Солнечный свет - Барбара Картленд

«Хиона думает не только о себе, — размышляла герцогиня, — но и о политике, о религии, о разных народах, а эти предметы способны удержать интерес мужчины более, чем просто хорошенькое личико».

В то же время ее одолевало недоброе предчувствие. Никто лучше ее не знал, как непредсказуем внук, который сам не всегда был уверен — влюблен он или увлечен от скуки. Хорошо, что он взял опеку над Хионой, но, когда она проявила явный интерес к молодому красивому мужчине, он мог сказать себе: пусть она больше им не интересуется и на него не рассчитывает…

Но герцогиня тотчас подумала: вряд ли это так.

— Просто необходимо подождать и посмотреть, — произнесла она с легким вздохом, когда горничная вошла к ней в спальню, чтобы помочь ей подняться и одеться.

Зная, что герцогиня появится не сразу, Хиона пошла вверх по лестнице, размышляя, чем бы пока заняться. Она, конечно, знала, чего ей больше всего хотелось на самом деле, — это снова увидеть герцога. Чтобы его лошади появились на дороге.

— Господи, ну пусть он приедет поскорее! — молилась она.

Возможно, молиться вот так — тривиальное занятие, однако слова рвались из самого ее сердца, и она не могла их удержать.

— Приезжай скорее… приезжай скорее…

Она шагала, а слова как будто летели на крыльях. Пусть он узнает, как нужен ей!

Дойдя до нижней ступеньки лестницы, она услышала стук колес, и сердце девушки вздрогнуло. Молитва услышана? Герцог приехал?

Старик Симпсон проковылял на ревматических ногах к двери, потом она услышала мужской голос:

— Скажи мисс Стэмфорд, что я ее жду, мне надо с ней поговорить.

— Мисс Стэмфорд? — изумился Симпсон. — Здесь нет таких.

— Есть, есть, — сказал мужчина. — Я имею в виду молодую леди, которая живет здесь.

— Мисс Андреас? Вы ее имеете в виду? — поинтересовался Симпсон.

— Ага, Андреас. Скажи, чтобы вышла.

Когда Хиона услышала, что какой-то человек хочет ее видеть, она так и застыла на ступеньке, ухватившись за перила. Сердце сжалось от дурного предчувствия. В голове быстро пронеслось: только один человек мог назвать ее настоящим именем. Это дядя Джарвис…

В смятении она подумала: надо спрятаться. Но только приготовилась повернуться и бежать наверх, как Симпсон посмотрел в ее сторону, а мужчина, с которым он беседовал, увидел ее.

— Так вот она! — крикнул он и, прежде чем Хиона успела сделать хоть один шаг, влетел в холл и схватил ее за руки. Это был Джейк…

Девушка в ужасе закричала, но не успела даже запротестовать или осознать, что с ней происходит: Джейк понес ее к фаэтону и вскоре буквально запихнул на заднее сиденье.

Хиона хотела было снова закричать, но вдруг узнала человека с вожжами и лишилась голоса.

— Свяжи ее, Джейк! — грубо приказал сэр Джарвис, и тот привязал ее толстыми кожаными ремнями к заднему сиденью. А потом вскочил и уселся за спиной сэра Джарвиса. Он стегнул лошадей, и кони понеслись.

— Что вы делаете? Куда вы меня везете? — кричала Хиона, но голос ее тонул в топоте копыт.

Дядя перевел взгляд с лошадей, которыми управлял, на нее. Его лицо показалось ей дьявольским, никогда в жизни она не видела такого.

— Я везу тебя туда, где тебе и полагается быть. И прослежу, чтобы ты никогда больше не смогла сбежать. Иначе горько пожалеешь, если попытаешься.

— Ты не имеешь права так поступать со мной!

— Я имею все права, — отозвался сэр Джарвис. — Я — твой опекун, и ты перестанешь болтать о правах, когда я с тобой разберусь.

В его голосе прозвучала прямая угроза, Хиона чувствовала, как из нее уходит жизнь, она умирает. Точно так она чувствовала себя в тот миг, когда герцог спас ее…

Она стала размышлять, откуда дядя мог узнать, где она скрывается. И как поступит герцог, узнав о ее исчезновении? И увидит ли она его когда-нибудь…

Хиона понимала: сэр Джарвис не бросался словами, уж он позаботится о том, чтобы она никогда больше не смогла убежать. Несомненно, ее ждет страшное наказание в Стэмфорд-Тауэрсе, и она знала какое.

Словно догадавшись, о чем она думает, дядя сказал:

— Тебя прикуют цепями в комнате и будут относиться к тебе, как к заключенной, Хиона. Ведь ты ничем не лучше любого бандита.

Хиона бессильно закрыла глаза. От его слов и тона ей показалось, что кнут уже опускается на ее спину. Она явственно ощутила боль от ударов, такую знакомую боль… Уж если дядя собирается ее убить, — а в этом не было никакого сомнения, — пусть лучше убьет поскорее…

Внезапно лошади остановились. Хиона открыла глаза и увидела: они стояли в узкой аллее, ветки деревьев сплелись над головой и образовали что-то вроде тоннеля. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь листву, украшая стволы золотистыми узорами. В другое время Хиона обязательно заметила бы, как это красиво, но сейчас, кроме страха, она ничего не испытывала.

— Подходящее место, не правда ли? — спросил сэр Джарвис Джейка, сидевшего за спиной.

Из придорожных кустов вынырнул еще один мужчина. Взглянув на него, Хиона поняла, что это очень сильный человек. Он походил на боксера. К нему подошел Джейк, и Хиона онемела от ужаса: под рубашками у них перекатывались литые мускулы.

— Помоги мне с лошадьми! — резко бросил сэр Джарвис.

Джейк потянул лошадей на себя, и фаэтон перекрыл дорогу.

Сэр Джарвис остался доволен. Лошади опустили головы и принялись щипать траву. Хиона почему-то удивилась, что хозяин разрешил им это. Потом он засунул левую руку в карман. Хиона, хотя и была до смерти испугана, все же подумала: а зачем ему плащ в такую жару?

Ей показалось, что дядя что-то проверил в кармане плаща. И сердце ее оборвалось — пистолет…

Он взял его в левую руку, из другого кармана вынул второй, проверил его и положил обратно в карман.

— Что ты делаешь? Кого ты ждешь? — прохрипела Хиона.

Она не сомневалась, что дядя оставит ее вопрос без ответа, но он ответил:

— Я подумал, моя дорогая племянница, тебе будет интересно посмотреть, как мы убьем человека, попытавшегося не без твоего подстрекательства угрожать моей безопасности.

Хиона отчаянно вскрикнула:

— О ком ты говоришь? Что ты говоришь?

— Ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю, — с издевкой сказал сэр Джарвис. — Это, конечно, нехорошо, что на самого благородного герцога, самого красивого мужчину нападут разбойники с большой дороги. Какие плохие люди! И он, бездыханный, останется лежать на собственной земле.

Хиона вне себя отчаянно кричала:

— Как ты смеешь даже думать о подобном? Как ты можешь убить кого-то, тем более герцога!

— Вижу, его смерть тебя очень тревожит. Вот потому, маленькая дрянь, я и привез тебя сюда. Посмотришь, как это бывает.