А волки здесь тихие (СИ) - Петрова Лин

— Мальчики, кто еще в состоянии ходить, наносите это средство на раны, но только в волчьем обличии. И экономно, пожалуйста, чтобы всем хватило.

А сама наклонилась к Максу. Если сказать проще, то он умирал. Он только раз смог приоткрыть глаза, когда я задела его спину, разомкнул уста и прошептал

— Оставь. Я ухожу

Вот тут моя выдержка дала трещину. Я заревела, вцепившись в него.

— Не смей уходить, Макс! Не смей! Ты обещал мне!

Родне-е-енький, прошу тебя, борись. Пожалуйста, ради нас всех, борись — я уткнулась лбом в его руки, судорожно трясясь от горестных всхлипываний, пока мне на плечо не легла рука Жана.

— Да, да. Ты прав. Он еще не умер, а я уже оплакиваю.

Я быстро вытерла слезы.

— Я не дам тебе умереть, Макс. А если ты все-таки умрешь, то я тебя верну с того света, и сама прибью. Выдумал мне — во мне просыпалась какая-то новая решительность. Я знала, что сделаю все, чтобы он выжил.

— Дети — внезапно остановилась я.

— У кого есть телефон?

Я быстро набрала номер и отправила сообщение

— Можете выходить. Все закончилось.

Побежала в лабораторию, с надеждой, что мама была запасливой. Я быстро распахивала дверцы шкафов, смахивала все на пол, пока не осталось ни одного целого шкафа. Но я нашла нитки.

Часть маминого лекарства Жан ввел Максу в вену, часть я практически полностью обмазала тело. Но детей все еще не было. Я начала волноваться еще и за них. Что могло случиться? Позвонить? Но номер им не знакомый, а я запретила отвечать на незнакомый номер. Может, голос мой не узнали? Я снова отправила голосовое сообщение

— Ларита, Маркор, это действительно я, выходите. Контрольные слова, что это действительно я- Соломоныч, балет, ракушка, Камбоджа, пение. Лара, мне нужна твоя помощь, Макс умирает.

И буквально через пять минут дети осторожно заглянули в комнату, а я мысленно похвалила их. Глаза у Маркора были широко открыты, он немигающим взглядом посмотрел на присутствующих. Страшно, я понимаю, это картина не для детской психики. Но мне нужно было хоть как привести их в чувство, поэтому я распахнула им руки.

— Вот и свиделись

И мои родные кинулись в мои объятия. Я еле сдержалась, чтобы не закричать от боли, когда их руки задели раны на спине, сжала зубы и крепко зажмурилась. А когда открыла глаза, на меня смотрел нахмурившийся Жан, но я покачала головой, запрещая ему говорить. Потом, сначала Максимилиан.

— Макс — сдавленным голосом прошептала Ларита и медленно подошла.

Окровавленный Максимилиан все еще лежал без сознания. Сестра осторожно дотронулась до него рукой, а потом провела по его шерсти ладонью и поднесла окровавленную руку к своему лицу. Некоторое время, не двигаясь, смотрела на нее, а потом медленно подняла на меня глаза, полные ужаса.

— Лара, он еще жив. Но время идет, родная моя, мы можем опоздать. Поэтому бери нитки и начинаем шить.

А чтобы не делать это в полной тишине, я начала говорить

— Маркор, сходи на кухню и притащи все, что найдешь съедобного.

— Ребят, кто уже может ходить, нужно обойти территорию. Посмотрите, что с вашим домом, ну и на предмет безопасности оцените обстановку. А то от этих тварей можно ожидать всё, что угодно.

Хотя кому я говорила? Их осталась ровно половина. Но ведь смогли! Выгрызли!!!

К нам, хромая подошел Дэн.

— Мы пойдем, Мар. Отца нужно в последний путь проводить — тихо сказал он.

Внезапно все мои запрятанные внутрь чувства хлынули наружу слезным потоком, едва я вспомнила гибель дяди.

— Нет, Дэнзер. Мы похороним дядю рядом с папой. Пусть хоть там они будут вместе. Это моя благодарность ему за все эти годы. За его.. — горло сжалось от спазмов

— …любовь

Я вытерла слезы об рукав

— И вы оставайтесь. Места много, и всем нам спокойнее будет — я шмыгнула носом

Ларита все это время молча шила, роняя на Максимилиана крупные слезы.

Ничего-ничего, мы все переживем. Мы сможем, мы уже смогли. Сегодня ночью мы сами себе доказали, что многое можем, а ведь никто в это не верил. А может кто-то верил и именно поэтому мы все еще живы?

Макс застонал и продрал глаза.

— За-а-аррра-а-аза-а-а — прошептал он.

Лара вскрикнула и кинулась к его лицу. Ага, дошивать кто будет?

— Я же сказал, оста-а-авить меня. Уйти не дала, зара-а-аза — выдохнул Максимилиан.

— И не дам! Обещание давал? Давал! Вот и выполняй. А то взяли моду уходить — я снова вытерла слезы.

— Вот тебе крестик, вот тебе нолик — я сделала последний шов, отрезала нить и облокотилась на руки, чтобы встать, но не смогла. Тело будто не слушалось меня, да и раны на спине заныли. Я выдохнула, собираясь с силами, но почувствовала на плечах руки Жана. Он подхватил меня, поднял и прижал к себе, чтобы я не упала.

— Постой немного — и обнажил мою спину.

Лара испуганно вскрикнула и прижала руки к губам. На ее возглас прибежал Маркор и уставился на меня.

— Ничего страшного, родной, заживет — смогла улыбнуться я губами.

Жан отрицательно покачал головой.

— Нужно шить, Мара.

Блин. Может не сейчас? Сейчас у меня нет сил, ни физических, ни эмоциональных.

Но Жан уже командовал

— Ларита, приступай. Мара, ложись.

— Нет. Если лягу, то уже не поднимусь. Правда.

— Хорошо — согласился он

— Тогда обхвати меня руками, будем стоя шить.

И повернул меня к себе лицом, подхватил меня за подмышки и прижал к себе, так что мне осталось только обнять его за шею и уткнуться в его грудь. Каждый раз, когда боль была сильной, и я сжимала зубы до скрежета, чтобы не заорать, Жан еще крепче прижимал меня к себе, словно забирая часть боли на себя.

И мне оставалось только вдыхать запах его кожи, будоражащий воображение, не смотря на сложившуюся ситуацию.

Когда Ларита сказала, что закончила, мы еще продолжали стоять прижавшись. Если честно, то я бы могла вот так простоять и до вечера. А что? Я ведь практически вишу на его шее, так что будет не сложно.

Но только теперь заметила, что Жан уткнулся носом в мои волосы и вдыхает мой запах. Мне было уютно и безопасно в его объятиях, и отпускать руки совершенно не хотелось. И даже показалось, что время растянулось в бесконечность, но этой бесконечности показалось очень мало.

До моего сознания донеслось покряхтывание Максимилиана, и я нехотя оторвалась от шеи Жана и посмотрела на Макса.

Ты посмотри, какая зараза, а! Сил нет, чтобы жить, а сам положил голову на ладонь и лыбится.

— Хм

— Что хм? Ты вроде помирать собрался? Вот и помирай себе на здоровье — огрызнулась я.

И откуда взялась эта раздражительность? Хотя и так понятно, откуда, оттуда, что не дали еще постоять с Жаном.

— Не-е-е. Я пожалуй, попозжа если что — сквозь боль выдохнул Максимилиан

— Тут такие дела разворачиваются, а я помирай? И вообще- то не помирай, то помирай. Ты уж определись, дорогая.

И глядя на него, с души будто тяжесть упала. Ведь живой, и еще шутит.

Я отпустила Жана, подошла к Максимилиану, обхватила ладонями его лицо, всматриваясь в его родные черты, а потом прижалась к его голове и облегченно выдохнула.

— Я чуть с ума не сошла, а он тут шутит.

Макс ободряюще улыбнулся.

— Прорвемся.

Жан слушал нас с философским спокойствием, и мне даже стало интересно, о чем он думает?

Я с благодарностью посмотрела на него и кивнула

— Скажи отцу. Мы в расчете

Жан, пристально смотревший на меня, отрицательно покачал головой.

Я немного растерялась. Что это значит? Не в расчете? Или что..?

— Отец ничего не знает

Ничего себе! Значит, он предупредил нас по его собственной инициативе? А ведь чтобы узнать об этом нападении, нужно было приложить большие усилия, ведь такая информация обычно держится в тайне.

— Для него я уехал загород

Вот это да! Неожиданно и если честно, приятно. И благодарна. Ведь его помощь этой ночью была неоценима.

Как позже оказалось, у Максимилиана, ко всему прочему, была сломана лапа, нога в смысле. Поэтому в дальнейшем я не имела права полагаться на него. По крайней мере, до тех пор, пока он полностью не выздоровеет.