Артиллерист: Назад в СССР - Павел Ларин

Голоса начали затихать, удаляясь от меня в сторону контрольно пропускного пункта.

В общем, фора у меня, к счастью, была.

Я метнулся обратно, залез в окно. Со скоростью супермена прикрутил решетку. Удивительно, но замполит не обратил на нее внимания. Не иначе, как от нервов. Наверное, открыл дверь, увидел, что кабинет пуст, а на столе нет бумаг, и рванул сразу к дежурному. Данный факт лишний раз подтверждал репутацию Золотнюка, как человека не очень умного.

Когда за дверью раздались шаги и ключ провернулся в замочной скважине, все было, как положено. Бумаги лежали на столе, а я даже успел добавить еще два куплета в песне. Бредовых, больше похожих на набор слов, но тем не менее. Дверь резко распахнулась. Далее последовала немая сцена.

Замполит молча и как-то бочком бегал от стола к шкафу и обратно, проверяя целостность документации. При этом он всё время беззвучно шевелил губами. Потом подбежал к окну и подёргал решетку. Затем подбежал ко мне, и что есть мочи заорал

— Ты где был, Соколов?!!!

— Как где, товарищ майор!? Тут был! — стараясь сделать, как можно более дураковатое лицо ответил я, следуя старой воровской заповеди, что чистосердечное признание, конечно, смягчает вину, но сильно увеличивает срок.

— Где «тут»?! Я полчаса назад заходил, тебя не было!!! — продолжал кричать Золотнюк, периодически попадая слюной мне на лицо.

— Может вы, товарищ майор, просто не заметили? — промямлил я.

Это его совсем подкосило. Хватанув полную грудь воздуха, но не найдя подходящих звуков, на которые этот воздух можно было бы потратить, майор Золотнюк внезапно выскочил за дверь, и куда-то быстро-быстро побежал по коридору.

Снегирев всё это время стоял, не принимая никакого участия в нашей беседе, и невозмутимо рассматривал бумаги на столе. Когда дверь захлопнулась, он придвинулся поближе, и негромко, продолжая изучать стол, спросил:

— Ты куда бегал, Соколов?

— За сигаретами в казарму, товарищ майор. — Так же тихо ответил я. — Сигареты у меня кончились.

— Долбодятел…. — философски заметил майор Снегирев. — Накуришь себе на дисбат. А документы зачем утащил?

— Я не тащил, товарищ майор? Они же секретные, спрятал под шкаф?

— Молодец, что не тащил. Там есть бумажки, которые запрещены к выносу с территории.

В этот момент в комнату, как вихрь, ворвался замполит.

— Я всё выяснил! Он через окно бегал! Там, под окном, — следы! Товарищ майор, я требую немедленно вызвать наряд и посадить Соколова под арест!

— С какой формулировкой? — Совершенно спокойно поинтересовался Снегирев.

На секунду замполит замешкался, но тут же выкрикнул:

— За измену Родине!!!

Охренели оба, и я, и майор Снегирев.

— Отлично! Может просто отвести его в укромное место, да шлёпнуть? По-тихому. — Поинтересовался невозмутимо он.

Это неожиданное предложение застало майора Золотнюка врасплох. Но по глазам было видно, как сильно оно ему нравится. И пока он мешкал с ответом, Снегирев спросил.

— Вот вы, товарищ майор, солдата на ночь запираете. А куда он в туалет, по вашему, ходить должен, вы подумали?

От такого резкого поворота сюжета замполит впал в лёгкий ступор, и видимо даже не понял вопроса.

— Какой туалет? При чем тут туалет?!

— Туалет при том, что солдат должен всегда иметь возможность оправиться. — флегматично сказал Снегирев, и добавил. — Знаете, товарищ майор, я б на месте солдата в угол вам насрал, и вашими секретными бумажками подтёрся. Ладно, поступим так. Солдата я забираю, посидит до утра у меня в штабе, а утром пусть начальник особого отдела решает, что с ним делать.

Скомандовав «Вперёд!», он подтолкнул меня к выходу.

Глава 13

Как оказалось, старая, ироничная поговорка: «У меня сегодня радость, я друзьям сделал гадость» в данной ситуации подходила лучше всего.

Учитывая, что замполита все тихо ненавидели, а некоторые даже не тихо, а достаточно показательно, я обошелся без особых потерь. Конечно, и по голове меня тоже не погладили. Это было бы совсем уж неправильно. Потому что, как ни крути, а подобные вольности наказуемы.

Майор Снегирев сказал, что в следующий раз, прежде чем бегать ночью за сигаретами, лучше, для начала, подумать, куда такой кросс может меня в итоге привести. Например, в дисбат. Очень даже легко.

Ситуация эта могла повернуться совсем иным боком. И будь на месте Золотнюка кто-нибудь другой, скорее всего, отхватил бы я таких мандюлей, что тошно стало бы.

Здесь же, история выглядела иначе только благодаря коллективной нелюбви к замполиту. Весь состав части радовал факт того, что он смотрелся в итоге полным дураком. Да, меня строго отчитали, но смотрели при этом с усмешкой, по-доброму. Мол, спасибо Соколов, порадовал.

Я слышал сам, Снегирев со смехом рассказывал в лицах и красках другим офицерам, как замполит истерил, требовал организовать поиски сбежавшего с документами солдата, а потом просто охренел, когда зашёл в кабинет второй раз и увидел того самого солдата на месте. Пресловутые документы, кстати, тоже лежали на столе. Офицеры очень сокрушались, что майор слишком рано остепенил Золотнюка и потащил его снова в кабинет. Надо было дать ему посильнее разгуляться. В общем, я понял, отцы-командиры не особо ушли от нас, пацанов, в своем стремлении подгадить тому, кто всех их бесит.

Даже особист ничего серьезного предпринимать не стал. Но, если честно, думаю, ему «правильную» версию преподнес майор Снегирев. Плюс, еще сыграл немаловажную роль тот факт, что замполит додумался оставить какие-то реально важные бумаги в свободном доступе. Более того, бросил из на столе, прямо под носом у солдата, а потом еще и дверь закрыл на замок.

— Чтоб он наверняка их прочел и запомнил?! — Орал особист Замполиту, когда они выпроводили меня из кабинета. — Ты чем думал, Золотнюк? Жопой? А чего сразу на улицу, за территорию части из не вынес? Развесил бы по деревьям, чтоб все ходили и читали. Ты, Золотнюк, совсем рассосался в этой части. Ты понимаешь, что я с тобой должен сделать?! Понимаешь?!

Замполит, видимо, понимал, а потому додавливать эту историю не стал. Ему самому было выгодно, чтоб информация за пределы части не вышла. Как говорится, что произошло в Вегасе, то остаётся в Вегасе.

В общем, в атмосфере всеобщей радости от того, что майор Золотнюк выглядит идиотом, мы дождались дня Присяги.

Тут нарисовался новый сюрприз. Выяснилось, что предполагается посещение родных и близких, а значит, увольнительные. Кому-то это было в удовольствие, а мне, например, в напряг. Вообще не представляю, как вести себя с нашей матерью. Одно дело, когда мы мельком и быстро попрощались. Совсем другое, провести