Николай Крючков. Русский характер - Константин Евграфов

– В ту минуту, – скажет потом Николай Афанасьевич, – я был на все готов ради этих смертельно измученных, но сильных духом и песней ребят. В атаку бы с ними пошел не задумываясь.

Или такой случай. Приехал он с концертной бригадой в часть, а командир просит:

– Не надо выступать, Николай Афанасьевич, – бойцы устали. Ты сам только покажись, что живой.

И Крючков после таких встреч считал себя обязанным оправдывать доброе отношение к себе зрителей «каждую минуту, всю жизнь».

А между тем съемки «Свинарки» продолжались.

– Фильм был бесконечно мирным и радостным, – воскресит в памяти те дни Крючков. – Но трудно было воплощать эту радость в жизнь. Работать приходилось, когда бушевало пламя войны и были слышны залпы орудий. Днем снимались, а по ночам дежурили, сбрасывали зажигалки, оберегая студию и декорации от пожара. На душе муторно. Москву бомбят, обстреливают, а делать нечего – поешь, пляшешь и не спотыкаешься…

Да и кто из наших людей не испытывал тогда эти же горькие чувства, у кого не наворачивались на глаза слезы отчаяния, которое надо было скрывать!..

Великолепная Марина Ладынина, игравшая роль озорной и веселой свинарки Глаши, и через много лет будет вспоминать то время с душевном трепетом:

– Очень тяжело было изображать перед камерой бурную радость и безудержное веселье, когда у каждого было более чем достаточно причин для слез и отчаяния. Но сколько было естественности, тепла, простоты, темперамента и силы в образе Кузьмы, сыгранного Крючковым! Крючков – безгранично талантливый человек, талант – это чудо. Расставаясь в жизни на долгое время и снова встретясь, мы понимали: не было разлуки, я опять как будто встретила родного человека, друга.

Пройдут десятилетия. Ладынина снова увидит эту картину уже по телевидению и позвонит Крючкову:

– Коленька, как давно это было, а я и сегодня опять влюбилась в тебя, как ты играешь! Как будто первый раз смотрю картину.

И Николай Афанасьевич ответит:

– Ты вот опять, а я всегда был влюблен в тебя.

Они были влюблены творческой любовью партнерства.

– У нас не было никаких огорчений в отношениях, – добавит еще Марина Алексеевна. – То ли нас режиссер объединил и заворожил своим талантом, своей убежденностью, то ли время было такое. Творческая дружба во многом была залогом успеха картины. И еще этот успех объяснялся, конечно, тем, что мы играли тех людей, которые были в нашей стране и окружали нас в жизни.

И эти люди приняли экранных героев как своих живых современников, которые в трудное время не упали духом, не пришли в отчаяние, а поддержали соотечественников и доброй шуткой, и озорной песней. Знаменитую «серенаду» Кузьмы пели тогда и на клубных сценах, и на вечеринках, и во всех дворах:

Стою один я у окошка,Печаль туманит мне глаза.Играй, играй, моя гармошка,Катись, катись, моя слеза.

Скажи, скажи, какая силаВ твоей скрывается груди,Зачем ты сердце мне разбила?Приди, коварная, приди!

Когда фильм уже вышел на экраны, Пырьев рассказал Крючкову, как родился сам замысел картины. Зашел он как-то с поэтом Виктором Гусевым в антикварный магазин, что на Арбате, и увидел чудесную палехскую шкатулку с изображением свинарки и пастуха. Она их так поразила, что тут же разбудила творческую фантазию. Потому-то вся стилистика фильма, его художественная атмосфера навеяна русским народным творчеством: сказкой, песней, миниатюрой. А роль Глаши в сценарии писалась специально для Ладыниной, актерской манере которой была присуща замечательная черта – сплав реальности и поэзии.

– Ее героиня, свинарка Глаша, – заметит Крючков, – то предстает перед нами как бы персонажем из русской народной сказки, то становится обыкновенной сельской девушкой, похожей на многих своих сверстниц. Она в этом образе сумела раскрыть всю прелесть, душу и величие русской женщины.

Ей в равной мере были к лицу и народная праздничная косынка, и кепка трактористки. Одинаково ловко управлялась Марина с граблями, с колодезным воротом и со стартером мотоцикла. Все это было ей знакомо не по ролям, а по реальной жизни: она выросла в деревне и, естественно, многому научилась там.

И партнера ей Пырьев нашел соответствующего ее роли. Мусаиба должен был сыграть не просто актер-красавец, но еще и певец-танцор, наездник-джигит. Владимир Зельдин был именно таким актером – актером разнопланового дарования, и он с блеском сыграл свою роль.

– Куда было тягаться с ним, – скажет Крючков, – моему Кузьме – простоватому плуту и пройдохе, деревенскому гусару в кургузом пиджачке и с гармонью под мышкой.

Заканчивали снимать эту «жизнерадостную, по-домашнему беззаботную, лубочно-матрешечную комедию», как удачно охарактеризовал ее Вл. Соловьев, а параллельно в тех же декорациях уже снимали сюжеты «Боевых киносборников», в которых участвовали любимые зрителями киногерои: Чапаев Бориса Бабочкина, Стрелка Любови Орловой, Максим Бориса Чиркова, Меншиков Михаила Жарова, другие известные персонажи, ну и, конечно же, танкист Клим Николая Крючкова.

Седьмого августа 1941 года младший лейтенант Виктор Талалихин применил ночной таран, сбив на подступах к Москве вражеский бомбардировщик. Три дня спустя в Кремле ему вручили медаль «Золотая Звезда» с присвоением звания Героя Советского Союза. Тогда имя его было на устах у всех москвичей.

А в сентябре на «Мосфильме» снимали один из первых выпусков «Боевого киносборника», в котором Крючков играл танкиста. И вот в перерыве между съемками к нему на танк подсел молодой худощавый паренек в летной форме и знаками отличия младшего лейтенанта. Познакомились.

– И я чуть с танка не свалился, – рассказывал Крючков, – это был сам Виктор Талалихин! А к нам на студию посмотреть, как снимается кино, этот легендарный летчик пришел запросто, без высокой награды. Лишь орден Красной Звезды на полевой гимнастерке. Мы сфотографировались на память, и с тех пор я храню этот снимок как одну из самых дорогих реликвий военного времени.

В тот день мы с Виктором долго не расставались, даже отпраздновали его день рождения в подвале клуба мясокомбината – ему исполнилось двадцать три года. А еще через несколько дней Виктор погиб…

Потом режиссер Юлий Райзман снимет фильм, имевший тогда колоссальный успех, – «Небо Москвы». Роль летчика-истребителя Ильи Стрельцова – прототипа Виктора Талалихина – сыграет в нем Петр Алейников и чудом избежит гибели. Из-под купола высоченного съемочного павильона сорвется вместе с артистом кабина самолета. Алейников в последнюю секунду успеет выпрыгнуть из нее и повиснуть на руках, ухватившись за натянутые канаты.