Тепла хватит на всех - Сергей Котов

конкурент Гагарина, претендент на звание первого космонавта Григорий Нелюбов был отчислен из-за пустякового инцидента с военным патрулём. Которого легко можно было избежать. Однако же у него было слабое место, и ситуация сложилась так, что все обстоятельства давили именно туда… другой случай: самый молодой из кандидатов, Валентин Бондаренко. Трагическая смерть от пожара в барокамере, которой тоже не должно было быть!

Сергей Сергеевич вздохнул и откинулся на спинку дивана.

— И это касается не только первого отряда космонавтов, — продолжал он. — Любое событие, раздвигающее границы познания и человеческих возможностей сопровождается чем-то… таким. У американцев был «Аполлон». Да, многие вещи по программе засекречены — но мы знает, что они сталкивались с тем же самым. Поэтому в космонавтике так много странных обычаев и ритуалов. Люди просто доверяют интуиции.

— Зачем вы мне этого рассказываете? — спросил я.

Мой собеседник снова подался вперёд. Посмотрел на меня пронзительным взглядом.

— Затем, что я не хочу, чтобы вы сломались ещё до старта, — ответил он. — Не пытайтесь во что бы то ни стало найти ответ здесь и сейчас. Просто полагайтесь на интуицию, как вы это делали до сих пор. Это самая выигрышная стратегия.

Я промолчал.

— Просто в определённый момент вы, видимо, решили, что информации достаточно для каких-то предварительных выводов. Уловили кое-какие закономерности: например, воздействие на болевые точки участников отряда. Странные технические накладки, — продолжал Сергей Сергеевич. — Так вот, смею вас заверить: мы их тоже заметили. И учли. Из них невозможно сделать никакие практические выводы. Пока что — невозможно.

Он замолчал. Поднял руку и почесал висок. Снова откинулся на спинку.

После некоторого колебания я всё-таки решился задать один мучивший меня вопрос:

— Вы упомянул про тени, которые мы видим… скажите, может ли так случиться что там, по ту сторону, есть некто… думающий?

Сергей Сергеевич снова посмотрел на меня.

— А вы сами как считаете? — вопросом ответил он, уходя от прямого ответа.

Снова повисла пауза. Я видел, что руководитель ещё недоговорил и терпеливо ждал, когда он соберётся с мыслями.

— Вы, наверно, уже поняли, что нас очень интересует, кто и когда использовал обнаруженные нами пути для путешествий между мирами, — сказал Сергей Сергеевич. — И почему это сообщение прерывалось. Однако мы не стали её прописывать в полётных заданиях. Понимаете почему?

— Политики не всегда осознают новые научные концепции, — улыбнувшись, ответил я.

— Верно, — кивнул научный руководитель. — Но именно об этом вы должны думать, когда будете проводить изыскания.

— Я понимаю, — кивнул я.

— Кстати, старт назначен на послезавтра, — сказал он. — Я не зря летал на «Восточный». Так что сегодня вечером начинайте с Васей загрузку языков и адаптирующих материалов.

«Так точно!» — радостно воскликнул Вася у меня в голове.

Я поморщился.

— Он обрадовался, да? — предположил Сергей Сергеевич.

— Ещё как, — кивнул я.

— Для него делиться знаниями почти так же приятно, как получать, — пояснил научный руководитель. — Эмоциональная привязка, без которой ему было бы тяжело.

— Понимаю.

Он собрался было подняться с дивана, но замешкался.

— Да, ещё момент, — сказал он как бы между прочим, явно стараясь, чтобы его голос звучал небрежно.

— Слушаю.

— Мне удалось добиться отмены протокола «ноль» после вашего возвращения. Так что в историю вы войдёте под своим именем. И, кстати, все ваши личные вещи, которые находились в общежитии, сохранены. Но возвращаться туда вам больше не придётся. Государство вам подарит квартиру, как это было в старые добрые времена. В любом городе на ваш выбор. Но я, конечно, настоятельно рекомендую Москву.

На ужин я опоздал. Остальные четверо членов первого отряда уже сидели за круглым столом в центре помещения и что-то оживлённо обсуждали.

Когда я вошёл, наступила тишина. Все начали переглядываться. Я даже заподозрил, что вместе со мной вошёл кто-то из руководства и на всякий случай оглянулся. Но нет: у меня за спиной никого не было.

Я подошёл к столу. И тут все вдруг встали.

— Женя, — первым заговорил Влад. — Мы тут узнали, что у тебя, получается, крайний вечер в нашей компании.

— Похоже на то, — кивнул я.

— Слушай, у нас сухой закон и все дела, — продолжал он. — Но мы бы хотели основать что-то вроде новой традиции. Каждый из нас, кто пойдёт следом, хотел бы тебе пожелать чего-то особенного, ну и дать напутствие. Может, мы и провели вместе меньше времени, чем предполагали, но, получается, теперь мы на всю жизнь связаны.

Он оглядел присутствующих. Кто-то согласно кивал, кто-то глядел на меня и улыбался.

— Давайте хотя бы чай поднимем, что ли? — предложил он, понимая со стола свою кружку.

— Сейчас! Жене только закажу! — спохватилась Диана, нажимая на сенсорные кнопки на пульте.

Все терпеливо ждали, пока новая дымящаяся кружка с чаем поднимется из столешницы. Наконец, я подошёл и взял её правой рукой.

— Так вот, — продолжал Влад, прокашлявшись. — Женя. Наверно, каждый из нас хотел бы оказаться на твоём месте. Но одновременно и не хотел бы: мы все люди, и прекрасно понимаем, что это такое, быть самым первым. Я хочу, чтобы ты знал — я буду держать за тебя кулаки. Ругать тебя последними словами и делать вообще всё, чтобы тебе повезло. Потому что очень хочу пойти следом.

— Женя, — сказала Диана после небольшой паузы, глядя мне в глаза, — спасибо тебе за всё. Уверена, всё, что ни делается — к лучшему. А мы живём в то время, когда может исполнится любая, даже самая безумная мечта. Покажи нам всем, что это возможно! И удачи.

— Спасибо, — кивнул я.

— Я буду переживать за тебя, братишка, — сказал Антон. Улыбка на его брутальном лице вышла на удивление тёплой. — Держу за тебя кулаки! Удачи!

— Спасибо, Антон.

— Все знают, что на твоём месте должен был быть я! — улыбнулся Максим, — и был бы — если бы обладал такой же интуицией, выдержкой и умом, как ты. Жень, ты теперь для меня пример. И, уверен, будешь примером для многих. Да! Не забудь завтра обязательно посмотреть «Белое Солнце пустыни»! Я проверял, в архиве оно точно есть!

— Это ещё зачем? — удивился я.

— Традиция! — ответил лётчик.

Остальные переглянулись с недоумением.

— Ребят, вы