Подвал мистера Тиллинга и другие истории (ЛП) - Ли Эдвард

Но затем камера отважилась углубиться, хотя каменный арочный коридор был окрашен в белый цвет закисшей коркой. Здесь горело меньше факелов, что, возможно, и к лучшему, через каждые несколько ярдов появлялась ниша, в которой обнаруживалось все больше зверств и какодемонических сексуальных актов, утроивших тенор членов клуба. Камера никогда не задерживалась над каждым откровением, лишь входила и выходила, входила и выходила. Служители явно не были людьми, потому что у людей не могло быть ни огромных крыльев, сложенных за спиной, ни колючих ушей, ни рогатых голов. Как ей показалось, контролировали все происходящее существа, похожие на скалы, которых она наиболее отчетливо запомнила на картине, те привратники Тартара с зубилом-выколотыми-прорезями для глаз; плотью, как кожа слизняка, туго натянутой на массивную мускулатуру и ртами, как ножом-прорезаных-щелей-в-глине. В каждой нише эти твари либо насиловали женщин до смерти, либо голыми руками расчленяли людей и нелюдей; потрошили, кастрировали и обескровливали их прямо там; наполняя всем этим сосуды с красными, раскаленными углями, размером с ванну - и делали все это, ухмыляясь в своём демоническом ликовании.

Остальные образы тоже пытались остаться в её памяти, но она отогнала их в сторону, припарковалась на стоянке для посетителей и поспешила в больницу, ничуть не смущаясь своей скупой одеждой (шлепанцы, обрезанные шорты и желтый топ) и нисколько не заботясь о том, что ее похотливо оценивают.

- Я пришла навестить пациента по имени Эдмунд Руле, - сообщила она пожилой женщине за стойкой справочной. - В какой он палате?

- Вы сказали Эдмунд Руле? - женщина казалась неуверенной, сбитой с толку. - Да, пожалуйста, присаживайтесь. К вам скоро кто-нибудь подойдет, - и она украдкой подняла трубку.

Джессика села в пустой приемной, все еще нервничая. Почему бы просто не сказать мне, в какую палату пойти? Разве что...

Теперь ей пришло в голову, что мистер Руле, должно быть, умер, и скоро придет врач или медсестра, чтобы известить ее. Бля, надеюсь, этот жирный псих не сдох. Я должна выяснить, что было на той карте... - и именно тогда в ее голове всплыл последний фрагмент видеозаписи: невидимый оператор, бродящий в задних отсеках этого дьявольского подземелья. Она уже догадалась, что "оператором" мог быть только сам Руле, и это подтвердилось в нескольких следующих кадрах, когда изображение пересекло овальное зеркало, в серебряных прожилках которого виднелись лицо и грудь молодого, стройного мистера Руле с крошечной камерой на лацкане, спрятанной в кармане рубашки.

Еще одна ниша будет осмотрена, прежде чем Джессика, сжавшись от тошноты, выключит экран.

Словно парящий глаз, камера поплыла в следующий ужасный каменный отсек. Очевидно, жертвами выбора в этих пропастях в основном были женщины; и женщина, о которой шла речь, лежала на каменной плите (обнаженная, конечно же, и вся покрытая спермой), закованная в кандалы и конвульсивно дергаясь, пока обитатели ада с кожей слизняков закрепляли над ее головой какой-то аппарат, похожий на ведро. Гравированные пиктограммы, геометрические символы и слова на неизвестном языке покрывали это устройство-шлем. Очевидно, здесь использовалась какая-то оккультная наука в то время, как остальные собирались вокруг, чтобы понаблюдать, в том числе одна из рогатых демонесс, с идеальными грудями и крыльями, а также старый азиат со сжатыми ладонями и пронзительным взглядом. Женщина брыкалась на плите, из отверстия прибора валил дым, слышались её приглушенные крики - крики такого тенора и ужаса, что их невозможно было точно описать. Мгновение напряженного ожидания росло в комнате, пока, наконец, дым не рассеялся и крики не превратились в вялое рыдание.

Когда один из чудовищных послушников убрал "ведро", стало видно, что голова женщины полностью разрушена; волосы, нос, уши и рот все еще целы, но череп как будто был удален, оставив вялый, дрожащий лоскут плоти с веками, которые открывались и закрывались ни над чем. Что стало с ее черепом?

Череп, все еще с блуждающими, лишенными век глазами, был извлечен из "ведра" и затем помещен на стену со стеллажами, рядом с десятками других таких же "голых" голов (в смысле, с содранной кожей). Затем один из зрителей, обычный человек, взобрался на плиту, чтобы начать совокупляться с дрожащей, лишенной черепа, жертвой. Именно в этот момент Джессика выдернула SD-карту из гнезда, выключила экран и, спотыкаясь, помчалась блевать.

- Мисс, мисс?

Воспоминания Джессики рассеялись, как туман, и сквозь него она увидела высокого широкоплечего мужчину с короткими седыми волосами, одетого в хорошо сшитый костюм. Это был не доктор или медсестра, кого она ожидала увидеть, а полицейский детектив со значком на кармане пиджака.

- Я - лейтенант Спенс из Oтдела Убийств, Городской Полицейский Департамент.

- Убийств? - пробормотала она. - Так он...

- С прискорбием сообщаю вам, что Эдмунд Руле мертв. Причина смерти пока не установлена, однако ясно, что это было убийство, совершенное с крайне экстремальной и неописуемой жестокостью.

Это было гораздо больше, чем она ожидала. Она уставилась на огромного, хорошо одетого мужчину.

- Пожалуйста, следуйте за мной, - сказал он.

Они поднялись на лифте, Джессика монотонно отвечала на его вопросы.

- ...Нет, мы не друзья, я была его сиделкой и выполняла его поручения...

- ...Нет, я не думаю, что у него были близкие знакомые или родственники...

- ...Нет, он вообще не выходил из дома. Он сказал мне, что не делал этого семь лет...

- ...Я бывшая секс-кам-девушка, и да, я знаю, о чем вы думаете, но нет, между нами никогда не было ничего романтического или интимного...

- ...Мое общее впечатление? Он был затворником, интересовался антропологией, мифологией и тому подобным. Он был хорошим парнем...

- ...Нет, никто никогда не навещал его в доме. Я почти никогда его не видела...

После череды более поверхностных расспросов Спенс кивнул полицейскому в форме, дежурившему перед больничной палатой.

- Мне нужно, чтобы вы опознали тело. Мне нужно знать, что он - тот же человек, что и на водительских правах.

- Не понимаю, - сказала Джессика. - Разве его лицо не такое же, как на удостоверении?

Спенс посмотрел на нее невозмутимо. Затем он повел ее в комнату.

Джессика посмотрела на мужчину, лежащего на кровати рядом с табличкой с надписью: "Руле, Эдмунд", и закричала:

- Bы издеваетесь надо мной?!! - a затем выбежала из комнаты.

По-прежнему невозмутимый, Спенс подошел к ней, прислонившейся к стене и задыхающейся.

- Бляяядь! - взревела она.

Брови Спенса поднялись.

- Я так понимаю, это он?

- Да...

- Как вы можете быть уверены?

- Цепь на шее, аметист, и кожаный мешочек в руке. Это соль.

- Соль, аметист?

- Он попросил их, когда приехала "скорая помощь".

- Почему?

- Я не знаю. Он попросил их, так что я дала.

- Хмм, - Спенс ущипнул себя за подбородок. - Его отпечатков пальцев нет в деле, но мы проверяем его банки. Стоматологические записи, конечно же, будут бесполезны.

- Забудьте все это дерьмо. Это он, - сказала она, глядя на стену напротив.

- За свою карьеру я повидал много странного. Но я никогда не видел ничего подобного.

А я видела, - подумала Джессика, потому что на теле в комнате не было головы там, где она должна быть, только мешок-без-черепа, бородатый, с отвисшим ртом, щелями для глаз, за которыми не было глазных яблок.

- И вы говорите, он просил у вас соль и аметист?

- Да.

- Знаете, почему?

Наверное, какая-то защита. Но зачем об этом говорить?

- Понятия не имею.

Спенс продолжил:

- По всей больнице установлены камеры наблюдения, и мои люди проверили их все. Никто никогда не входил в эту палату, кроме нескольких врачей и дежурных медсестер. Я не знаю, как это возможно, - oн покосился на нее. - У него были враги, о которых вы знаете?