Экспансия: Катаклизм. Том 3 - Дмитрий Дорничев

Хотя, вот странность, как только старый хрыч узнал куда ехать, брюзжание быстро сошло на нет. Странно это как-то.

— «Некогда мне отдыхать. Кстати, вы видели, что будет, если сюда добавить щепотку вот этого?» — явно передразнил учёную Валентино. — Кира проверяла её час назад, до сих пор колдует.

— Я бы на твоём месте оцепил лабораторию. А лучше бы вынес её за пределы стен, а то Анастасия Олеговна тебе такого наколдует, что и очередное нашествие буреносцев за радость будет, — усмехнулся я и ещё сильнее улыбнулся, заметив, что парень мне не поверил. Что ж, моя совесть чиста, я предупредил.

— Кстати, я тут кое-что прикинул, — вступил в разговор Жилин. — Судя по всему, в ближайшее время обычными конвоями с грузами нам уже будет не обойтись. Да и отстёгивать Хиго за перевозку большого количества добычи, как минимум между нашими территориями, глупо.

— Предлагаешь построить собственные дирижабли? — спросил Валентино. — Идея интересная, но явно не для нынешнего времени. Да и Хиго по-любому будут не в восторге, узнав, что у них появились конкуренты.

— Ну рано или поздно они у них при любом раскладе появятся, если уже где-нибудь не налажено производство подобных судов, — ответил Иван. — Но нет, я не про дирижабли. Моя идея куда легче реализуема. Железная дорога.

— И как ты будешь её по своей территории прокладывать? У тебя, куда ни посмотри, болота. Да и аномалии… — задал я вопрос. Нет, идея интересная и даже перспективная, но все явные трудности лучше обговорить заранее.

— С этим разберёмся. Где подкопаем, где, наоборот, поднимем. Мои специалисты сделали предварительный расчёт. Будет тяжело, но реализуемо, — глаза мужчины горели. Похоже, кто-то всё детство мечтал стать машинистом. Что могу сказать, Перун идеальное место для реализации собственных мечтаний. — Одному мне этот проект не вытянуть, а вот всем вместе… Думаю, если обстановка не улучшится, справимся за пару месяцев, а если всё наладится, то через месяц пустим первый состав.

— Тогда рано или поздно придётся решать вопрос по поводу выхода к соседским территориям, — я потёр переносицу. — Тут либо пробиваться сквозь гряду и разговаривать с Кембеллами, либо через лес, но тогда придётся договариваться с Кравцовыми. И от общения с теми или другими у меня возникает нестерпимое желание пойти помыть руки под кипятком.

— Патриаршество вообще дело грязное, — наставительно произнёс Жилин, самый старший из нас. — Но да, выбор действительно так себе. Впрочем, до него ещё нужно дожить, сначала наладим сообщения между нашими городами.

Обсуждение идеи Ивана грозило затянуться ещё на добрый час, так что я, убедившись, что все важные моменты были обговорены, быстро закруглился, сославшись на ожидающего за дверью имперца.

Который вошёл в дверь сразу же, стоило мне только отключить связь и дать добро Гите.

Перешагнув через порог, мужчина в идеально отглаженном мундире обвёл взглядом кабинет и, наконец, остановился на мне.

Повисло молчание. Я смотрел на него, он смотрел на меня. Прям чувство дежавю, разве что толпы нет, и Леонов с дробовиком отсутствует.

— Игорь Владиславович, позвольте принести свои извинения, — слегка склонив голову, произнёс мужчина с по-военному короткой стрижкой. — Я недостойно проявил себя при нашей встрече и подверг опасности людей, доверивших мне свои жизни.

— «Проявили недостойно. Подвергли опасности». Звучит, так, будто отчёт о неудавшейся обороне какой-нибудь лоханки читаю, — я остался сидеть в кресле, не спеша пожать протянутую руку. Офицер имперского флота поджал губы, но промолчал. — Честно говоря, господин Хаген, будь моя воля, бросил бы вас в той пещере и даже кортика не оставил.

— Грубо, но справедливо, Игорь Владиславович. И я благодарен, что вы этого не сделали, — лицо имперца исказила гримаса боли, всё же наставник сломал ему пару рёбер. Тем не менее мужчина продолжал стоять, не прося разрешения сесть в кресло. — В своё оправдание скажу, что люди, находившиеся рядом со мной, оказались на борту по моей вине, и я предпринял всё возможное ради их безопасности. И все последующие решения принимались сугубо мной и капитаном «Ямагири».

— М-м-м, принятие вины на себя с небольшой попыткой разделить урон репутации на пару с покойным, — протянул я. — А вы в курсе, что те, кого вы защищаете, не шибко беспокоились о вашей тушке, когда вы изволили валяться в забытье. И тащили вас именно те люди, которых вы бросили на произвол судьбы.

— Я знаю, — ответил Хаген. — И успел переговорить и с теми, и с другими.

— Судя по вашему недовольному лицу, первые ваш глубокий душевный порыв, направленный на их спасение, особо не оценили, — я смотрел на мужчину и видел, как он вновь скривился. Правда, в этот раз точно не из-за боли. — Ну а по отсутствию лишних отверстий в вашем теле, вторые извинения приняли. Хотя готов поспорить, что лишь из-за того, что вы им предложили что-то, помимо слов искреннего сожаления.

— Компенсации. Каждому, — хмыкнул Хаген.

— Ну надо же. Ничто человеческое не чуждо покорителю вселенной. Присаживайтесь, господин офицер, — я указал мужчине на кресло, а сам склонился над селектором, дав указание Чакравати принести нам чаю.

Через пятнадцать минут кружки опустели, и мы взяли паузу в разговоре, анализируя собеседника.

О чём именно размышлял имперец, можно было лишь догадываться, но я бы не назвал Эрика Хагена приятным человеком. И в разведку бы я с ним точно не пошёл. Нет, не потому, что он бы ударил в спину или иную подлость совершил. И не из-за его поведения на погибшем дирижабле.

Просто этот человек был из таких, до кого доходит только через боль. Несколько ударов в мужественную челюсть, лишение какой-нибудь части тела, заряд из дробовика, на худой конец.

У Хагена, кстати, не хватало пары пальцев на левой руке, именно поэтому он не снимал перчатки. Вот ни капли не удивлюсь, если он лишился их не во время сражения, а в обычной драке, где ему пытались объяснить, в чём он был не прав.

— Надеюсь, чай вам понравился, — дав имперцу ещё пять минут на размышление, произнёс я, давая понять, что его время вышло.

— Терпеть его не могу, — прямолинейно ответил Хаген. — Но ещё больше не люблю быть в должниках.

— Нелегко вам, наверное, было в жизни с вашим-то подходом к людям и решению проблем, — я не сдержался и ухмыльнулся, после чего отпил напитка.

Мне же чай, напротив, понравился. Видимо, Чакравати что-то с ним наколдовала. Видел я у неё целый шкафчик с различными прозрачными пакетиками. Аромат стоял ещё тот, когда она их открывала…

— Не все с детства имели возможность обучаться словесности, — с лёгким оттенком грусти произнёс Хаген. — Но у каждого своя дорога, и я не планирую с неё сворачивать.

— Плохо кончите.

— Знали бы, сколько раз я слышал эту фразу, — рассмеялся имперец, но тут же согнулся от боли в сломанных рёбрах. — Но я ещё жив…

— Поверьте, со вчерашнего вечера это точно не ваша заслуга, — я усмехнулся. — Ну да ладно. Думаю, пора перейти к главному. Чем вы собрались рассчитываться со мной, за этим же пришли?

— На самом деле по двум причинам, — оживился Хаген. — Как вы правильно заметили, я собираюсь вас отблагодарить. К сожалению, все мои финансы ушли на компенсации экипажу Ямагири, так что единственное, что я вам могу предложить, это межпланетный транспортный челнок. Он небольшой, ещё и старой модели, но полностью исправен.

— И зачем он мне на планете, где суборбитальные полёты гарантированно заканчиваются катастрофой. А нормальные полёты в атмосфере невозможны из-за аномалий? — скептически произнёс я.

— Орбитал расширяется, да и соседние планеты рано или поздно начнут осваивать хотя бы ради редких металлов, так что он вам наверняка пригодиться, — совершенно неубедительно произнёс Хаген. — Первое время, конечно, он будет пылиться в ангаре и высасывать деньги за хранение и обслуживание, но поверьте опытному пустотнику, в космосе лучше иметь запасной челнок, чем не иметь его вовсе.

С одной стороны, на фиг челнок мне не сдался, это действительно лишние расходы. С другой стороны, у Алёнки скоро День Рождения, а собственная летающая колымага ей точно понравится.

— Ладно, а вторая причина? — спросил я, раздумывая над предложением Хагена.

— Хочу дуэль с тем бугаём, что выстрелил в меня. Леонов, вроде бы, — удивил меня имперец. — Мне не нравится проигрывать, и я прошу реванша.