Девочка-наваждение (СИ) - Натали Лав
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В клинике нас ждали, проводили в кабинет. Доктор-женщина расспросила меня о моем состоянии, осмотрела, назначила необходимые анализы и предложила пройти в кабинет узи.
Там меня ждал еще один сюрприз.
— Прослушиваются два сердцебиения, — услышала я слова специалиста.
— Как два? — ляпнула я, не подумав.
Как только что сказала эта женщина — два сердцебиения? Два ребенка? У меня вспотели ладони.
— Да, — уверенно подтвердила женщина, которая делала мне узи, — У вас в матке два эмбриона.
Я прикрыла глаза. Что же я с этим детсадом делать буду?
— Очень хорошо! — раздалось довольное восклицание фрау Ханны.
Я осторожно разлепила веки и обнаружила вполне радостную тетю. Чему она радовалась, мне лично было немного непонятно. Они же не прямо после родов окажутся способными управлять ее бизнесом.
— Третьего, я надеюсь, там нет? — с изрядной долей сарказма спросила я.
Ну, Харламов! Если мы когда-нибудь встретимся, я тебе твою пипиську на крупной терке протру. Как морковку, для супа. Что я буду делать с двумя младенцами?
— Нет, третьего эмбриона я не вижу, — весело улыбнулась доктор, — Может, в следующий раз Вам повезет больше.
Выходя из клиники, я даже по сторонам не смотрела, пребывая в шоковом состоянии.
В номере фрау Штерн в лоб спросила:
— Чего ты испугалась, Алиса?
— Я с одним-то младенцем не знаю, что делать. Как я справлюсь с двумя?
— Это пустяки, девочка. Естественно, у тебя будет няня. Возможно, даже не одна. Потому что помимо детей у тебя будет много других обязанностей.
Я осталась обдумывать ее слова, а она ушла к себе. Я представляла себе материнство, как что-то другое, самое важное для женщины. Но у Ханны, видимо, вся моя дальнейшая жизнь расписана лет на десять вперед. И мне придется воплощать ее планы в жизнь. Потому что… Я вздохнула. Потому что, другого выхода нет. Остаться в России — это значит попасть в лапы отцу Бориса, который ясно мне продемонстрировал, на что способен. Уж лучше фрау Штерн, тогда мои малыши останутся живы.
А там… Там я рожу и встану на ноги. И никто мне не будет указывать, как мне жить. Просто до этого момента мне нужно потерпеть. Перетерпеть все, что приготовила мне судьба.
Но это не страшно. Что, что, а терпеть я умею.
Глава 30
Борис
Какое-то время после ухода Артема я тупо пялился в зияющий дверной проем. Потом набрал ему сообщение: "Денег скинь на ремонт двери!" Я же не волшебник, в конце концов, чтобы самому ее починить. Или раздобыть нал. В ответ булькнуло сообщение о перечислении средств и еще одно: " Не возьмешь трубу, я приеду снова". У меня начался отходняк. Все-таки чрезмерное употребление алкоголя не есть хорошо. Об этом мне стал напоминать собственный организм. Я позвонил по какому-то объявлению и ко мне приехали два неразговорчивых мужика, которые занялись дверью. А в это время обнимался с унитазом, как с самым близким другом. В результате унитаз увидел все мои внутренности, а я — его. Из уборной я выполз на несколько минут, чтобы расплатиться за работу. Мужики ушли, дверь я закрыл. И вернулся к толчку. На коврике возле которого мне и удалось задремать на пару часов. Проснувшись, обнаружил, что меня больше не рвет, зато колотит так, как в тот раз, когда Белов искупал меня в крещенской воде.
Я улегся на Алискину кровать, накрылся несколькими одеялами и где-то через час меня снова вырубило. Разбудил меня звонок сотового. Я хотел выключить трезвонящий аппарат, но звонил Артем. Поэтому ответил. Неизвестно, что этому, без тормозов, придет еще в голову.
— Чего тебе? — пробурчал недовольно.
— Опять пьешь? — голос Холодова тоже не был радостным.
— Нет. Отходняк у меня. Говори, что хотел. И отвали.
— Что-нибудь надо?
— Ничего, Артем. Дай откиснуть.
— Лады. Звони, если что.
— Ага.
Он отключился, а я встал. Кое-как доплелся до туалета, затем до кухни. Как я делал себе чай, это надо было видеть. Руки дрожали не по-детски, стол я весь залил кипятком. Один бокал разбил. Из второго мне удалось попить, но при этом посуда в моих руках ходило ходуном. Я снова ушел в комнату. Просыпался несколько раз, снова заваривал чай, пил и опять заваливался спать. На следующее утро мне стало легче. Но в квартире воняло. Я теперь понял, о чем мне говорил Артем. Если бы Алиска увидела, во что я превратил ее квартиру, меня ждала неминуемая смерть. Хотя по большому счету, это лишь самое малое из моих прегрешений перед ней. Огляделся, очень недовольный тем, что видел. Артем был прав. Можно сдаться. Это проще всего. А можно выкарабкаться из всего этого дерьма, найти ее и… Я ее не отпущу. И никому не отдам. Моя она. Всегда была. И будет снова. И детей мне будет рожать. Обязательно родит.
Новую жизнь я начал с уборки. Занимался этим с перерывами, но справился. Денег Тёмыч перевел достаточно. Надо будет потом ему вернуть. Жить за его счет я не собирался. На восстановление формы ушло около месяца. А потом я снова стал участвовать в боях. Мне везло. В карманах появилось бабло. С Артемом мы созванивались. У него тоже случилось что-то серьезное. Он уехал из страны. Пару раз звонил Панков. Но я почему-то не хотел с ним общаться. Он попытался стебать меня и советовал возвращаться к отцу. Я его послал и на звонки больше не отвечал.
Родитель нарисовался сам месяца через четыре.
Подошел на улице, кивнул на свою тачку:
— Поехали, пришло время поговорить, — сначала хотел отказаться, но потом решил, что толку бегать никакого.
Лучше сразу прояснить все непонятки.
Он привез меня домой. Там на шею мне бросилась мать. Со слезами. Они меня не трогали. Все это время я помнил, как они распорядились жизнью моего ребенка. И не мог простить. Даже в голове своей уложить это не мог.
— Не мешай нам, — приказал ей отец и увел меня в кабинет.
Мне здесь был знаком каждый угол. Но теперь все казалось чужим. Как будто прошло не несколько месяцев, а целая жизнь.
Отец сел за свой любимый стол, я устроился в кресле. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга.
— Долго еще будешь выделываться, а? — он задал вопрос тоном, полным превосходства.
