Хамелеон на службе конфедератов (СИ) - Помазуева Елена

Серый ящик был открыт и Гитер что-то в нем настраивал, слышались щелчки и попискивания, очень знакомые, говорящие, что команда принята. Мы встретились взглядом с Эдом. Мне очень не нравилось то, что сейчас происходило. В руках агента снова появилась магия, я с надеждой смотрела на него. В этот самый момент я перевела взгляд на Гитера и он тоже поднял голову и уставился на Эда.

Движения хамелеона были быстрыми, но я оказалась быстрее. Он достал нож, собираясь метнуть его в Эда, а я накинулась на шпиона. Нож Гитер достал, но запустить не успел. Тренировки с Леханом не прошли зря, я не просто накинулась на спину хамелеона, но еще и прижала локти мужчины, не позволяя метнуть оружие. Гитер среагировал моментально, корректируясь на мое нападение, он встал на ноги, откидывая меня назад. В это момент Эд запустил заряд своей магии точно шпиону в грудь.

Магия поразила тело мужчины, как электрический разряд. Я в этот момент еще держала за локти Гитера, а потому меня откинуло этим зарядом назад, больно ударив о крайний угол электронных блоков с узлами.

— Арифа! — услышала крик Эда и его руки, покалывающие магией, подхватили почти мгновенно.

— В порядке, — с трудом переводя дыхание, сообщила ему, — но синяк будет в полспины, — повела ушибленным плечом и поморщилась. Терпеть можно, но неприятно.

— Посмотри, сколько пальцев показываю? Головой ушиблась? — в голосе была тревога.

— Головой не ушиблась. Скажи спасибо тренировкам Лехана, автоматически ее убрала. Пальцев три. Отпусти меня, спиной ударилась только. Что там с Гитером? — постаралась заглянуть за спину Эду.

— Мертв. Я испугался за тебя и слишком сильный заряд направил в него, — не поворачиваясь к шпиону, ответил Эд, при этом старался и Гитера не показывать, загораживая спиной.

Сильные руки удерживали на месте, не давая возможности подняться. Эд все еще беспокоился, что могла удариться головой. Спорить не стала, все равно передо мной вечно он сидеть не сможет, потом увижу, что там с телом не так.

— Всем сбор в модуле для дошкольных групп. Узел связи, — произнес в переговорник Эд.

Он обернулся на Гитера, потом внимательно посмотрел на меня.

— Почему не стала оружием пользоваться? — тон был начальственный.

Сейчас передо мной был не заботящийся обо мне мужчина, а непосредственный начальник, который допрашивает о ходе операции и выявляет мои просчеты.

— Потому времени не было. Он уже выхватывал нож, — пожала плечами.

Эд задумался на несколько секунд, потом произнес:

— Сделаем так. Я сейчас буду зачищать следы магии, а ты выстрелишь в него из своего пистолета, — со мной снова говорил начальник.

Кивнула на его слова, Эду лучше знать, зачем убирать следы магии. Мужчина поднялся на ноги, и я, наконец, смогла рассмотреть тело Гитера. Вокруг тела было сильное белое свечение, повреждений никаких не было. Эд присел рядом с Гитером и дотронулся руками до белой дымки, что тонким слоем обволакивала тело. Вскоре увидела движение этой светящейся дымки, она стала притягиваться к ладоням мага, которые от этого тоже стали такими же белыми, как будто не из кожи и костей состояли.

Вид был жутковатый. Если бы не знала, что Эд маг, в который раз решила бы, что передо мной мутант с какой-нибудь особо опасной радиацией планеты. Хотя переливы этого белесоватого свечения завораживали, и взгляд почти невозможно отвести.

Наши агенты появились как раз вовремя. К тому моменту, как Эд все закончил, и я выстрелила в тело.

— Вскрытие покажет, что он умер от моего оружия? — на всякий случай поинтересовалась у Эда.

— Да. Следов магии не осталось, в сердце твои две пули. Сомнений не будет, — уверенно кивнул Эд.

Агенты появились, а я рассматривала ящик, у которого возился Гитер. Я оказалась права, это был такой же излучатель, какой активировали в торговом центре. Шпион в этот раз выбрал модуль, занимаемый детьми. Представить себе перспективы такого поступка было просто — полная мутация детских организмов, которые легко подвергаются изменениям.

Дальше был доклад всей операции от каждого участника. В наше версию, что я застрелила Гитера поверили. Других повреждений на теле не было, а пули были в сердце. Я написала рапорт, где указала, на каком расстоянии находила, откуда стреляла. Все это было легко, потому что мы с Эдо инсценировали все очень точно. Только медики, что делали вскрытие, отметили опаленные кончики волос на голове, которые никто объяснить не мог. Сделали предположение, что Гитер опалил их до того, как пошел на операцию. Разумеется, Эд тут же согласился с этим предположением.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вдове погибшего агента была назначена пенсия в размере оклада, детей приняли без вступительных экзаменов в военную школу и Академию. Это было нормально для Внутренней службы заботиться о семьях погибших.

После смерти шпиона обыскали модуль Гитера. Он действительно оказался хамелеоном, который начал активно мутировать. Вид он мог давно менять, потому на работу устроился под видом ахина, а после мутации смог менять пол. Это позволяло ему легче справляться со шпионажем. Неопровержимых улик в сотрудничестве с ситарцами найдено не было, только косвенные. Но сам факт того, что он был заснят на видеозаписи в торговом центре и был застрелен в момент запуска излучателя в детском модуле, был достаточно красноречив.

Весь отчет по этой операции ушел наверх, где не требовались доказательства вины. Там интересовались кто и зачем это делал. Мотивы Гитера, кстати, остались не понятными. Больших сумм на его счетах не было, дорогих вещей в модуле тоже не нашли. Так что этот вопрос остался открытым. Но было хорошо уже то, что этого шпиона-диверсанта нашли и уничтожили.

Теперь встал вопрос, сколько еще таких шпионов в городе? И есть ли они вообще? Сеть агентуры была разбросана по всему городу. Пока новых излучений на запрещенной волне не было, но ведь это не означает, что не готовиться.

Положение и работа секретаря у министра открыла новое возможности и предположения. Теперь не только в средней касте, но и в высшей, а так же у самой верхушки были направлены агенты, которые должны были вычислять шпионов.

Прокатилась волна арестов. Начались допросы и были усилены меры безопасности. Шпионы были, но такого уровня, как Гитер, чтобы с похожими заданиями пока не были найдены.

Мы с Эдом присутствовали на многих допросах арестованных шпионов, чья вина была несомненна. Мы старались по капельке, по слову, жесту собрать хоть что-то еще ценное. Но, увы, никаких зацепок больше не нашлось.

Наш роман продолжал развиваться. Днем мы допрашивали или потели на тренировках. По вечерам я продолжала изучать ситарский. Моя особенность хамелеона позволяла достаточно быстро выучить необычный язык. Слух улавливал малейшие нюансы звуков, а артикуляционный аппарат легко перестраивался под нужное произношение.

После занятий, Эд по-прежнему забирал меня и увозил к себе в модуль. Романтические ночи, наполненные страстью, стали для нас самым удивительным моментом за день. После целого дня напряженной работы, где мы себе не позволяли расслабиться, вечер и ночь были полностью нашими. Если на работе мы не то что поцелуя себя не позволяли, а даже взгляд был для нас не к месту. То дома у Эда отдавались друг другу без остатка, и засыпали уставшие и счастливые.

Легкие ужины с хорошим вином давно стали традиционными. Пока я была на вечерних занятиях, Эд закупал все необходимое к ужину, который накрывали совместно.

В этот вечер было практически так же. Только мужчина уже на входе в квартиру начал меня целовать и раздевать. Я лишь улыбалась его нетерпению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я так соскучился, — шептал он, покрывая поцелуями обнаженные плечи.

— Я тоже ждала этого момента, — ответила ему.

Он стоял за спиной, и мужские руки сжимали мою грудь, тем самым еще теснее прижимая меня к себе. Эд уже так наловчился быстро снимать с меня комбинезон, что уже вскоре я была перед ним вновь обнажена. Кожа горела и я теснее старалась прижаться к мужскому телу. Раздеть себя в этот раз Эд не позволил. Он каждый раз что-то придумывал, и я видела по его глазам, что сейчас меня снова ждет что-то необычное.