Лед и алмаз - Роман Глушков

— Здорово! — прокомментировал я это обнадеживающее известие. — Ваши ребята и впрямь чертовски предусмотрительны. А какая плохая новость? В памятке нет кода, который открывает ворота гаража?

— Нет, все это тут есть, — отмахнулся Свистунов. — Проблема в другом. Я — не полевой сотрудник и понятия не имею, как нужно управлять этими санями с турбиной. Поэтому провести вас к ним я могу, но вот все остальное…

— Все остальное я беру на себя! — воскликнул воодушевленный Черный Джордж и хлопнул на радостях доктора по плечу, отчего тот едва не упал с корточек на спину. — Аэросани! Ха! Да я в детстве на них каждую зиму сотни километров накатывал! У моего папаши дача прямо на берегу водохранилища стояла, так у нас там какого только добра не водилось: и лодки, и водные велосипеды, и снегоходы, и аэросани! Только покажите, где вы их прячете, а я вас на этой хреновине в любой конец Новосибирска с ветерком прокачу! Так прокачу, что ваши полевики пригласят меня потом к себе инструктором по вождению. Будьте уверены: если и есть в Пятизонье настоящий гонщик на аэросанях, то это только Черный Джордж! Могу ручаться! Хотите поспорить?..

— Вот видишь! — заметил я Свистунову. — Ты зря беспокоишься. Или думал, в мою банду одних вертолетчиков записывают? Как бы не так — наш брат-ренегат на все горазд!.. Ладно, а теперь замолкните и не высовывайтесь — враг уже близко. И это не егеря. Чистильщики! Впрочем, непохоже, что они кого-то разыскивают. Техники полно, но бойцов в ней немного. Напоминает скорее комитет по встрече, который прислали к тамбуру с Пашинской военной базы… Ну, а кого эти парни прибыли встречать, сами догадаетесь. Вряд ли еще какие-нибудь залетные армейцы кроме Грободела сунутся сегодня в эти проклятые сугробы…

Глава 6

Крыши НГУ хорошо просматривались с тамбурного кургана, и мы предпочли убраться отсюда до того, как моторизированный отряд чистильщиков встретил явившихся в Новосибирск гостей. Которые явно тоже захотят подключиться к ретранслятору и ознакомиться с содержимым его памяти. Где, разумеется, зафиксировано и наше прибытие в локацию, и последующее вмешательство Свистунова в работу этого полевого оборудования.

Стереть с накопителей эту информацию Тиберий не мог — не имел таких полномочий. Но замести наши следы ему на некоторое время все же удалось. Завершив скачивание данных, он намеренно произвел на пульте ретранслятора ряд некорректных операций. Настолько вредоносных, что тот сразу перекрыл Свистунову доступ к панели управления, задраил все свои пуленепробиваемые люки и, перейдя в аварийный режим, начал посылать в Центр сигналы тревоги.

— Что ж, теперь этому ящику точно не до нас и всего остального мира, — доложил нам злорадно посмеивающийся доктор, надевая ранец. — До тех пор, пока наши технари не разблокируют программную начинку и не выяснят, чем вызван сбой, Хрякову отсюда ни единого байта информации не выудить. Радуйтесь: теперь у нас с вами есть примерно двухчасовое окно, чтобы незаметно добраться до аэросаней и исчезнуть из этого района.

— Ты только смотри, чтобы после твоей диверсии замок на гараже не заблокировался, — не на шутку забеспокоился я. — А то с такой кодлой чистильщиков на хвосте мы на своих снегоступах и полукилометра не пробежим.

— Без моей диверсии мы даже с этой крыши не спустились бы, — польстил себе Тиберий, никогда не упускающий шанса подчеркнуть для нас свою полезность и незаменимость.

— Мы с нее и так еще не спустились, — резонно возразил на это Жорик. Он в свою очередь пытался доказать и мне, и Свистунову, что последний в нашей команде — определенно лишний. Тем более что еще совсем недавно Дюймовый был готов без раздумий оторвать Зеленому Шприцу его не в меру премудрую голову.

— Черный Джордж прав, — поддержал я напарника, глядя на подъезжающий к подножию кургана отряд военных. — Покамест эти ублюдки подносят Грободелу хлеб да соль и докладывают обстановку, нам нужно кровь из носу добежать до бассейна и затаиться.

— Затаиться? — переспросил доктор. — А я думал, что как только мы разживемся техникой, то сию же минуту рванем отсюда на всех парусах.

— Рванем, — подтвердил я, — но не сразу, а чуть попозже. Хряков не будет дотошно прочесывать местность вокруг тамбура. Он знает, что мы не задержимся в этом опасном районе, и сразу же очертит радиус наших поисков порядка трех-четырех километров. Ретранслятор сломан, и по следам нас не вычислить — их здесь повсюду десятки, а то и сотни. А вот если мы прямо сейчас нарисуемся перед чистильщиками на своих аэросанях, они нас точно не проморгают. Так что пускай сначала разъедутся во все стороны, рассредоточатся на огромном пространстве, вспугнут десяток-другой биомехов, пару-тройку сталкерских банд… Короче, отвлекутся на какую-нибудь ерунду. И когда это произойдет, нам будет куда проще под шумок проскочить мимо всей этой суеты к реке. Ну а по льду мы за считаные минуты покроем на аэросанях такое расстояние, какое нам пешком до завтра пришлось бы преодолевать…

Спустившись по снеговому наносу с крыши так, чтобы здание загораживало нас от чистильщиков, мы поспешили в указанном Тиберием направлении. Руины бассейна находились немного севернее. И, в отличие от университета, полностью утопали в сугробах, поэтому не привлекали к себе особого внимания. Встречающая полковника Хрякова делегация объехала их с запада, и мы, прячась за снежными барханами, пересекли накатанный ею след. Где-то под снегом продолжал рыскать упустивший нас Диггер, а возможно, не он один. И все же я надеялся, что грохот снегоходов либо отпугнул червеобразных биомехов, либо, напротив, привлек их к себе, но так или иначе увел этих тварей от университета.

Очевидно, командование Пашинской базы получило приказ способствовать «Светочу» в нашей поимке с самого верха. Я понял это по количеству транспорта, какой новосибирские чистильщики выделили гостям из Крыма. Зная типичную психологию армейского начальства не понаслышке, я не сомневался: черта с два Грободел заставил бы так расщедриться местный генералитет без протекции генштаба Барьерной армии. Помимо дюжины обычных снегоходов «Маламут» и трех больших аэросаней «Альбатрос» полковник также получил в свое распоряжение катер-амфибию на воздушной подушке «Ларга». Последний в условиях нынешнего Новосибирска мог перемещаться по суше ничуть не хуже, чем по воде. И хоть для езды по сильно пересеченной местности «Ларга» не подходила, она компенсировала этот свой недостаток завидной скоростью, которую развивала на ровных заснеженных пространствах. А их здесь также имелось предостаточно. Про замерзшую Обь и говорить не приходилось. По речному льду эта амфибия и вовсе носилась, как по гоночному треку.

Серьезные силы вышли поохотиться на нас, это факт. А чем же на данный момент располагали мы, кроме неудобных снегоступов, дробовика, пистолетов и гранат? Лишь небольшими грузовыми аэросанями «Кайра», которые, сами того не ведая, нам пожертвовали бывшие коллеги Тиберия. Эта видавшая виды, потрепанная машина действительно дожидалась нас в схроне, оборудованном вблизи от НГУ полевиками Центра. И оборудованном, надо сказать, на совесть. По крайней мере, я до последнего момента сомневался, что нам удастся его отыскать, даже при наличии у Свистунова на сей счет инструкции.

Его не смутило то, что руины бассейна погребены под снегом, который сегодня мог полностью завалить выезд из гаража. Доктор подошел к подножию наноса, что образовался внутри лишенного крыши здания, потоптался немного в нерешительности, глядя на сугроб сквозь полупрозрачный дисплей «Доки», а затем вытянул руку и произвел ею манипуляции, напоминающие введение кода на дверном замке.

Ага, понятно: гаражный замок (где бы он ни находился) поймал сигнал мини-компа сотрудника «Светоча» и отправил ему кодовый запрос, типа «свой — чужой». На другом аналогичном оборудовании — армейском или сталкерском — виртуальная клавиатура вообще не появилась бы. Но и впускать всех «светочей» без разбору автоматика схрона не намеревалась — иначе она открыла бы ворота безо всякого кода. А поскольку Свистунов его знал, то и вопросов у электронного привратника к нему больше не возникло.

В глубине снежной толщи что-то щелкнуло, послышался низкий гул, склон сугроба пришел в движение и принялся медленно подниматься из наклонного положения в горизонтальное. А в метре от наших ног стала расширяться зловещая темная щель.

— Стой! — всполошившись, окликнул я Тиберия, когда понял, что здесь происходит. — Останови это! Срочно!

Успев приоткрыться всего ничего, проем прекратил увеличиваться. А прервавший этот процесс доктор обернулся и уставился на меня вопросительным взглядом.

— Не будем раньше времени ворошить снег, — пояснил я смысл своего приказа. После чего, указав на щель, отдал следующий: — А теперь живо все внутрь! И это… Тиберий… Раз у тебя есть «Дока», нам не помешает организовать наружное наблюдение.