Рабыня драконьей крови (СИ) - Лайм Сильвия

Совершенно лишняя предосторожность, учитывая, что уровень у печати и так был четвертый. То есть, по-хорошему, ни один маг, не обладающий пятым уровнем, не мог взломать эту защиту. А пятым уровнем, как известно, обладал только он и его братья — носители истинной драконьей крови, наследники последнего потомка богов — Вайлариона Черной Смерти.

Впрочем, нельзя было забывать и о том, что старейшины и некоторые другие дарки все же приближались по силам к пятому уровню. Уже не могли достичь его, но были достаточно сильны, чтобы при должном упорстве разрушить руно, наложенное Айденом. Поэтому он и перестраховался.

Вот только почему-то принц только сейчас подумал о том, как все это выглядит со стороны. Ведь он в собственном Чертоге закрыл дверь на печать, которую не сможет открыть никто, кроме него самого. Это ли не повод заинтересовать с пол-оборота всех, кто будет проходить мимо этой треклятой двери?..

Айденион до хруста стиснул челюсти, злясь, что не может улететь к Яросветной деве прочь от всего драконьего двора и поселиться где-нибудь в лесной глуши. В одиночестве. В компании лишь пары верных друзей и одной, может, парочки женщин…

— Приветствую, Гор, — через силу выдавил он из себя. Но без улыбки. На улыбку сил уже не хватило. — Снова что-то случилось?

— Мы вас потеряли, ваше светлейшество, — протянул он нарочито медленным и вкрадчивым голосом. На его высокомерном лице с приподнятым подбородком еле заметно вздернулись уголки губ. У Айдена внутри стало липко и неприятно. — Вчера ночью пожаловал посол Шеллаэрде. И он… был чем-то сильно недоволен.

Айден хмыкнул и отвернулся, взглянув, как из когтистой каменной лапы на стене вверх вырывается колдовской огонек.

Эта магия всегда чувствовала и реагировала на его настроение. Благодаря ей, к сожалению, о его настроении очень быстро узнавали и все, кто так или иначе проживал в замке.

— Я бы сказал, что Ренвиэль Эстерийский в бешенстве, — добавил старейшина, исподлобья разглядывая принца. Айден видел каждое движение сородича, несмотря на то, что старательно на него не глядел. — Он отказался от предложенных и подготовленных специально для него покоев и в резкой форме высказался о нашем гостеприимстве.

Айден не удержался и резко повернулся к Мельгору.

— Посол покинул Чертог? — приподняв бровь, спросил он.

Внутри что-то подозрительно шевельнулось. Нечто напоминающее удовлетворение.

— Нет, ваше светлейшество, — неторопливо проговорил старейшина, выпрямляясь и без малейшего страха глядя на Айдена сверху вниз. — После того как я сообщил ему, что вы вернулись в Чертог и будете рады поговорить с ним, как только освободитесь, он резко поменял свое решение.

Ледяная лавина ударила в голову принца, а затем по позвоночнику упала вниз, вызывая инстинктивное дребезжание костей, готовых обратиться в иную форму. Он почти ощутил характерный зуд под лопатками, тот самый, который бывает перед явлением драконьей ипостаси. Вот только в последние дни именно это чувство предвосхищало частичную трансформацию…

...которую никто не должен был видеть. И уж тем более Мельгорион, чтоб он подавился своим же ядовитым языком!

С каждой секундой принц все сильнее чувствовал себя загнанным в ловушку. Тиаре внутри него меняло цвет и форму, бурлило, пытаясь вырваться наружу. А всего лишь от одной случайно брошенной фразы: “Я сообщил ему, что вы будете рады поговорить, как только освободитесь…”

Этот идиот почти прямым текстом сказал мерзкому упырю, что Айден притащил в Чертог девчонку, которую увел у него из-под носа.

По-хорошему, нужно было поскорее убираться прочь. Навестить оракула, узнать, что за демонова хрень творится с его телом. А вовсе не спрашивать у Мельгора сквозь зубы:

— Что еще ты сообщил послу?

— Только то, что вы, похоже, явились не один и вам понадобится чуть больше времени, чем обычно. Конечно, я извинился за ваше отсутствие, принц.

— Ты сделал что?! — выдохнул Айден, и с кончиков драконьих когтей на холодный пол Чертога полилось жидкое пламя.

Мельгорион бросил косой взгляд на каменные плиты, по которым растекался красно-оранжевый огонь, словно раскаленная кровь, и сделал вид, что ничего не заметил. Даже склонил голову набок, невозмутимо приподняв брови, словно был в полном недоумении, что же могло разозлить принца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но Айден знал, что все это наигранное. Что старейшина нарочно пытается вывести его из себя, что его забавляет бешенство правителя Йенлавей. Знал он также и о бесстрашии Мельгориона. Это был очень старый и очень сильный дракон. На его жестком, словно вырубленном в скале, лице было невозможно уловить ни малейшего проблеска слабости. И нереально поймать хоть какие-то признаки почтенного возраста. Разве что мелкие и острые иглы морщинок в углах хищных темно-серых глаз.

И это бесило еще сильнее.Мельгорионего не боялся. Он был старше, опытнее и, сожги его Яросветная, выше!

Вот только в остальном Айден не уступал ему больше ни в чем. Ни в ширине плеч, ни в быстроте ума, ни тем более в силе. А еще он был моложе, в нем текла кровь богов, а под крыльями простиралось все Седьмое королевство. Правителем был он — Айденион. И весьма вероятно, что именно за этоМельгорионего и ненавидел.

Впрочем, об истинных мотивах поступков главного старейшины можно было только догадываться.

— Я чем-то имел неосторожность вызвать ваше недовольство, принц? — спросил Мельгор, сцепив руки за спиной. От этого его грудь выгнулась, плечи стали казаться шире, а подбородок приподнялся. Дарк вовсе перестал напоминать придворного, который переживает о том, что вызвал гнев своего повелителя.

Айдену так сильно хотелось стереть наглое выражение с его лица, что успокоиться становилось все сложнее. Огонь продолжал капать на пол, становясь все гуще, уже исходя искрами и всполохами. Под лопатками зудело так сильно, что хотелось передернуть плечами, содрать замшевый жилет, расшитый золотом, и бросить на пол. Дать телу свободу для обращения. В груди вспыхнула режущая боль от того, как сильно он пытался удержать магию внутри собственного ключа.

А потом в голове вдруг раздалось тихое:

“Почему все вокруг пытаются меня убить?..”

И по спине принца прокатилась жгучая дрожь.

“Почему каждому что-то надо от меня?..”

Перед глазами вспыхнуло узкое бледное лицо в обрамлении светлых, легких, как облако, волос. Грустное и такое… беззащитное. Настолько, что начинало щемить в груди.

“А я уже и не надеялась тебя увидеть…” — ее голос, мягкий, угасающий на пороге потери сознания.

Вряд ли она вообще помнила, что сказала это. Но Айден был уверен, что эта фраза уже никогда не покинет его разум.

Он успокоился в тот же миг. Мельгор вдруг резко потерял всю значимость, едва принц осознал, что ему нужно решать существующие проблемы, а не создавать себе новые. И основная его проблема — это, как ни странно, вовсе не запоротые переговоры с Шеллаэрде. Это не ухудшающаяся обстановка на границе Йенлавей и леса оборотней. И даже не вздорный старший брат, который вздумал его женить.

А таинственная человеческая девчонка…

Поэтому Айден резко сжал кисти, перекрывая точки истечения пламени. Магия успокоилась так же неожиданно, как и взбунтовалась.

— Мне некогда, Гор, — бросил он спокойным, полным ледяного равнодушия голосом, внутренне ухмыляясь от того, как вытянулось лицо старейшины. — Постарайся больше не распускать язык за моей спиной. То, чем занимается повелитель, не должно касаться ни его гостей, ни его верных слуг. Если слуги, конечно, верные.

На последнем слове Айден сделал нарочитое ударение, с удовольствием наблюдая, как белеет от ярости лицо Мельгориона. Старейшина был все так же неподвижен, ни один мускул не дрогнул на его лице. Лишь нездоровая бледность выдавала каждую скрытую мысль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я надеюсь, ты меня понял? — подлил принц масла в огонь.

С драконом, который старше по крайней мере на несколько сотен лет, было не принято разговаривать подобным образом. Тем более учитывая, что Мельгор являлся главным старейшиной.