Охотница за скальпами - Эмилио Сальгари

Лорд Вильмор сделал такую высокомерную гримасу, так презрительно посмотрел на шерифа, смерив его взглядом, что все окружающие невольно расхохотались. Не удержалась даже сама Миннегага, которую, казалось, очень забавляла эта сцена.

— Ао! — воскликнул лорд Вильмор, делая характерный жест рукой. — Имеете вы какие-либо бумаги, удостоверяющие вашу личность? Покажите мне хотя бы вашу визитную карточку.

— Вместо запаса визитных карточек, милорд, я привык , носить с собой добрый запас пуль, которыми и угощаю тех, кто слишком интересуется моей личностью. Если бы я не знал, кто вы на самом деле и сколько мозгов находится в вашей башке, то я при случае угостил бы вас моими свинцовыми визитными карточками! — серьезно ответил Тернер, стараясь сдержать свой гнев.

Но на шального англичанина его слова не произвели никакого впечатления.

— Я не дерусь никогда с янки. Я просто колочу их! — сказал он. — Тут, в Америке, похоже, не найдешь никого, кто заслуживал бы имя джентльмена. Поэтому если у вас чешутся зубы, то я не прочь дать вам хороший урок бокса…

В эту дикую сцену вмешался Сэнди Гук, который положил руку на плечо лорда со словами:

— Ваша светлость! Вы — иностранец! Вам простительно не знать многого. Но я должен вас предупредить, что этот человек действительно шериф.

— Мне наплевать!

— Очень хорошо! Если у вас слюны так много, то, пожалуй, плюйте. Но вот еще что: у нас в прериях этого человека зовут Истребителем. Он на своем веку отправил на тот свет гораздо больше людей, чем вы когда-нибудь отправите бизонов. Мы все знаем, что он расправлялся без пощады и с теми, кто обращался к нему с гораздо большим уважением, чем вы.

— Меня это не касается! Вы — бандит, Джон — бандит, вы все — бандиты! И больше ничего!

Он был великолепен в своем высокомерном презрении. И хотя его поведение вызывало невольное раздражение, тем не менее окружающие понимали, что его надо признать положительно невменяемым. Сэнди Гук и Бэд Тернер молча пожали плечами, а Джон пробормотал:

— Что разговаривать с полоумным!

Миннегага положила конец этому нелепому объяснению, махнув рукой своим воинам. Индейцы, грубо подталкивая, погнали пленников к одному из вигвамов. Белые не оказывали никакого сопротивления, да, в сущности, и не могли оказать его, потому что руки у них были туго связаны. Кроме того, они боялись вызвать раздражение и ухудшить свою и без того незавидную участь, попав в новую переделку.

Приведя пленников в отведенное для них место, индейцы не развязывая им рук просто втолкнули их в вигвам. Бедняги уселись на шкуру бизона, а у входа вокруг вигвама расположились шестеро молодых воинов, вооруженных с ног до головы. Ясно было, что при таких обстоятельствах нечего— было и думать о попытке спастись бегством.

— Ну, ребята! — промолвил хладнокровно Тернер, — мне кажется, что мы попали в хорошую переделку. Боюсь, никакое страховое общество не согласилось бы теперь застраховать наши шкуры даже по полдоллара за штуку. Выкрутиться будет довольно трудно. Генерал Честер не подает никаких признаков жизни. Возможно, нам следует заняться составлением своих завещаний. Эх, черт бы побрал этого генерала Честера! Я начинаю думать, что он глух, слеп и нем. Кругом все горит, а ему и горя мало. К примеру, пожар: ведь дым должен быть виден за сто километров. Теперь еще нет засухи, довольно далеко до сезона степных пожаров. И будь на его месте мало-мальски опытный траппер, он бы поинтересовался тем, что происходит в прерии. В распоряжении генерала имеется немало разведчиков, и он должен был бы выяснить, что тут творится.

— А вы, шериф, еще надеетесь на помощь Честера? — осведомился Джон. — Напрасная надежда. Никому мы не нужны, никто к нам не придет на выручку. Я знаю, что спасения нам нет.

— Джон, я вас не узнаю! Зачем падать духом? Если бы я был таким малодушным, каким оказались сейчас вы, то мои кости давно бы белели где-нибудь в прерии. Человек должен надеяться, пока в его жилах есть хоть капля крови.

— Дорогой шериф! — вмешался траппер Гарри. — Я думаю, что на этот раз правы не вы, а Джон, не во гнев вам будет сказано. Здорово мы вляпались, как никогда. Не в человеческих силах вырвать нас из когтей этих краснокожих дьяволов, родных братьев ягуара и гризли.

— И ты туда же? Хвост поджал? — засмеялся шериф. — А я повторяю снова: хотя мы и сидим в западне, но мы еще живы. Никто из нас не ранен. Все кости наши целы. А вы вспомните, скольких индейцев мы отправили на тот свет за это время. А ведь это те самые краснокожие, которых ты, Гарри, считаешь такими страшными…

— Слабое утешение! Завтра и мы узнаем, чем угощают добрых людей на том свете.

— Завтра? Что будет через двадцать четыре часа? Нам это не дано знать, приятель. За двадцать четыре часа мало ли что может случиться? Всемирный потоп, землетрясение, которое заставит провалиться половину Америки, да мало ли еще что.

— За двадцать четыре часа и генерал Честер может пожаловать, не так ли, шериф?

— Почему бы и нет? Знаешь, есть такая песенка, которую я люблю напевать при подобных обстоятельствах. Постарайся запомнить ее: «Все может быть, все может статься, и ни за что нельзя ручаться»…

В это мгновение закрывавшая вход в вигвам шкура бизона отодвинулась в сторону и на пороге появился Сэнди Гук, за которым следовало двое индейцев. Они внесли несколько подносов, заставленных излюбленными кушаньями индейской кухни. Тут были свежеиспеченные лепешки, великолепная вареная рыба, икра, какая-то каша и еще кое-что. Ко всему этому прилагалась порядочная бутылка виски.

— Добрый день, джентльмены! — раскланялся бандит. — Как вам нравится помещение? Жаль, наш водопровод испортился: вам не придется принять горячую ванну. А если вы вздумаете побриться, то придется обойтись без парикмахера: каналья в стельку пьян.

Как ни грубы были шутки Сэнди Гука, но пленники невольно улыбнулись и как-то приободрились.

Бандит поставил перед ними еду и подмигнул.

— Не правда ли, наша маленькая Миннегага — удивительно гостеприимная хозяйка! Ей очень неловко, что она больше ничего не может вам предложить. Но Миннегага рассчитывает, что вы окажете честь ее угощению. Кушайте на здоровье, не стесняйтесь. Вам надо подкрепиться до того, как вы предстанете перед вашими судьями.

— Вы удивительно любезны! — отозвался Тернер. — Мы очень благодарны мисс Миннегаге. Разумеется, она права: если мы свалимся от слабости раньше, чем нас привяжут к столбу пыток, господа краснокожие не получат никакого удовольствия, пытая нас.

— Зачем такие черные мысли, джентльмены? Зачем вы забегаете вперед? Вас ведь еще не судили?