Голова в кустах - Алена Смирнова

Лже-Загорскому — воздух в вену и в итоге — в сердце. У убийц был выбор. У меня не было.

Пахло деревьями и увядающей листвой. Под ногами шуршало, тропинка была ровной и упругой. Скрип двери, аромат тушенки, десять довольно широких ступеней вниз. Затхлость, запах терпкого пота, мочи, вскрик:

— Полина!

С глаз сняли платок и чувствительно пихнули в шею. Освещение было скудным — маломощная лампочка над входом. Мне навстречу, будто стремясь подхватить, дернулся Юрьев. Кивнул Саня.

Оба были связаны и сидели на цементном полу небольшого подвала. Рядом с Борисом лежали огромные валенки, остальное было прикрыто старым пледом.

У другой стены тоже валялось тело. Я с трудом узнала обросшего, бледного Лешу Трофимова. Парня опять ломало. Судя по хрипам вместо вдохов и выдохов, ему было совсем худо.

— Мальчики, вы живы, вот счастье! — обрадовалась я.

— Будем живы, пока Варвару Линеву не притащат, — мрачно сказал Саня. — Такой компанией и покинем мир.

— При чем тут Варвара?

— Нас всех вычислили, Полина. Когда узнали, что ты пишущая о нар коте и СПИДе журналистка, решили, будто Варвара тебя специально в университете подцепила. Она давно порывалась с крючка соскользнуть. Зинаиду жалела, пыталась разборки устраивать.

Я боялась, что нас подслушивают, поэтому об отъезде Линевой не заикнулась. Потерять шанс на лишний час из-за болтливости? Не на ту напали. Долго им придется Варвару искать. Парни же наперебой откровенничали. Саню изловили первым, когда он покупал сигареты.

Впихнули в машину, навалились, скрутили. Держали в другом подвале без пищи, сюда транспортировали лишь несколько часов назад. Здесь уже валялся отделанный до кровоподтеков Борис, доходил Леша и разлагался сторож. Вероятно, мы на даче Трофимовых. Младший хозяин кайфовал себе в какой-то землянке в роще, оттуда его и приволокли. «Надо же, угадала, но не нашла», — подумала я. Юрьева взяли на улице, когда он спешил на свидание к Варваре.

Только тут я вникла в сказанное о стороже и непроизвольно взвизгнула. Они неуверенно переглянулись, потом дошло, утешили, мол, к присутствию трупа быстро привыкаешь.

— Ты сядь к нему затылком, Поля, — посоветовал Борис. — Не на пол, ко мне на ноги. Женщинам на цемент нельзя, мать сестре говорила.

Я была тронута. Чтобы не разнюниться, спросила:

— А если полковник узнает? Я у тебя на коленях!

Он сумел засмеяться. Я храбро села на пол.

Мы договорились рассказать друг другу все. Выживет кто-нибудь, передаст по назначению. Начал Саня. Он предложил Лене потрясти мадам Трофимову.

Рассуждал здраво: не погибни Слава сразу после того, как записывал номер ее «Фольксвагена», можно было насмехаться над его теорией о банде Трофимовых — Красновых сколько влезет. Но после убийства идейного студента обстоятельства менялись. Еще Саня собирался заняться Лешей. Наркоман, за дозу мигом расколется, все семейные тайны выдаст.

— Меня тоже осеняло, что Зина впустила его со лже-Загорским Поэтому и в квартире оставила бардак, который они вместе с Трофимовым устроили, — поддержала я.

— Кто был за рулем «шестерки» мы догадываемся, — вставил Борис.

— Кропотов? — подсказала я.

— Леня, — едва проглотил мат Юрьев. — Меня изолировали, когда я предупредил коллег о контактах с Линевой.

Когда Леня узрел мои перекрашенные дохмы и усы. Саню сразу после того совещания умыкнули.

Обсудили вопрос, который я не смогла задать Измайлову. Откуда Варваре было известно про лаз? Постановили: то ли Леша за наркотики, то ли сторож за деньги позволяли кому-то из преступников тут ночевать. И виной неприветливости дедка была обычная подслеповатость.

— Кстати, Славу зарезал Виталик Кропотов, — сообщил Борис. — Серега и с фотороботом не мучился. Адрес был, ресторан, где этот жук экспедиторствовал, неподпольный. Отследил влюбленного и незаметно щелкнул фотоаппаратом. Еще днем показали его мордень всем, кому велел полковник. Виктор Николаевич гений. И парень из университета, и бабка с семечками в один голос подтвердили: «Он». Собирались его ночью брать. Ты с Балковым сегодня виделась?

У него в глазах блистала лютая тоска.

Я не посмела травить лейтенанта тем, что друг свободен и не может его освободить. Качнула челкой отрицательно. Борис протяжно вздохнул.

Пришел черед моего выступления.

— А ведь нас здесь всех сожгут, мальчики, — окрылила я Саню и Борю. — Лешке и Линевой постараются сохранить узнаваемость. Будто он в состоянии наркотического бреда обагрил руки нашей кровушкой по локти. Белая «шестерка» будет заманчиво приоткрыта в овражке.

То есть Алексей Трофимов — наркоторговец, наркоман и убийца. И совершил он все свои преступления на пару с Варенькой Линевой. А Зиночка Краснова использовалась в качестве ширмы. Пусть еще Кропотов участвовал. Тогда, если он не задержан, и его уничтожат. Как-то подзабылось, что Варвара ждала объявления маман Трофимова о найме строителей. А это — сигнал к оккупации рощи. Собрать нас в кучу неимоверно трудно, поэтому возят по одному.

— Поля, ты в шоке, — сказал Борис. — Балков и Воробьев обследовали рощу. Строители настоящие.

— Кое-кто из них, вероятно. Днем трудятся, а пара бандитов отгоняет любопытных от овражка. Ночью строители спят по домам, а шайка собирается на даче.

— Погоди, Поля, — вскинулся Саня. — Каркаешь ты мастерски. Только зачем Трофимова с Линевой жечь, если они…

— Так не они. Ту же Варю газетное объявление Трофимовой попросил отслеживать Кропотов, самому недосуг. Но их следующими после Красновой предложат в убийцы. Менты умные, сообразили, что Краснову подставили. Может, сойдутся на том, что свихнувшийся от наркоты Трофимов всех нас сюда пригласил, порешил, подпалил дачку и сам сгорел. Леня — выродок, согласна. Мы умрем, а он речь над закрытыми гробами произнесет. Ты женат, Саня?

— Нет.

— Других родственников на надежном милицейском плече приголубит.

Как же вы не разобрались, что вас предает свой?

Вместе с Саней понурился и Юрьев.

И вдруг встрепенулся:

— Не томи, Полина. Все-таки характер у тебя ужасный.

— Извините, мальчики. Глупо помирать из-за мента, а не уголовника, сорвалась. Вас сюда заперли по приказу Лени.

А меня? Измайлов не говорил, что я журналистка. И Борис тоже. Так, Саня?

— Точно! — потрясенно воскликнул он. — Точно, это мудилы в машине говорили. Я решил, будто Ленька без меня дознался.

Сказать могла только Лилия Петровна Вешкова, с которой мы неожиданно столкнулись в квартире. И только подруге своей, хозяйке квартиры, Марии Ивановне Бердиной. Сгонять на моторе с рынка к Зине удобно. Примелькалась везде, лотки в разных концах, продавщицы полагают, что она сейчас других проверяет или в административный корпус завернула. А то и наблюдает за ними из укрытия. Пару часов урвать легко. Юра Загорский говорил, будто его папа вплотную приблизился к торгующим наркотиками людям. Его заманили в ловушку.

Юная порядочная Зина должна была свидетельствовать о порядочности намерений, предложить кофе. А потом погибнуть под колесами. Весьма символично, таблетки тоже на жаргоне именуются «колесами». Итак, Загорского убили изощренно.

— Лже-Загорского, — автоматически поправил Борис.

— Нет, Боря, настоящего Загорского, отца Юры. Мотаясь под дождем, я фантазировала. И ты попробуй. Кому он доверился настолько, что пришел с визитом? Кто украл у него в Волгограде паспорт, который он, по его словам, принес домой, чтобы или удержать, или потерзать? Кто сохранил? Балков заметил, что документ почти новый, будто им не пользовались много лет.

— Друг? — подавленно спросил Борис.

— Отключись ненадолго от подлости Лени, елки!

Жена, которая сначала не захотела переезжать к нему, затем вышла замуж и отослала семилетнего Юрика к отцу. Но позже перебралась, преуспела в челночном бизнесе, не брезговала продажей наркоты, матерела. Вероятно, Юра мельком увидел ее в городе, отсюда его навязчивая идея о встрече с мамой. Все принимали это за нарушение психики наркотиками, но он правда встретил мать.

Загорский-старший медленно и верно двигался по цепочке, пока не наткнулся на звено — бывшая жена, мать Юры. Хотел упросить пощадить сына. Не получилось.

Сообщник Марии Ивановны Бердиной владел паспортом Загорского, благо был похож на него. И стал играть его роль. Загорский соответственно после того, как его умертвили, стал лже-Загорским, сомнительной личностью, мертвым неопознанным телом. Юру то ли запутали, то ли посулили свидание с мамой, но главное, начали снова обильно кормить наркотиками. Ограничили контакты с Вешковой. То-то она жаловалась, что Загорский зазнался и почти не обращается к ней, как бывало раньше.

Меня подвел совет Лилии Петровны обратиться к отцу Юры. Мертвому?! Когда она проболталась Бердиной, что интервьюировавшая ее журналистка и соседствующая с Варварой Полина — одно и то же лицо, догадаться о провокации труда не составило. Я и попала в список на умерщвление.