Девчонки и мода - Жаклин Уилсон

– А помнишь тот случай, когда Цыпа только учился ходить, а ты толкнула его и он ударился головой? Я тогда здорово шлепнул тебя по попе. Ты ревела так долго, что я места себе не находил, ведь раньше я тебя и пальцем не трогал.

– Господи, пап, это было сто лет назад. Моя диета никак не связана ни с тобой, ни с кем бы то ни было.

– Да, но ты же не просто села на диету. Ты отощала. Сколько килограммов ты уже потеряла с тех пор, как помешалась на собственном весе?

– Ни на чем я не помешалась. Да и потеряла-то всего ничего.

– Я разговаривал с доктором Вентворт…

– Ну, пап, я же тебя просила! Я к ней не пойду! Со мной и так все в порядке!

– Она спросила, превысила ли потеря десять процентов твоего веса – а я и знать не знаю.

– Зато я знаю, – уверенно заявляю я. – Я совсем немного похудела, правда.

Хотя на самом деле это чистейшей воды ложь. Я здорово подсела на свою диету. Хожу голодная с утра до ночи, у меня колет в животе и каждые пять минут хочется сбегать в туалет пописать, а когда я резко встаю или поворачиваюсь, то у меня все плывет перед глазами, а еще постоянно болит голова и подташнивает, и противный привкус во рту, волосы потускнели, а на лице выскочили прыщи, и на спине тоже, – ведь стройная фигура того стоит, правда? Но я вовсе не анорексичка. Я не такая, как Зоя.

Интересно, как она там поживает? Наверняка отец ее уже достал!

Я с нетерпением жду встречи с Зоей в первый день после каникул. Интересно, она хоть немного поправилась или совсем иссохла?

Почти все девчонки в нашем классе заметили, что я похудела.

– Ой, Элли ты так изменилась!

– Глянь на свою юбку! Вот-вот с тебя свалится!

– Элли, ты что, заболела?

– Что с тобой, Элли?

– Ничего особенного. Просто я села на диету, вот и все.

– На диету? В Рождество? Ну ты чокнутая!

– Попробовали бы вы меня посадить на диету! Мы на каникулы ездили к бабушке, а у нее такие пироги! Ее рождественский кекс – это нечто! Я слопала целых пять кусков за один присест.

Они принимаются болтать о еде, будто специально хотят меня подразнить, поэтому я откидываю крышку стола и принимаюсь сосредоточенно перебирать содержимое своего ящика, стараясь ни на кого не смотреть.

Вдруг слышу чей-то удивленный вскрик и вслед за ним целый хор возбужденных голосов:

– Магда!

– Видишь Магду?

– Магда, что у тебя с волосами?

О боже, это вошла в класс бедняжка Магда. Неудивительно, что все как с цепи посрывались. Боюсь, теперешняя обстриженная мышевидная Магда не сможет дать им достойный отпор. Я отрываюсь от стола, собираясь встать на защиту подруги.

Вижу Магду.

Невольно вскрикиваю.

Нет, она не вернула своим волосам прежний платиновый оттенок. Но она больше не серая забитая мышь. Теперь это обновленная, ослепительно красная Магда!

Она перекрасилась в удивительно яркий и живой алый цвет в тон своего стильного мехового жакета. Она еще немного подстриглась и игриво взъерошила волосы, уложив их огненными перышками.

Магда выглядит сногсшибательно и прекрасно это понимает. Она победно улыбается мне.

– Я смотреть не могла на свою новую прическу, поэтому решила сделать себе другую, – говорит она. – Ты была совершенно права, Элли. С какой стати я должна превратиться в серую мышь из-за каких-то вшивых отморозков? Я хочу быть самой собой.

– Ого, Магда! – восклицает на всех парах влетевшая в класс миссис Хендерсон. – Боюсь, теперь мне понадобятся солнечные очки, чтобы смотреть на твою прическу. Не вполне подходящий для школы цвет, скажу я тебе. И будь я в плохом настроении, то попросила бы тебя набросить на голову платок, но, на твое счастье, сегодня я в благостном расположении духа. – Она приветливо нам улыбается. – Надеюсь, девочки, все хорошо провели Рождество? – Тут ее взгляд падает на меня. – Ох, Элли. Похоже, твое Рождество было не из лучших. Ты что, вздумала голодом себя заморить?

– Я решила вести здоровый образ жизни, миссис Хендерсон. Думала, вы одобрите, – говорю я, в душе ликуя от восторга.

– Мы поговорим с тобой попозже, с глазу на глаз, – хмурится миссис Хендерсон.

Но тут в класс входит Надин, и внимание миссис Хендерсон переключается на нее. Вернее сказать, при виде Надин у нее отваливается челюсть. И не у нее одной – весь класс пялится на Надин открыв рот.

И дело вовсе не в ее прическе – она-то как раз осталась прежней.

Фигура у Надин тоже не изменилась.

Изменилось ее лицо.

Надин стоит в дверях в ярких лучах утреннего солнца, и на лице у нее красуется татуировка! Длинная черная змейка вьется от виска через весь лоб вниз по щеке и заканчивается на подбородке.

– Боже правый, что ты с собой сотворила, девочка моя? – ахает миссис Хендерсон.

– Надин! Это так…

– …круто!

– …мерзко!

– …пошло!

– …потрясно!

– …офигенно!

Крутая омерзительно-пошлая потрясно-офигенная Надин дерзко ухмыляется нам, после чего подносит руку к подбородку и одним движением срывает змейку, и та безвольно повисает у ее на ладони.

– Санта положил мне под елочку фальшивую татуировку, – объясняет она, перекрикивая наши возбужденные возгласы.

– Ах ты несносная девчонка! – выдыхает миссис Хендерсон. – Мое благостное расположение духа стремительно улетучивается. Если так и дальше пойдет, мне срочно потребуется внеочередной отпуск.

Миссис Хендерсон сердится только в шутку, но на всякий случай в ближайшие дни я решаю держаться от нее подальше – уж очень пугает меня перспектива разговора с глазу на глаз.

Как всегда в начале полугодия, в актовом зале у нас проходит общешкольное собрание. Я как могу вытягиваю шею, чтобы разглядеть в толпе Зою, но ее нигде не видно. Может, еще не вернулась с каникул?

Магда энергично пихает меня в бок:

– Эй, что это за жгучий красавчик там на сцене?

– Неужели новый учитель? – с придыханием шепчет Надин.

У нас пока всего трое мужчин-учителей. Мистер Прескотт ведет историю. Он выглядит так, словно явился к нам прямиком из викторианских времен, и даже ведет себя соответственно. Весь такой чопорный, церемонный, строгий и безнадежно устаревший. Мистер Дэлфорд, преподаватель по информатике, душевной теплотой и жизнерадостностью не многим отличается от своих обожаемых компьютеров. Он даже разговаривает как робот-мутант из сериала «Доктор Кто». И наконец, мистер Паргитер, учитель французского. Он довольно милый, но изрядно лысоват, пузат, и ему порядком под пятьдесят, так что увлечься тут совершенно нечем.

Тот, что стоит на сцене, довольно молод. На вид ему нет и тридцати. Взъерошенные светло-русые волосы удивительно смотрятся на фоне его черной застегнутой на все пуговицы рубашки, узкого черного галстука, черных джинсов и туфель.

– Знакомьтесь, девочки, это мистер Виндзор, новый учитель по ИЗО, – говорит директриса.

Мистер Виндзор застенчиво приветствует нас легким кивком головы. Все девчонки смотрят на него затаив дыхание. Обалденный красавчик!

Глава 10. Портретистка

Мы с нетерпением ждем первого урока ИЗО.

Вначале мистер Виндзор рассказывает нам о живописи. Его карие глаза, так красиво контрастирующие со светлыми волосами, поблескивают от волнения. Он показывает нам репродукции своих любимых картин различных эпох, попутно разъясняя особенности всевозможных стилей и приемов. А еще рассказывает интересные истории о жизни художников и их творчестве.

– Интересно, почему все художники были мужчинами? – спрашивает Магда. – А как насчет женщин-художниц? Они вообще были? Вы тут все говорите о старых мастерах, а где же старые мастерицы?

– Ого, да ты, я вижу, ярая феминистка! – смеется он, глядя на шикарную ярко-огненную Магду. – Но твой вопрос совершенно справедлив.

Никакая она не феминистка. И живопись ей до лампочки. Просто она захотела, чтобы мистер Виндзор обратил на нее внимание, и добилась своего.

Он пускается рассуждать о роли женщин в искусстве, начиная со средневековых монашек, рисовавших миниатюры для рукописных книг. Потом рассказывает нам историю Артемизии Джентилески, обесчещенной в юности девушки-художницы, выразившей свои переживания в удивительной картине, на которой Юдифь отрезает голову Олоферну. Там все залито кровищей, и многие девчонки морщатся и отворачиваются, а Надин, наоборот, привстает с места, чтобы получше рассмотреть, потому что обожает все кровавое. Она перелепила свою татуировку на руку, и теперь змейка выглядывает у нее из-под рукава блузки, а маленькая головка с раздвоенным язычком красуется на середине запястья.

Мистер Виндзор замечает змейку и искренне восхищается ею. Он достает альбом, посвященный искусству поп-арта шестидесятых годов, и показывает нам фотографию женщины-змеи. Змеи обвиваются у нее вокруг шеи наподобие живых шарфов, а все тело разрисовано чешуйками.

– Кстати, отличный пример женского творчества, – смеется он, обращаясь к Магде.