Обманутые иллюзии - Нора Робертс

- Ага, - его руки в перчатках вспотели.

- Как ты себя чувствуешь?

- Как в первый раз, когда мы с Аннабель завалились на заднее сиденье, услышал Люк собственный ответ и жутко покраснел.

Макс быстро прикрыл рукой рот, но не смог сдержать смеха.

- Да, да, - наконец выговорил он. - Очень удачное сравнение, повернувшись, он пошел первым вверх по лестнице.

Сейф действительно оказался в библиотеке, за великолепной картиной О'Киффа. С отключенным таймером открыть его оказалось так же просто, как решить детскую головоломку. Макс сделал шаг назад и поманил Люка.

От отца к сыну, гордо подумал он, когда Люк достал из сейфа шкатулки с драгоценностями. Узкий луч его фонарика осветил камни, когда Л|рк откинул все крышки.

Они были великолепны. Только это Люк и смог подумать, глядя вниз, на россыпь искр, сверкавших в оправах из золота и платины. То, что в первый момент он не подумал об их денежной стоимости, было очень приятно для Макса.

- Подожди, - Макс приблизил свои губы к уху Люка. - То, что блестит, часто оказывается имитацией, он достал лупу из кармана на поясе, передал фонарик Люку, а сам осмотрел драгоценности. - Прекрасны, - вздохнув, прошептал он, - просто прекрасны. Как я и говорил, у Эльзы превосходный вкус, - он закрыл сейф и поместил обратно картину. - Стыдно вот так оставлять О'Киффа. Но кажется, это справедливо. Как ты думаешь?

Люк стоял, держа в руках изумруды на много тысяч долларов. И усмехался.

10

Чтобы удавался всякий обман, считал Сэм, нужно найти самое слабое звено в цепи. За короткое время, проведенное в труппе Нувеля, он всегда готов был выполнить любое поручение, подобострастно улыбался и постоянно держал наготове какое-нибудь льстивое словечко. Он сочувственно внимал рассказу Лили о детских годах Люка и завоевал ее сердце, сочинив историю об умершей матери и жестоком отце. Эта история удивила бы его родителей, которые скромно жили в Блумфилде, штат Нью-Джерси и за те шестнадцать лет, что сын прожил с ними под одной крышей, ни разу не подняли на него руку. Сэм ненавидел пригород, в котором жил, и по причинам, вызвавшим недоумение у его тихих, трудолюбивых родителей, презирал их, их образ жизни и скромные потребности.

Будучи подростком, он не раз приводил в смятение родителей своим вызывающим поведением, а то и бунтом против них. Первый раз Сэм угнал родительскую машину в возрасте четырнадцати лет. Он направился тогда в Манхэттен. И достиг бы цели, если бы не отказался заплатить за въезд в туннель. В Блумфилд он вернулся в сопровождении полицейских, вел себя дерзко и ни в чем не раскаивался.

Сэм стал специалистом по части мелких магазинных краж. Он воровал наручные часы, бижутерию, косметику, затем аккуратно укладывал все это в некогда украденный кожаный чемоданчик, после чего продавал со скидкой одноклассникам.

Два раза он совершал налет на здание школы и учинял там разгром, получая удовольствие от разбивания окон, порчи водопроводных труб. Сэм при этом был достаточно осторожен и не болтал о своих похождениях. Ему удалось обаять учителей, и они ни разу даже не бросили подозрительный взгляд в его сторону.

Дома Сэм был настоящим хулиганом и регулярно доводил мать до слез. Родители знали, что он крадет у них. То двадцатка из бумажника исчезнет, то безделушки какие-нибудь, а то и ювелирное изделие. Они никак не могли взять в толк, почему Сэм считает, что вынужден воровать - ведь они неплохо обеспечивали его. Они не знали, что их сын ворует не потому, что ему это так уж нравится. Просто ему доставляло особое удовольствие причинять боль другим.

Он отказывался ходить на разъяснительные беседы, а если иногда родителям и удавалось затащить его к психиатру, то он просто угрюмо сидел и слушал, не вымолвив ни слова. Сэму было шестнадцать, когда мать ответила отказом на его просьбу покататься на ее машине. Сэм же ответил ударом, рассек ей губу и посадил фингал под глазом. Затем молча взял ключи от машины, вышел из дома и уехал.

Он оставил машину у границы со штатом Пенсильвания. Домой он так и не вернулся.

Сэм никогда не думал о своих родителях. В его памяти никогда не всплывали рождественские праздники, дни рождения, поездки к океану. Все эти события для него ровным счетом ничего не значили, а посему их словно и не было. Семья Нувель давала ему деньги на карманные рэсходы, обеспечивала блестящее прикрытие и предоставляла время, чтобы спланировать очередной вираж. Так как он мог пользоваться ими, он презирал их в той же мере, в какой презирал и скромную семейную пару, даровавшую ему жизнь. По причинам, которые сам не понимал и не пытался понять, Сэм больше всех ненавидел Люка. Чувствуя, что Роксана по-детски влюблена в Люка, Сэм решил переманить ее к себе.

Кроме того, он считал Роксану самым слабым звеном в цепи.

Он стал уделять ей время и внимание, выслушивал ее идеи, нахваливал ее мастерство. Источая лесть, Сэм уговорил ее показать несколько фокусов. Он постепенно завоевывал ее доверие и привязанность к себе.

Он нисколечко не сомневался в ее преданности и к концу второго месяца своего пребывания в Новом Орлеане решил пустить эту преданность в ход.

Сэм часто выходил встречать ее по дороге домой из школы, чем завоевал расположение как Макса, так и Лили. Зима тогда была промозглой и влажной. Прохожие едва ли не бежали по улицам, торопясь поскорее окунуться в уют домашнего очага. Заметить в этом людском потоке Роксану не составляло большого труда. Она медленно прогуливалась по тротуару, укрываясь от моросящего дождичка под навесом сплошного ряда балконов второго этажа и рассматривая витрины. Многие продавцы хорошо знали ее и тепло приветствовали, когда она заглядывала в какой-нибудь из магазинчиков.

С почтением и восхищением она дотрагивалась рукой до выставленного товара, нередко задавая продавцам вопросы и стараясь запомнить ответы.

Она была на расстоянии двух домов, когда Сэм увидел ее. Яркие волосы и темно-синяя куртка светились в полумраке дня. Он уже настроился на определенный лад и когда подходил к Роксане, был в превосходном настроении.

- Привет, Рокс, как было в школе?

- Нормально. - Роксана улыбнулась, взглянув на него снизу вверх. Она стала уже достаточно взрослой, чтобы почувствовать себя польщенной вниманием со стороны девятнадцатилетнего мужчины. Сердце внутри ее упорно не желающей развиваться груди забилось чаще.

Один из магазинчиков на Королевской улице торговал не столько драгоценностями, сколько разным ненужным хламом. Было там, правда, несколько интересных вещей, в большинстве своем недорогих. Хозяйка закупала товар партиями и пополняла свою прибыль гаданием на картах и по руке. Сэм заприметил этот магазинчик, потому что хозяйка обычно работала одна, а Роксана часто заходила туда на гадание.

- Хочешь на картах погадать? - он улыбнулся. - Может, как раз узнаешь, как ты написала контрольную?

- Никогда про такую ерунду не спрашиваю.

- Можешь спросить о своем парне. - Сэм посмотрел на Роксану так, что ее сердце запрыгало и, не дожидаясь, пока она пройдет мимо магазинчика, распахнул дверь. - А может, она скажет, когда ты выйдешь замуж.

Роксана опустила глаза.

- Ты ведь не веришь картам.

- Посмотрим, что она тебе скажет. Может, и поверю. Мадам Д'Амур восседала за прилавком. У нее было острое, густо нарумяненное лицо с огромными карими глазами. На голове красовался один из ее многочисленных тюрбанов, на сей раз лилового цвета. Из-под него выглядывали несколько выкрашенных в иссиня-черный цвет волосков. Тяжелые серьги из горного хрусталя ниспадали на плечи, одетые в лиловый кафтан. Вокруг шеи извивались несколько серебряных цепочек. На запястьях обеих рук звенели браслеты. Ей было за шестьдесят. По ее словам, в роду у нее были цыгане. Возможно, это и соответствовало истине, но, каким бы ни было ее происхождение, Роксана получала удовольствие от общения с ней.

Зазвенел дверной колокольчик, она посмотрела на вошедших и улыбнулась. Игральные карты с яркими картинками были разложены на прилавке в форме кельтского креста.

- Я так и думала, что моя маленькая подружка должна ко мне сегодня зайти.

Роксана подошла поближе, чтобы рассмотреть карты. В магазинчике было довольно жарко, но она не обратила внимания на это обстоятельство. Курения, возжигаемые Мадам, а также духи, которыми она себя баловала, всегда источали восхитительный аромат.

- Ты пришла покупать, - спросила она, - или счастья поискать?

- У вас есть время погадать?

- Для тебя, моя дорогая, у меня всегда найдется время. Может, выпьем горячего шоколада, да? - Она бросила взгляда на Сэма и ее улыбка стала таять. Было в этом парне что-то, что ей не понравилось, несмотря на открытую, дружелюбную улыбку и красивые глаза. - А вы? У вас есть, о чем спросить карты?

- Да нет, у меня все нормально, - ответил он, застенчиво улыбнувшись. Меня это малость пугает. Ладно, Рокс, побудешь здесь, а я схожу в аптеку, мне там надо кое-что прихватить. Дома встретимся.