Внуки Сварога - Максим Гаркаленко

– Ну, что, мужики. Пошли! – прошептал Матвей и первым пополз через спящий лагерь.

Монголы спали на земле, завернувшись в одеяла. Кто-то сопел, свернувшись калачиком, кто-то постанывал и сучил ногами, словно находясь в седле. Зато основная масса спала тяжёлым сном сильно уставших людей. Очень медленно мужчины ползли между спящими. В центре поляны стоял единственный шатёр, окружённый полудюжиной палаток, охраняемый четырьмя стражами. Эти бодро передвигались по периметру, переминаясь с ноги на ногу. В руках держали автоматы Калашникова.

Приблизившись к часовым метров на пятнадцать, Котов дал знак залечь. Сам осторожно подполз к бодрствующим воинам и затаился метра за два до ближайшего. Достал два ножа и приготовился. Поднял руку. По этой команде Терентьев сломал две ветки и заворочался на земле. Ближайший часовой мгновенно напрягся. Что-то прошептал остальным, и воины подошли к нему, зорко всматриваясь в темноту. Вот они совсем близко. Матвей кувырком ушёл на два метра вперёд, очутившись среди караульных. Резко вскочил на ноги и подсечкой отправил двоих на землю. К ним кинулись Горин с Касараевым, вырубая окончательно и крепко связывая. В следующее мгновение Матвей прыгнул на оставшихся двоих. Парный удар ногами отправил часовых в глубокий нокаут. И всё это происходило при полнейшей тишине. К упавшим кинулись Васильев с Юрой и Лёшей, а Матвей, Горин и Касараев стремительно вошли в шатёр. Сразу за входом, на пороге спал раб, за ним два зама командира. Сам вождь почивал в центре палатки на верблюжьих шкурах. Короткими ударами отправили всех в ещё более глубокий сон. Быстро связали руки за спинами, заткнули рты кляпами.

– Олег! – шёпотом вызвал парня по рации Котов. – У нас готово! Принимайте и страхуйте!

Приведя в сознание раба, заставили его идти пешком. Троих вождей, находящихся в бессознательном состоянии, несли по двое. Беспрепятственно вернулись через спящий лагерь к остальным и споро пошли назад. В середине пути один из пленных военачальников очнулся, но Пётр невозмутимо ударил его в подбородок. Глубокий сон продолжился.

Через сорок минут, путая следы, пришли на место стоянки, уложили пленников на землю и развязали славянина. Тот, выплюнув кляп, вытер губы тыльной стороной ладони и помассировал кисти рук.

– Вы кто? – ошарашенно спросил он.

– Свои, браток. Свои, – ответил Горин.

– Теперь быстро рассказывай, откуда это воинство, – приказал Котов.

Испуганный тридцатипятилетний мужчина рассказал, что зовут его Сергей Попов. Что жил с семьёй в небольшом селе на российско-монгольской границе. Что после невиданного природного катаклизма в селе их осталось пять человек из шестидесяти. Погибла вся погранзастава. Собрали вещи, и пошли в ближайший город. Мёртвые улицы встретили их. Небольшие группы выживших людей бродили по городу, собирая в брошенных магазинах продовольствие и одежду.

Сергей с односельчанами остался в городе, расположившись в мебельном салоне. Так они прожили около месяца, затем оттаявшие тела стали разлагаться, и в городе невозможно было находиться. Выбрались за город на окраину леса, где уже разбили лагерь беженцы из города. Всего собралось около двухсот человек. К зиме все жёстко перессорились и, разделившись на четыре группы, разошлись по лесу. Только успели нарыть землянок, как ударили морозы. Топили землянки по-чёрному, собирая по лесу дрова. Когда продукты заканчивались, шли в город за консервами. На складах тяжело было найти уцелевшие – многие банки разорвало морозом, потом потеплело и все испортилось. Однажды, очередной раз, возвращаясь с добычей, они были ограблены и жестоко избиты. В конкурирующей группе решили, что незачем далеко ходить по морозу в город, можно забирать продукты у других.

С этого дня жизнь превратилась в кошмар. При очередном походе в город пришлось искать и взламывать оружейный магазин. Вооружившись, набрали консервов, и пошли обратно. Оказалось идеей насчёт оружия уже воспользовались и другие. При подходе к лесу на них напали. В перестрелке группа Сергея сохранила продовольствие, но потеряла двух человек. Нападавшие недосчитались троих. Стали ходить по ночам. Пару раз всё прошло спокойно, затем соседи всё-таки их вычислили, и всё началось снова.

Дядя Сергея однажды отправился на переговоры к соседям. Хотел предложить прекратить бессмысленную вражду. И не вернулся. Стычки ужесточились. К февралю из двухсот человек в четырёх лагерях осталось пятьдесят восемь. А ранней весной, невесть откуда, пришли полчища монголов. Передовой отряд азиатов прочистил лес, легко взяв в плен истощённых зимовьем славян. Сопротивлявшихся попросту расстреляли из луков. Женщин увезли, а оставшихся двадцать шесть мужчин превратили в рабов. Так и возили за своим отрядом, заставляя выполнять всю чёрную работу.

– Подожди, Сергей, – прервал его Горин. – Ты сказал о полчищах азиатов. Не оговорился?

– Нет, к сожалению. Это лишь один отряд. Я видел, как целый день, с утра и до вечера шло конное войско, расходясь отрядами по три-четыре тысячи всадников в разных направлениях.

– Матвей, что делать будем? – обратился Горин к Котову. – Думали этот отряд единственный. А оно, глянь, как повернулось.

– Да, надо было уходить по-тихому, запутывая следы.

– Думаем, думаем. – Горин нахмурился. – Безвыходных ситуаций не бывает.

– Правильно. И Кама-Сутра утверждает, что безвыходных положений нет, – ухмыльнулся Касараев. Что-нибудь придумаем.

Все легли спать, остались бодрствовать только Горин с Котовым. Они ещё полчаса выспрашивали Попова про азиатов, не обращая внимания на очнувшихся пленников.

– Вот этот, постарше, Хубилай, большой человек в Монголии и начальник этого отряда. Это один из разведотрядов, отправленных по окрестностям императором Чагатаем. Он брат Чагатая и обучает всему сына величайшего. Кстати, вот и он, Гуюк. Тот, что помоложе. Готовиться принять под командование несколько тысяч воинов.

– Сколько же их всего пришло? – не выдержал Александр.

– Судя по их разговорам, тысяч тридцать, – спокойно ответил Попов.

– Сколько?! – в один голос воскликнули Горин с Котовым.

– Тридцать, – повторил Сергей.

– Вот …, – вырвалось у Матвея. – Что же они собираются делать?

– Захватывают территорию, берут рабов, всё ценное вывозят домой.

– Да, – задумчиво посмотрел на пленных Александр. – Всё, как сотни и тысячи лет назад.

– А третий кто? – спросил Матвей, кивнув на пожилого монгола.

– А это старый Чахур, военный советник самого Чагатая. Перемещается от отряда к отряду, следит за командирами, за порядком в войске, составляет какие-то планы и отправляет их курьерами императору. Кстати, командир этого отряда, Хубилай, прекрасно говорит по-русски. Видите, как зенками зыркает, злится.

– Вот оно! Вот! – Воскликнул воодушевлённо Котов. – Саныч, улавливаешь?

– Заложники?

– Конечно! Да, какие!

– Матвей, мы и так влипли, – засомневался Горин. – Может, не стоит усугублять? Вон, какая орда по окрестностям шурует.

– Понимаешь, если они озадачатся найти нас – найдут. Как пить дать, найдут. А высокопоставленные заложники дадут нам хоть какой-то шанс выжить.

– Давай поговорим с этим Хубилаем. А потом примем решение.

– Идёт, – согласился Котов.

Вдвоём они подошли к пленным, подняли командира отряда и отвели его в сторону. Посадили под дерево и вытащили кляп.

– Ну, вы попали, уроды! – пошевелив губами, занемевшими от кляпа, злорадно выпалил монгол на чистейшем русском языке и добавил ругательство на родном.

Горин с Котовым на миг оторопели. Попов предупреждал, что монгол говорит по-русски, но, чтобы так чисто, да ещё и так нагло – они не ожидали.

– Слышь, любезный, – прошипел Котов и пригрозил. – Ещё раз вякнешь без спроса, я тебе зубы в желудок затолкаю. Понял?

– Вы уже не жильцы, ребята, – не испугавшись, продолжил монгол.

– Хорош угрожать, – заговорил Александр. – Пуганые. Ты где научился на русском так говорить?

– Московский университет закончил, – усмехнувшись, пояснил пленный.

– Даже так, – Котов присел на корточки перед ним. – Тогда, умник, думай, как нам остаться в живых и вас не порешить? Пока только вы втроём знаете о нашем присутствии.

– Нас всё равно будут искать и найдут вас. Тогда пожалеете, что на свет родились.

– Пойми, дорогой, – не испугался угроз Матвей. – Я вас зарежу, как баранов. Прикопаю где-нибудь подальше и всё. Концы в воду. А сами свалим, куда подальше.

– Но мы же не звери, – добавил Александр. – В отличие от некоторых. Всегда можно договориться и сосуществовать вместе.

Услышав слова товарища о совместном сосуществовании, Котов скривился, как от лимона, но промолчал. Внимательно посмотрел в глаза пленника. Монгол что-то усиленно обдумывал, поглядывая на племянника.

– Вы нас отпускаете, а я даю слово, что забуду о вашем существовании. И преследовать не буду, – наконец ответил азиат.