. "И воскликнул он сильно, громким голосом говоря: пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу". Откровение, глава восемнадцатая, стих второй. Господь послал меня сразиться с этим Злом Его святым словом и учением Иисуса Христа нашего Господа и Спасителя.