Брак для одного - Элла Мейз

— Полчаса, может чуть больше, миссис Хоторн.

Я внутренне застонала и посмотрела на Джека.

— Ты сменил свой одеколон?

— А что?

— Я не уверена, что он мне нравится. — А мне нравился. Слишком сильно нравился.

Он повертел часы на запястье и отвернулся от меня.

— Жаль тебя.

Откуда я знала, что он скажет что-то в этом роде? Я повернулась лицом к окну и улыбнулась. Он начинал мне нравиться. Если я что-то и узнала о Джеке Хоторне, так это то, что он не желает вести светские беседы, а поскольку мне не хотелось провести почти час в тишине, я решила, что сама должна начать разговор. Но когда я взглянула на Джека и увидела, что он сидит так расслабленно и смотрит в окно, я не смогла придумать ни одной интересной темы. Я думала, что у меня хорошо получается нажимать на его кнопки, но по какой-то причине я решила, что комментария об одеколоне было достаточно для нашей поездки на машине.

Отказавшись от всех идей о светской беседе, которые возникали после этого, я прислонилась виском к холодному стеклу окна и закрыла глаза. Я не знаю, сколько минут прошло в тишине, но когда я услышала мягкий голос Джека, я с трудом открыла глаза, даже не заметив, что заснула.

— Роуз?

Я посмотрела направо и увидела, что он внимательно наблюдает за мной. Машина не двигалась, видимо, я дремала дольше, чем думала. — Мы на месте? — Я прикрыла рот тыльной стороной ладони и зевнула.

Его хмурый взгляд разгладился, и он покачал головой.

— Мы на светофоре, почти приехали. Ты устала.

По крайней мере, это было лучше, чем «Ты выглядишь ужасно». «Ты устала», было просто фактом, и я могла с этим жить.

— Значит, макияж недостаточно скрыл это, — пробормотала я. Я была не просто усталой, а измотанной. Я откинула голову назад и глубоко вздохнула. — Извини, что задремала.

Светофор загорелся зеленым.

— Я так понимаю, ты также не выспалась прошлой ночью?

— Да, вообще-то, я спала пять часов. Надеюсь, что сегодня ночью я буду спать как обычно.

Мимо нас проехали две полицейские машины с ревущими сиренами, и я проследила за ними взглядом.

— Ты уверена, что готова к этому ужину? — спросил Джек, когда стало тише — так тихо, как бывает в Нью-Йорке.

Сев ровнее, я повернулась к нему.

— Конечно. Я не разочарую тебя, Джек. — По крайней мере, я не ухудшу ситуацию, в этом я была уверена. Если бы все остальное не удалось, я бы просто была молчаливой и угрюмой, как Джек, и они бы решили, что мы подходим друг другу.

Хмурый взгляд вернулся в полную силу.

— Я не об этом спрашивал.

— Нет, я знаю, но я готова. Я подготовилась, и я здесь. Я просто хотела, чтобы ты знал… что я тебя не разочарую.

После неловкого долгого взгляда, когда огни проходящего города осветили его лицо, мы оба замолчали.

Слишком быстро Рэймонд остановил машину, и я выглянула в окно. Мы припарковались перед рестораном, где нам предстояло встретиться с партнерами Джека.

— Постарайся выглядеть хотя бы полуживой, — сказал Джек.

Это будет полная катастрофа. Они ни за что не поверят, что мы влюблены. Ни за что.

— Какие красивые слова. Если ты хочешь полуживую, ты ее и получишь. Если бы ты попросил меня выглядеть полностью живой, я бы тебя разочаровала. Но полуживой? Тебе повезло.

Бабочки в моем животе мгновенно начали бунтовать. Я даже не заметила, что Джек вышел из машины, пока он не открыл мою дверь. Вынырнув из своей личной паники, я подалась вперед, чтобы выйти. Заметив громоздкую сумку, зажатую в моих пальцах, я приостановилась и встретилась взглядом с Рэймондом. — Ничего, если я оставлю свою сумку в машине?

— Конечно, миссис Хоторн.

Я снова встретилась с его глазами в зеркале заднего вида и умоляюще посмотрела на него.

— Мне было бы намного легче, если бы вы называли меня просто Роуз. Пожалуйста.

Он кивнул мне и едва заметно улыбнулся.

— Я постараюсь.

Я заставила свои губы изогнуться и вышла из машины без сумочки. Вытирая руки о ткань пиджака, я ждала, пока Джек закроет дверь. Затем Рэймонд отъехал, и мы остались вдвоем, стоя на краю тротуара прямо перед двойными дверями ярко освещенного и заполненного ресторана.

— Без сумочки? — спросил он, заметив мои пустые, нервные руки.

Я перестала ерзать и покачала головой, не сводя глаз с этих больших двойных дверей — ворот в мой ад.

— У меня не было ни одной достаточно элегантной. Так лучше. — Я поймала напряженное выражение лица Джека, прежде чем он сделал шаг вперед. Не успела я опомниться, как моя рука уже сжимала его руку. Я бросила на него отчаянный взгляд. — Джек, мы забыли!

Его брови сошлись вместе.

— Что мы забыли?

— У нас нет истории. Я собиралась спросить тебя, но твой одеколон сбил меня с толку, а потом я задремала.

— Что сделал мой одеколон?

— Забудь об одеколоне!

Он вздохнул.

— О какой истории ты говоришь?

Для человека, который собирался солгать кучке своих друзей по работе, он выглядел странно расслабленным, что только заставило меня еще больше нервничать и слегка разозлиться.

— История о том, как мы познакомились! Как ты попросил меня выйти за тебя замуж! — выпалила я, а затем понизила голос. — Они спросят что-нибудь, если не эти вопросы, то что-нибудь о нас — ты знаешь, что спросят. Все задают такие вопросы.

Он пожал плечами, и на этот раз я выглядела озадаченной.

— Мы что-нибудь придумаем, если они это сделают. Просто веди себя естественно, — сказал он. — Ты нервничаешь из-за этого?

Просто вести себя естественно?

Я бросила на него измученный взгляд.

— Конечно, я нервничаю по этому поводу. Как ты можешь не нервничать? Это же твои друзья по работе. И что значит вести себя естественно?

— Они не мои друзья, Роуз. Мы партнеры. И вести себя естественно означает вести себя естественно. Что еще это должно означать?

Он доводил меня до безумия своим холодным поведением.

— Какая разница? Вы партнеры, поэтому вы должны, по крайней мере, быть дружелюбными, а если мы ведем себя естественно, значит ли это, что ты будешь хмуриться и молчать весь вечер? И что мне тогда делать?

— Я не хмурюсь. — Он нахмурился, когда сказал это.

Сюрприз, сюрприз.

Я наклонила голову.

— Правда? Ты собираешься пойти на это? Почему бы нам не пройти несколько шагов, чтобы ты мог посмотреть в красивые, блестящие стеклянные окна и убедиться в этом.

Он вздохнул.

— Я буду хмуриться по минимуму, если