Френдзона. Она под запретом - Мила Реброва

– Не много ли хочешь? – ответил я холодно, вставая. – Не твое дело, какие у нас отношения с Таей. Но пусть твой брат даже не пытается к ней подходить. Тебе я предлагаю дружить, больше ничего предложить не могу.

– Ну и не надо! Больно надо! – вскочила она, обидевшись. – Я думала, нравлюсь тебе, а ты сохнешь по девчонке, которая этого даже не замечает и мечтает, чтобы ты от нее отвязался и дал ей встречаться с парнями! – зло бросила она напоследок, сама не понимая, как задевает меня.

Неужели так и есть? Я мешаю Тае жить? Ведь даже Булочка говорила мне об этом, не раз сетуя на то, что я контролирую ее и не даю веселиться.

Что ж, раз так, придется отстраниться. Я никогда не хотел быть надзирателем, которым Тая меня считает, я, конечно, не перестану следить за ней, но делать это буду не столь явно. Надеюсь, подруга сможет простить меня, и мы вернемся к тому, что у нас было до моего глупого поступка с поцелуем.

Три недели спустя…

Тая

– Да, мам, всё отлично, завтра выезжаем, – пытаясь казаться беззаботной и веселой, говорила я, улыбаясь в экран телефона. Мама позвонила как раз после занятий, и, пока я ждала Лёву около машины, мы начали болтать. О том, что я в ссоре с лучшим другом, я ей, конечно же, не сказала, прекрасно зная, что за этим последует.

Мы ведь никогда не ссорились, и для родителей это было бы полным шоком. Да и назвать наше молчаливое соседство ссорой будет не совсем правильно. Лёва просто игнорировал меня. Но радовало, что с Лерой он также расстался.

Неужто мои слова подействовали и он решил, что я важнее? Спросить язык не поворачивался, и я всё ждала, когда же он сделает первый шаг. Но друг молчал. Нет, он здоровался со мной, готовил на меня завтрак и отвозил на учебу, как и забирал с нее. Даже продолжал сидеть со мной за одной партой, только вот нашего обычного общения не было и в помине! Мы словно в один миг стали вежливыми незнакомцами, вынужденными соседствовать в одной квартире, и это просто убивало меня!

– Твой отец с Багиром уже два дня носятся как угорелые, не зная, что подарить дедушке, – делилась со мной мама.

Отец дяди Багира был для всех названным дедушкой, хоть и был фактически дедом только Багиру и прадедом Лёве.

– И что? Они определились? – с интересом спросила я, ведь наблюдать за потугами наших отцов было очень занимательно. Бедные каждый год не могли придумать, что подарить человеку, у которого всё есть.

– Нашли какую-то старую книгу, коллекционное издание одной из его любимых книг, – махнула мама рукой. – Не пойму я этих увлечений, книга как книга, какая разница, какое там издание? Мы вот с Надей будем печь его любимый торт! Главное – довезти, но мы тут нашли специальный контейнер, так что…

– Тетя Даша! – заставил меня подпрыгнуть от неожиданности голос Лёвы, приближение которого я не заметила.

– Привет, Лёвушка! – тут же засияла мама, души в нем не чаявшая. – Наконец-то я вас обоих увижу! Так соскучилась по вам, ребятишки! Даже не верится, что не видела вас почти два месяца!

– Мы тоже скучаем, тетя Даша, поедем сейчас искать что-нибудь для деда! У нас самолет в семь утра, но, так как вы едете на машине, мы доберемся раньше вас, – улыбался он маме, невольно прижимаясь к моему плечу, чтобы попасть в кадр.

– Ждем, дорогие! Вы, главное, помните, что в горах уже холодно, и возьмите теплую одежду, – как всегда, проявила она заботу. – И самое главное – не опоздайте на самолет! Целую, мои хорошие, – чмокнула она воздух, прощаясь.

Лёва тут же отодвинулся от меня и обошел машину, садясь на водительское сиденье. Вздохнув, я последовала его примеру, удобно устраиваясь на своем сиденье и застегивая ремень безопасности. Я просто ненавидела то чувство неловкости, что окружало нас. Не понимала, как вообще можно чувствовать себя неловко с Лёвой, но его отчужденность и молчание действовали именно так. Он возвел между нами стену, через которую я не могла, да и не хотела пробиться. Если кто и должен сделать первый шаг, так это он.

До торгового центра мы ехали в неудобном молчании, которое стало нашим постоянным спутником. Я всё время ловила себя на мысли, что хочу чем-то поделиться с Лёвой, было столько всего, что я могла бы ему сказать по ходу движения, начиная от мнения о виде за окном, заканчивая комментариями по поводу будущей поездки.

Обычно я говорила всё, что в голову взбредет, у нас с другом не было запретных тем. Так повелось с самого детства, и я даже представить не могла, что наступит тот момент, когда я буду подбирать слова в общении с лучшим другом, а то и вовсе предпочту молчать.

В общем, я едва дождалась, пока мы доедем до торгового центра, там нам всё равно придется разговаривать, потому что ну не можем же мы купить подарок молча!

– Может быть, купим нашему деду какой-то очень хороший чай? – предложила я, увидев маленький отдел, предлагающий разные сорта элитного чая и кофе.

– Чай? – вопросительно приподнял бровь Лёва. – Лучше сделать подарок на память. А чай он просто выпьет.

– Выпьет, вспоминая нас, – рассуждала я, – наши мамы вообще пекут торт, он его тоже просто съест, но внимание не забудет.

– Снова споришь? – буркнул он, с заметной неохотой входя в отдел, убрав руки в карманы джинсов.

– Нет, я совсем не хотела спорить, я просто предложила первый вариант из многих, просто увидела эту лавку, – почему-то оправдывалась я, тараторя и не понимая, почему он так разозлился.

– Если это твой любимый спор ради спора, я участия принимать не буду, хочешь покупать чай, покупай, в конце концов, мы можем сделать два разных подарка.

– Зачем два? Мы же всегда дарили общий подарок, – растерянно проговорила я и обиделась, но спрятала свою обиду внутри, потому что он бы не стал извиняться.

Уныло рассмотрев полки, я обратила внимание, что чай продается на развес. Не очень-то хотелось