Я стал преподом в Академии Подземелий (СИ) - Старлайт Орумант

Даже я понял, в чём корень его бед, что уж говорить о нашем рогатом здоровяке. Он буквально разнёс «щита» в пух и прах, сетуя на то, что ему никогда не удастся никого победить, лишь обороняясь. С этим утверждением мои собственные взгляды расходились. Часы, наигранные по молодости в различные MMORPG проявились в образах «танков», прикрывающих союзников своими непробиваемыми тушами. Но озвучивать эти мысли мне показалось излишним. Нечего вмешиваться в чужую работу.

Выводы относительно манеры Куру были смешанными. Кудзин не смог выделить каких–то недостатков, отметив выдающуюся меткость и силу рук парня. За похвалой последовало обещание в следующий раз построить бой так, чтобы лучнику пришлось сойтись с противником в ближнем бою. Судя по всему, его стиль боя не распространён среди Покорителей.

По этому поводу у меня также возникли вопросы. Похоже, студентов мы вообще не делим на «классы» или «роли», пытаясь научить их всему. С одной стороны, конечно, правильно, ведь ситуации бывают разные. А с другой, лично я сомневаюсь, что подходящие ребятам Подземелья в принципе можно покорить в одиночку. Соответственно, раз уж они пойдут туда группой, можно подумать и о специализации. Мозги Хомэя эту тему комментировать пока не хотят. Не больно–то и надо. У меня свои мысли на этот счёт имеются.

Кстати. Если так подумать, то именно в этом и заключается моя собственная работа, разве нет? Выходит, зря тогда я качу бочку на Кудзина. Очевидно, на его плечах лежит груз ответственности за боевую и физическую подготовку учеников. И с этим он справляется отлично, насколько можно судить по этим поединкам. Соответственно, с него и взятки гладки. А то, как эти навыки нужно применять, уже мне решать.

Щёлк!

И подход с упором на одиночек вполне имеет право на жизнь. Подземелья никогда не бывают одинаковыми, и нередко условия в них различаются кардинально. По этой причине Покоритель должен быть готов ко всему. Кроме прочего, иногда порталы, вопреки привычным законам пространства, могут на выходе разветвляться, из–за чего участники рейда окажутся разделёнными. Именно поэтому так важно, чтобы каждый из них был в состоянии сражаться в одиночку. Потребность в союзниках, соответственно, является слабостью, которая не приводит ни к чему, кроме новых смертей. Только слабаки кучкуются в группы…

Воу–воу–воу. Полегче. Кажется, кому–то совсем не знаком дух коллективизма. Уже представляю, как Узу Хомэй продирается сквозь тёмные пещеры, сжимая в каждой руке по мечу и ещё факел в зубах. Наверняка он был каким–нибудь одиноким Покорителем. Учитывая его брутальность, картинка складывается без каких–либо проблем. И не то что бы я с ним не согласен, но есть в этой философии какая–то… Обречённость? Да, пожалуй. Тогда, в Подземелье, мне впервые пришлось ощутить её. Всё и всегда у него сводится к худшему. Что же всё–таки произошло в жизни моего «альтер–эго»? В этом определённо нужно разобраться. Только пока не совсем понятно, как.

К тому же, остаётся неясным, почему тогда у него всего лишь первый Уровень, хотя и одного Подземелья оказалось достаточно, чтобы подняться уже до четвёртого. Пожалуй, на этом моменте мой счётчик вопросов и заклинило. Ведь действительно, как такое может произойти в принципе? Опыт — это энергия мира, и он не может просто исчезнуть. А даже если и может, то с чего бы? Неужели моя реинкарнация так на это повлияла? Чёрт, уже голова кругом идти начинает от этих неясностей. И все вокруг меня завязаны.

— Хомэй, ты в порядке? — тяжелая рука Кудзина легла на моё плечо. Нет, не в порядке. У меня тут в самом разгаре внутренний конфликт с самим собой, не говоря уже обо всём остальном.

— Да, всё нормально. Голова чуть позванивает, — справедливости ради, так оно и было. Только не знаю, отчего. Кандидатов много: тут тебе и похмелье, и тяжелые мысли, и последствия удара. Кстати, — а ты не помнишь, кто меня так и за что?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не, не помню, надо будет у Торнина спросить. — при упоминании имени нашего общего знакомого у меня почему–то зачесались костяшки. Только не говорите мне, что мы с ним подраться умудрились. Хотя нет, это для меня добром не кончилось бы. Сколько я не шучу про его рост, а сил бородатому пеньку действительно не занимать.

— Следующие!

* * *

Не хотелось бы обидеть наших ребят, но после первых трёх поединков все последующие смотрелись довольно блекло. В основном всё сводилось ко вполне обычным дуэлям на мечах, копьях, топорах и другом оружии. Последовательность боёв наглядно показала место каждого студента в пищевой цепочке, и если поначалу я чувствовал себя полным нулём, то ближе к концу примерил нескольких, кому мог бы составить конкуренцию.

Среди этих «счастливчиков», к слову, не было никого, кто пользовался бы той дыхательной техникой. В связи с этим их возможности были, по крайней мере, человеческими. Это наводило на определённые мысли. Воспоминания о первой ночи в том мире были несколько туманны, но кое–что мне вспомнить удалось. В драке с «Теневым Волком» я каким–то образом сделал свой удар быстрее и ощутимо сильнее, потратив на это те самые «Очки Крутости». Может, и тут дело в них?

Пока мой измученный мозг доходил до этого, финальный поединок подошёл к концу. Стройная девица с прямыми волосами цвета золота каким–то неоправданно сложным финтом выбила оружие из рук своего противника. К слову, сражались они оба на очень тонких мечах, больше похожих на рапиры. Как–то несерьёзно выглядят эти шампуры на фоне всяких там секир и двуручных мечей. Хотя кто я такой, чтобы судить? Вон, та же Суцунэ отлично справляется простым бокэном. Впрочем, не так уж мои познания и поверхностны. Кудзин высказал примерно те же тезисы, критикуя манеру боя этой парочки.

— Терпеть не могу показушников, — недовольно рыкнул мой коллега, когда студенты покинули «ринг», — Свободны! Жду на следующем занятии через полчаса!

Хм, значит, это ещё не конец? Впрочем, многое мне уже понятно. Не думаю, что моё присутствие здесь необходимо. Но вот с одним вопросом надо разобраться.

— Кудзин. Ты можешь учить ещё и меня?

Мне «посчастливилось» испытать на себе всю мощь его голосовых связок. Смеялся он так, что под потолком что–то определённо затряслось. Отошедшие в другой конец комплекса студенты мигом обратили на нас внимание. Когда Кудзин наконец успокоился, у меня снова появилась возможность спрашивать.

— В моих словах было что–то смешное? — постаравшись вложить в этот вопрос максимум серьёзности, я, кажется, немного переборщил. Рогатый великан мигом переменился в лице и начал глядеть на меня уже совсем по–другому.

— Извини, Хомэй, но в твоём положении о таком обычно всерьёз не просят.

Это он о чём? Со мной ведь всё в порядке. Пью как не в себя, от Кудзуимы отбоя нет, да и Подземелье только вчера покорял. К тому же, будь что–то не так, это бы отразилось в Системе. Недаром же она у меня есть. Стоп. Вот оно. Речь ведь вовсе не обо мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как–то рановато я начал забывать, что не просто переродился, а занял чужое тело. И не думаю, что просто так. Узу Хомэй умер. Как–то мне не верится, что из–за меня. Скорее наоборот. Меня перенесло в его тело, потому что с ним что–то пошло не так. Но ведь всё действительно в порядке, разве нет?