Книга гор: Рыцари сорока островов. Лорд с планеты Земля. Мальчик и тьма. - Лукьяненко Сергей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У меня не было времени не только говорить, но и подумать как следует. Японцы – так я их мысленно окрестил – бросились на нас.
С первой секунды боя я применил «бабочку». Прием при численном перевесе врагов наилучший. К тому же достаточно надежный, хотя долго «бабочку» не покрутишь – руки устанут. Но мне надо было лишь пять минут. Всего лишь пять…
Нападающие разделились – трое атаковали меня, трое – Тимура. Обойти нас и напасть на шлюпку они почему-то не пытались. Считали нечестным, что ли? Я присел, ударяя мечом по ногам японцев. Прием «ветерок»… Мальчишки одновременно подпрыгнули в воздух, уходя от удара. Ладно… Я крутанулся на пятках, проведя удар повторно. За воздух не удержишься, хотя бы один из нападавших должен угодить под клинок…
За воздух держаться они не умели. Зато ухитрились, сгруппировавшись, перекувырнуться, опять спасая босые ноги от удара. Правда, мой меч едва не снес им головы, но, к сожалению, «едва» на Островах не считается. Пока я разворачивался для третьего удара, мальчишки успели докрутить сальто, встать на ноги и отбить удар мечами. Едва удержав меч, я снова завертел «бабочку». Чисто машинально, потому что происходящее за моей спиной – поворачиваясь, я успел взглянуть на шлюпку – отбило у меня всякое желание сражаться.
Том не рубил веревку якоря, не сталкивал шлюпку с камней. Он рылся в вещах, сваленных на корме. Меч он там, что ли, оставил? А Инга бежала к нам. На подмогу…
– Да уходите же! – закричал я, отбивая чей-то удар. Крикнул и понял – бесполезно. Они не уйдут. Так же, как не ушел бы я сам. Мы будем драться до конца – трое мальчишек и упрямая девчонка против шести обозленных гибелью товарища врагов.
Было уже почти темно, тучи накрыли нас непроницаемым серым колпаком. Лишь мертвенный свет молний, как затейливый скульптор, выхватывал из сумрака наши неподвижные, застывшие в самых невероятных позах фигуры. Вспышка: Тимур, защищаясь одним мечом, вторым наносит удар. Раскат грома, новая молния: на Тимура по-прежнему нападают трое, но с его клинка капают, зависнув в воздухе, тяжелые темные капли. Снова гром. Я улавливаю неверное движение нападающего, пытаюсь его достать… Не получается, и я сам с трудом уворачиваюсь от смертоносного лезвия. Новая вспышка молнии: Инга уже между нами с Тимуром, и один из моих противников начинает смещаться к ней. Те, кто дрался с Тимуром, на Ингу не обратили никакого внимания. Силу каждого из нас японцы оценивали мгновенно.
Несколько молний вспыхнули подряд, сливаясь в ослепительный прожекторный свет. Словно дождавшись такого роскошного освещения, события ускорили бег.
Удивительно согласованными движениями нападавшие на секунду остановили мой меч: подставили под удар два клинка сразу. Будь у меня еще меч или хотя бы кинжал в свободной руке – им бы не поздоровилось. Но кинжал оставался за поясом… Прежде чем я успел изготовить меч для защиты, один из японцев взвился в воздух.
Это походило скорее на полет, чем на прыжок. Мальчишка выстрелил себя вверх, как туго сжатую пружину, и среагировать я не смог.
Боли не было. Тупой удар в лицо я ощутил как толчок дикой, запредельной силы. Зазвенело в ушах, ослабели руки, но сознание оставалось ясным. Я даже ударил в ответ, ударил сильно и точно. Но на мальчишку это не произвело никакого впечатления. Еще один прыжок, и снова удар ногой. На этот раз – в грудь. Я упал, ударившись затылком о камень. Вот теперь боль вспыхнула по всему телу. Я почувствовал, как стекает с разбитого лица кровь, услышал, как колотится в груди сердце. Выбитый из рук меч валялся где-то далеко-далеко, за тысячи километров… Я видел упрямый блеск клинка, на который наступил один из японцев. Видел, как упал Тимур, то ли уворачиваясь от особенно коварного удара, то ли уже не успев увернуться. Видел, как сбивший меня каратист берет у товарища свой меч и тянется ко мне. А Ингу я никак не мог увидеть, и это казалось самым обидным. Неожиданно мелькнула мысль, что ее, наверное, не убьют. Вот только я не мог решить, хорошо это или плохо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Занесенный меч замер над моим лицом в синем свете молнии. Я закрыл глаза, потому что уворачиваться не было сил. И подумал, что стальной клинок уже в сантиметрах от моего тела. Замерший неподвижно мальчишка с мечом – это лишь иллюзия, фальшивый отпечаток на сетчатке глаз, подаренный проблеском молнии стоп-кадр. Юный японец не колебался, он бил. Сейчас оглушительный гром разорвет небо, и в его грохоте потонет мой крик. Сейчас.
Гром ударил – негромко, сухим треском пистолетного выстрела. На лицо брызнули капли дождя. Горячие, соленые капли…
Я раскрыл глаза. Японец, прижимая руки к груди, плавно валился на меня. На груди, под сжатыми пальцами, угадывалась маленькая круглая рана. Темная, пульсирующая струя крови пробивалась между пальцами.
Я вскочил – как мне показалось, очень быстро. Обмякшее тело опустилось у ног. Вынув из разжавшихся пальцев меч, я обернулся.
Том стоял в нескольких шагах. Широко расставив ноги, вытянув руки вперед. Левой он удерживал кисть правой. В правой руке был пистолет. Матово-черный, почти плоский, с сизым дымком, выползающим из ствола.
3. В гостях у Безумного Капитана
Они даже отступали умело, слаженно. Секунда – и пять сжавшихся силуэтов погрузились в кусты. Еще мгновение – замерли, перестали колыхаться колючие ветки. Молнии над головой лупили все чаще, а ветер сделался непонятным, налетающим то с одной, то с другой стороны.
Прижимая к груди правую руку, поднялся Тимур. Крикнул, перекрывая ветер:
– Что, гады, струсили?
Крикнул и медленно подошел к Тому:
– А откуда… это?
Том опустил пистолет. Оружие казалось ненастоящим, игрушечным; наверное, из-за сглаженной, обтекаемой формы – единственной выступающей деталью был предохранитель. Игрушка для стрельбы пистонами… Но рядом лежало неподвижное тело убитого из «игрушки» пацана.
– Ты кто такой, Том? – Тимур словно не замечал хлещущей из руки крови. Зато заметила Инга. В драке она так и не участвовала, зато теперь торопливо доставала из кармана штормовки бинты. Стала заматывать рассеченную от плеча до локтя руку Тимура. Я не отрываясь смотрел на нее. Меня слегка пошатывало, в голове ворочался, давя мысли, тяжелый чугунный шар. Полыхали в небе молнии, раскаты грома слились в непрерывный гул. Хлестал по лицу влажный, никак не превращающийся в дождь ветер. Молнии, гром, ветер, чугунный шар… Молнии, шар, ветер… Молнии…
…Инга с Томом подняли меня с камней. Я увидел глаза Инги – огромные, блестящие, на перепуганном мокром лице. Она плакала? Или это дождь…
– Дима, Димочка… Что с тобой?
– Ничего. Норма… – Я даже попытался нагнуться за упавшим мечом. Но Том уже поднял его и отдал мне. Инга смотрела с сомнением, справедливо не доверяя бодрому тону.
– Что вы стоите? – сбивающимся голосом произнес Тимур. – Будем ждать продолжения?
– Шторм ведь, – не отрывая от меня взгляда, сказала Инга. – А эти убежали…
Тимур изменился в лице:
– Они не убежали! Кодекс чести запрещает воинам убегать. Они отступили, но они вернутся.
– Какой кодекс? Что ты несешь, Тим?
– Да сталкивайте же шлюпку, кретины! – Тимур подбежал к «Дерзкому» и уперся в борт. Том шагнул следом.
– Инга, прикрывай нас. – Я рубанул мечом по туго натянутой веревке якоря. Черт с ним, с самодельным трехлапым «рыболовным крючком». Тимур без причины не паниковал, в этом мы только что убедились.
Втроем мы спустили шлюпку в бурлящий коктейль из воды, пены и поднятого со дна песка. Парус не был поднят, но «Дерзкий» тут же закрутился на мелководье, разворачиваясь вдоль ветра. Нелепая коробка каюты ощутимо накренилась, принимая на себя удары ветра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Инга!
Она медленно отступала к нам, вглядываясь в кусты. Вошла по колено в воду, ткнувшись спиной в мое плечо. Негромко сказала:
– Дим, там кто-то есть… Я видела.
Разворачивающийся борт шлюпки надвигался на нас. Я пригнулся, подхватил Ингу под коленки и подсадил в шлюпку. Как ни странно, жест вышел настолько естественным, что она даже не успела возмутиться.