Тайны политических убийств - Виктор Кожемяко

Все это нарастает стремительными темпами, охватывая Россию и другие страны бывшего СССР. Подрастающее поколение наше буквально катится в пропасть. В тяжко больном обществе оно заражено опасной бациллой, которая поражает самую душу молодых. И каков же выход? Наверное, только один: общество должно принять радикальные меры для своего лечения, чтобы спасти детей, спасти наше будущее.

Глумления не стерпел

В тот день городские газеты Мелитополя вышли с траурным сообщением: на 88-м году трагически ушел из жизни Герой Советского Союза, участник Великой Отечественной войны, ветеран Вооруженных Сил полковник в отставке Штанько Филипп Феофанович.

Некролог — жанр краткий, много о большой жизни человека в нем не скажешь. Только отдельные факты, беглые штрихи. Прошел путь от красноармейца до полковника, отдав воинской службе 28 лет. Награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени и многими другими орденами и медалями. В 1944-м за мужество и отвагу, проявленные в бою с фашистскими захватчиками, присвоено звание Героя Советского Союза. После службы в армии свою жизнь посвятил патриотическому воспитанию молодежи.

Вот, собственно, и все, что мог узнать читатель из официального извещения, кончавшегося традиционным выражением глубокого соболезнования семье, родным и близким покойного. Но ведь было здесь еще и слово «трагически». Что за ним?

Местные газеты, прореагировавшие потом на смерть ветерана своими выступлениями, сосредоточили внимание на драматическом эпизоде, который действительно сыграл в судьбе Штанько немалую роль. И об этом, конечно же, надо рассказать.

…Был полдень, когда в квартире Филиппа Феофановича раздался тот роковой звонок. Дверь открыла жена — Прасковья Андреевна. Перед ней стояли двое молодых людей. Представились: студенты института механизации сельского хозяйства, а цель визита — собрать материал про жизнь героя, чтобы написать о ней.

Естественно, гостей радушно пригласили в комнату. Один из них раскрыл блокнот, и Филипп Феофанович стал рассказывать. Супруга тем временем готовила на кухне чай. Затем все переместились туда, продолжая разговор. «Студенты» по очереди выходили — якобы в туалет, возвращались, задавали какие-то вопросы. Когда же ушли совсем, Филипп Феофанович обнаружил: на парадном кителе, висевшем возле книжного шкафа, нет Золотой Звезды Героя, а также орденов Суворова и Богдана Хмельницкого. Их не просто сняли — их вырвали, что называется, «с мясом»…

Через две недели ветеран покончил с собой.

Предвижу, читатель спросит: что, всего лишь из-за наград? Серьезный вопрос. Ища ответ на него, я и поехал в Мелитополь.

Теперь знаю, что горестный случай с боевыми наградами, как я уже сказал, и в самом деле многое определил в трагическом решении старого солдата. Для него, проливавшего кровь за Родину (трижды был ранен!), искренне и глубоко преданного ее идеалам, коммуниста более чем с 50-летним стажем, это оказалось гораздо больше, чем «всего лишь», — делом оскорбленной воинской чести. Добавьте сюда драму обманутого доверия: ведь мошенниками стали молодые люди — из тех, кого он надеялся и пытался воспитать достойной сменой своего поколения. Выходит, тщетно?

Прасковья Андреевна и друзья покойного поведали мне, как мучился он, каким подавленным, угнетенным был все эти две недели, безнадежно порываясь мыслями уйти от происшедшего. Последняя запись в дневнике: «Приходил милиционер Попелешко, которому поручено вести дело. Положительного ничего не мог сказать. Всему этому конец». А в предсмертном письме, названном им «Последнее письмо жизни», есть такие слова: «Пользуясь моим доверием, эти подлецы нагло украли то, что я заслужил своей кровью в борьбе с врагами, защищая Родину. Они не подумали, что эти награды стоят мне жизни, и этого удара я не в силах пережить».

Да, вот так и получилось в конце концов. И все же, побывав в Мелитополе, поговорив с десятками людей, хорошо знавших Филиппа Феофановича, познав жизнь и мысли других ветеранов войны, утверждаю: драма с наградами стала каплей, переполнившей чашу. Детонатором взрыва, который назревал и готовился давно. Потому что мучился ветеран не только две последние недели своей жизни — все последние годы. Как и многие его товарищи по трудной и благородной фронтовой судьбе.

Местные газеты, словно сговорившись, назвали свои материалы о гибели Штанько так: «Подлости не смог перенести». Согласен. Правильно. Это — подлость! Но чья? Только ли двух молодых подонков, коварно проникших в его дом и покусившихся на святая святых — боевые награды? Или значительно шире — подлость в государственном масштабе? Разве не стали те двое чудовищным порождением дикой вакханалии по охаиванию всего советского прошлого, которая под лозунгом плюрализма и демократии целенаправленно развернулась как в России, так и на Украине за «перестройки» и «реформы»?

Будто предвидя неизбежность такого вопроса, сильно «демократическая» газета «Мелитопольские ведомости», руководимая, кстати, бывшим инструктором горкома партии, поеживаясь от неловкости положения, написала в своем комментарии: «Нет, мерзавцам, ставшим причиной гибели ветерана, не по восемь лет, воспитывались они не с восемьдесят пятого, и это — никакая не демократия».

Неужели? Вы так считаете, господа? Позвольте с вами не согласиться. Это как раз и есть ваша «демократия» в самом ярком ее проявлении. Когда нет ничего заветного, когда все дозволено, когда за деньги, которые повелевают всем и вся, можно продать чуть ли не мать родную. Как же! Рынок есть рынок. Он заменяет совесть.

И за аргументами в этом споре с вами мне далеко идти не надо. В том же вашем номере, где помещен некролог в связи с гибелью Штанько и ваш насквозь фальшивый, лицемерный комментарий, на той же странице, совсем рядом вы публикуете ничтоже сумняшеся следующее объявление: «Магазин «Меценат» реализует и купит за наличный расчет предметы антиквариата (ювелирные изделия, иконы, картины, бронзу, фарфор, часы, награды и др.). Награды… Это ли не кощунство — провожать в последний путь ветерана таким циничным объявлением? О чем думали вы, заверстывая его в газетную полосу?

Журналистская и прочая братия определенного пошиба отнюдь не бездумно открыла стрельбу по нашим героям. Вы помните, что сделали новоявленные палачи с Зоей Космодемьянской? Филипп Феофанович со своими бойцами освобождал подмосковное Петрищево, где она была казнена. И мне рассказывали, какой острой болью отозвалось нынешнее издевательство над светлой памятью героини в сердце старого воина.