Мусульманская дипломатия в России. История и современность - Роман Анатольевич Силантьев

1917 г. Милли Меджлис принял решение о создании национального государства, а 3 января 1918 г. утвердил его проект. 8 января 1918 г. в Казани открылся II Всероссийский мусульманский военный съезд, делегаты которого по наказу Милли Меджлиса провозгласили Идель-Уральский (Волжско-Уральский) штат, в который предполагалось включить Казанскую и Уфимскую губернии целиком, а Вятскую, Оренбургскую, Пермскую, Самарскую и Симбирскую — частично. Около половины населения нового государства должны были составить татары и башкиры, ради которых весь этот проект и затевался67. При этом допускалась возможность создания в будущем Тюркской федеративной республики, куда входило бы пять штатов: Крым, Туркестан, Казахстан, Идель-Урал и Кавказ. 10 января Милли Меджлис поставил вопрос о вынесении на международную арену и обеспечении правового статуса решений, принятых Миллет Меджлисе мусульман тюрко-татар внутренней России и Сибири, о конституции национальной автономии и Идель-Урал Штата, надеясь добиться международного признания“.

6 (19) января 1918 г. большевики приняли Декрет о роспуске Учредительного собрания, после чего «временное рабочее и крестьянское правительство» — Совет народных комиссаров — стало постоянным и единственно легитимным с их точки зрения. Милли Меджлис же таковым его признавать отказывался и активно формировал свои собственные вооруженные силы, настаивая на суверенитете Идель-Уральского штата, создание которого должно было завершиться 1 марта 1918 г. Естественно, что большевики не стали дожидаться этого срока, и в ночь с 27 февраля на 28 февраля 1918 г. подконтрольный СНК Революционный штаб арестовал руководство Второго Всероссийского мусульманского военного съезда, с начала января непрерывно заседавшего в Казани. Сопротивление сторонников Милли Меджлиса и Харби Шуро, в отчаянии провозгласивших «Забулачную республику» в татарской части Казани, было быстро и легко подавлено119.

24 марта 1918г. был издан Декрет о ликвидации Харби Шуро, а 21 апреля вышло Постановление Наркомнаца об упразднении Милли Идара. При этом было особо отмечено сохранение являвшегося частью Милли Идара Духовного Управления, «с условием невмешательства в политические дела». Были также распущены все органы, избранные на I Съезде мусульман70. 25 апреля Садри Максуди предпринял последнюю попытку сопротивления, разослав региональным подразделениям Милли Идара специальное обращение, в котором указывалось на незаконность роспуска центрального Милли Идара, а руководители Мускома объявлялись превысившими свои полномочия чиновниками. Никакого отклика это обращение не получило, и с этого момента российским мусульманам было разрешено проводить только сугубо религиозные съезды с ограниченным кругом рассматриваемых вопросов71.

Коллапс Милли Идара и союзных ему организаций стал следствием не только грамотной подрывной работы большевиков. Еще летом 1917 г. стало ясно, что попытка объединить российских мусульман под знаменем единой «тюркско-татарской нации» обречена на провал, а развернувшаяся дискуссия об «угнетенных» и «угнетающих» нациях способствовала росту не только русофобских, но и антитатарских настроений. Татар начали обвинять в том, что они выступали пособниками русских в деле притеснения других мусульманских народов, получая за это особые привилегии, в первую очередь — контроль над духовной жизнью всех российских мусульман72.

В июле-декабре 1917 г. в Оренбурге прошли три Всебашкирских съезда, посвященных преимущественно проблеме формирования башкирской автономии. На Третьем съезде (курултае) был принят Закон «О религии Башкурдистана», который, в частности, предусматривал создание независимого Башкирского духовного управления мусульман (БДУМ). Формальной причиной создания нового муфтията была объявлена политическая ангажированность Центрального Духовного управления мусульман внутренней России и Сибири (ЦДУМ), однако в действительности образование БДУМ инициировали башкирские общественные деятели, недовольные «татарским засильем» в Уфимском муфтияте73.

В июне 1918 г. была создана Центральная мусульманская военная коллегия (Центрмусвоенколлегия), теоретически подчиненная Народному комиссариату по военным делам (Нарком- воен), а фактически — Мускому. Ее первым председателем стал Мирсаит Султан-Галиев. К этому времени Муском сконцентрировался на пропаганде среди мусульман Советской России, с января по ноябрь 1918 г. опубликовав более 4 млн экземпляров газет на тюркских языках. Особое место Вахитов и Султан-Галиев отводили газетам — в Москве они выпускали татарские газеты «Чулпан» («Утренняя звезда»), «Кызыл Армия» («Красная Армия»), и «Эшче» («Рабочий»), Свои печатные органы имели и региональные мусульманские комиссариаты имели каждый свой орган — «Эш» («Труд») в Казани, «Кореш» («Борьба») в Уфе, «Тартыш» («Борьба») в Астрахани74.

   2 мая 1918 г. И.В.Сталин подписал Постановление Наркомнаца о создании Мусульманской рабоче-крестьянской армии в составе Рабоче-крестьянской красной армии, которое деятельно лоббировал Мулланур Вахитов и его соратники. Им и было поручено мусульманских частей75. 14 июня того же года Совет народных комиссаров, Наркомвоен, Наркомнац и Муском обнародовали обращение ко всем мусульманам, желающим бороться с «русскими черносотенцами, поддерживаемыми обманутыми чехословаками» вступать в ряды Мусульманской социалистической армии76. Помимо усиления Красной армии, поводом для создания мусульманских военных подразделений стало также желание снивелировать последствия антимусульманских акций, устраивавшихся большевистскими отрядами на Кавказе и в Башкирии77.

17-23 июня 1918 г. в Казани прошла организованная Мус- комом I Конференция мусульманских коммунистов, на которую прибыли делегаты более чем из десяти регионов страны. По ее итогам было принято решение основать Российскую партию мусульманских коммунистов (большевиков), управляемую собственным ЦК и автономной от РКП (б). Эта инициатива вызвала резкую критику партийного руководства, и участь Султан- Галиева была предрешена78. Впрочем, он этого не осознавал и вновь поднял вопрос об автономной мусульманской коммунистической партии на I Съезде мусульманских коммунистов в ноябре 1918 г. На этот раз отповедь Султан-Галиеву дал лично И.В.Сталин, и большинство участников съезда под нажимом ЦК РКП (б) высказалось за превращение партии в Центральное Бюро Мусульманских Организаций при РКП(б)79.

Несмотря на упомянутые выше эксцессы, Султан-Галиев был еще нужен большевикам, тем более что его старший товарищ Мулланур Вахитов погиб в августе 1918 г. от рук белочехов. В июле 1920 г. Султан-Галиев вошел в российскую делегацию на II Конгрессе Коминтерна в Москве, участники которого живо обсуждали перспективы колониальной революции и роль в ней мусульманских коммунистов. Как отмечал А.Бенигсен, Султан-Галиев хотел использовать мусульманские земли России, особенно Казань, как трамплин для революционной экспансии в Азию, что сделало бы татар настоящими посредниками Коминтерна80.

В конце концов, противоречия между Султан-Галиевым и Сталиным стали настолько серьезными, что последний подписал приказ об аресте «мусульманского коммуниста». 4 мая 1923 г. Султан-Галиев был арестован, а 9-12 июня того же года в Москве состоялось созванное по инициативе Сталина Четвертое совещание ЦК РКП (б) с ответственными работниками национальных республик и областей. На нем Сталин сделал два доклада: «Практические мероприятия по проведению в жизнь резолюции XII съезда партии по национальному вопросу» и «Доклад ЦК об антипартийной, антисоветской деятельности Султан-Галиева»81. В них Сталин по сути перенаправил партийную борьбу с «великорусским шовинизмом» на «местечковый национализм». «Сталин, приравняв великодержавный шовинизм к национализму,